«Разящий» – название специальной группы в которой я состоял. Мы никогда не знали имен друг друга, как и жизни до «Серой двери». Суть всей нашей жизни была в выполнении задач которые нам давала организация. Нам давно заглушили все воспоминания и эмоции