И второе: серебряные драконы охамели. Давно и прочно. Пользуясь своим уникальным положением, священнослужители превратились в безжалостных убийц и рабовладельцев, умудряясь скрывать свои дела от айтара и при этом бесстрашно воровать девушек вот даже среди бела дня в центре города, убивать неугодных, брать, что и кого пожелают…

Беспредел во всей красе, против которого были бессильны осведомлённые драконы, а всесильные даже ничего не знали.

Решила, что надо будет спросить об этом у Нэрена… и стоило вспомнить про дракона, как забыть о нём я больше уже не смогла.

Пока ждали хоть чего-нибудь, я связалась с Кели. Очень порадовалась тому, что она осталась цела и жива, выслушала рассказ о случившемся в обеденном зале и сходу заподозрила Нэрена. Я просто чувствовала, что это он постарался и вытащил Кеалим.

В итоге родные девочек нашлись примерно через час – Эонер пустил информацию по закрытым источникам среди простых жителей, те, передавая слова из уст в уста, донесли радостные сведения до семей. Смотреть на воссоединение я не стала, отлично понимая, что разрыдаюсь к Тьме, и, вежливо попрощавшись, попросту ушла, но отпустили меня лишь до порога. Там намар по-мужски сдержанно поблагодарил за доброе дело и сказал, что если я хочу покинуть страну порталом, то мне следует обратиться за помощью к намару Дваджу, который с исследовательской группой как раз собирался за пределы города, и если я хотела поговорить с ним сейчас, а не через пять дней, то мне следовало поспешить.

Я и поспешила. По объяснениям дракона прибежала почти на другой конец небольшого пустынного городка, влетела в группу экипирующихся драконов и сообщила намару Дваджу, что меня к нему послал намар Эонер.

Так меня в группу и взяли. Дракон просто сказал ворчливое «Нет у меня времени. Если дело срочное, бери рюкзак и пошли». А дело было срочное, очень, вот я и… пошла.

Знакомились уже по дороге в пустыню, где адепты Академии Хайрассы с боевого направления собирались ставить одобренные айтаром эксперименты. Кто бы мог подумать, что как раз одобрение правителя этих земель так разозлит главу группы, то есть самого Дваджа. Просто тот, как мне по секрету шепнули, хотел всё провернуть тайно и незаконно, но не получилось.

«Драконы», – потрясённо подумала потрясённая я.

Ещё мелькнула мысль, что тут планируется авантюра чистой воды, и если я хочу остаться живой, то пора бы сваливать. Жить хотелось, но я осталась.

Поэтому уже через полчаса, оставив город позади, с группой из двадцати полукровок и семи чистокровных драконов вступила в схватку с каким-то пустынным червем, который был метра два шириной, метров двадцать длиной и «он просто любит ласку!», как закричала сердобольная Ажа, неожиданно бросившаяся на защиту монстра. Пока одни удерживали драконицу, а другие добивали червя, я выставила непроницаемую печать, пряча душераздирающее зрелище от впечатлительной девушки.

Ещё через полчаса пришлось отбиваться от странных комаров, каждый из которых был размером с курицу, потом ещё был живой песок, создавший бурю, разумные лианы, как оказалось, боявшиеся пронзительного визга. Последнее выяснилось, когда гибкие стволы сцапали крепкого паренька и потащили по песку, а тот неожиданно для всех заверещал.

Короче, до места разбивания лагеря мы добрались к вечеру и совершенно без сил. Я планировала плюнуть на шатёр и поваляться прямо так на песочке, причём меня охотно поддержала половина даже не моей группы, но тут на горизонте завыла буря.

– Кто не поставит шатёр, тот труп! – весело объявил намар Дваджа.

Как я в это ввязалась вообще? Об этом и размышляла, силясь разобраться в кусках ткани и штырях. Хорошо, что парни помогли, так что ещё через полчаса я наконец смогла упасть на низкую и жесткую походную кровать. Полежала в темноте, слушая завывания ветра, и пошла терроризировать намара. Не зря же я впуталась в эту авантюру.

Дракон, выслушав, чего я от него хочу, покивал, перебирая свои археологические инструменты, и сказал:

– Расскажу, как выйти на санжиму Овейт. Она собирает и переправляет за границу группы бегущих из страны драконов. Ходят через Раделию, но тебе бояться нечего, ты же не дракон. Найдёшь её, скажешь, что пришла от меня. Но пойдёшь завтра, сегодня тебя буря из пустыни не выпустит.

Так что, в целом, всё было хорошо. Немного огорчало, что намар не рассказал всего этого раньше, в городе, и мне придётся провести в Хайрассе целую ночь, но… лучше так, чем вообще без возможности вернуться.

И я вошла в шатёр, постояла в темноте и зажгла свечу… а из огня на меня посмотрел уставший, но искренне обо мне переживающий Нэрен.

Но хорошо, что мы с ним поговорили. Мне даже дышать стало легче, и я смогла уснуть под вой ветра и грохот падающего на шатры песка.

Чтобы проснуться утром и обнаружить на подушке рядом с собой бархатный золотой футляр, перевитый белой лентой, и записку.

Чувствуя, как ускоряется сердцебиение, села, взяла прямоугольник плотной белой бумаги и прочла слова, выведенные тёмно-золотыми чернилами:

«Сожми, и я вытащу тебя даже из Тьмы».

В футляре оказалась изящная прозрачная капелька, внутри которой притаилось чёрно-золотое пламя… Затаив дыхание, я с восторгом прикоснулась к этому казавшемуся хрупким великолепию и ощутила исходящее изнутри тепло.

Точно зная, что мне следует вернуть подарок отправителю, я всё же не удержалась и решила примерить потрясающее украшение. Всего разок. Просто посмотрю, как оно на мне смотрится, а потом обязательно сниму.

И я подхватила невесомую цепочку, поднесла к телу и защёлкнула замочек… Щелчок! Слишком звонкий и громкий для такого маленького украшения. И тепло, приятным покалыванием разлившееся по всему телу.

Уговаривая себя не впадать в панику, я попыталась открыть замочек. Раз, второй, пятый. Перекрутила цепочку наперёд и попыталась вновь, глядя на крепление и точно видя, как оно наплевательски игнорирует мои попытки его открыть.

Оно не снималось!

Вечный Тлен!

Подскочив, я подбежала к свече, зажгла огонь и негодующе позвала:

– Нэрен!

Тишина. В смысле, потрескивание пламени и всё!

– Я знаю, что ты меня слышишь, зараза бессовестная!

Издевательское потрескивание огня.

– Гадство! – психанула так легко и глупо угодившая в ловушку я.

И услышала насмешливое:

– Вернуть тебя домой или предпочитаешь идти три часа через незнакомую пустыню под палящим солнцем?

Ну вот не гад ли?

Мрачно поглядев на свечу, я взяла и затушила её.

Выйдя из шатра, увидела намара Дваджа и мрачно воззрилась уже на него.

– Координаты написал, – понятливый оказался мужик, приблизился и протянул мне листок с информацией.

– Спасибо, – поблагодарила, чуть смягчаясь.

Дракон сначала кивнул, а потом молча указал мне на небо. Подняв голову, прищурилась, вглядываясь в голубые безоблачные небеса, и с очень большим трудом разглядела высоко-высоко над нам три плавно кружащие точки.

– Ночью прилетели, – сдал намар. – Из моих ребят патрулировать некого.

То есть, эти за мной следили.

– Спасибо, намар Дваджа, – поблагодарила куда искреннее, – за всё.

Мужчина кивнул, на миг прикрыв глаза, и вдруг спросил:

– Шумят, что в городе, – кивок за мою спину, – вчера кто-то напал на Серебряного дракона.

Это не было вопросом, потому я и не стала отвечать, молча и невинно глядя в тёмные глаза мужчины.

– Понял, – хмыкнул он. Говорю же, понятливый мужик. – Будь осторожна, девонька. Серебряные обид не прощают.

– О, этот не простит вовек, – заверила мрачно.

Он хотел промолчать, но любопытство вещь безжалостная:

– Чего сделала? – поинтересовался хитро и предвкушающе.

Да, не любят тут религиозников. С другой стороны, тут скорее вседозволенности не терпят.

– Он похищал девушек для понятных утех. Теперь утешаться нечем.

В первое мгновение дракон не поверил, во второе расплылся во всё ещё недоверчивой, но широкой улыбке, посомневался ещё малость и в итоге выдохнул восхищённое: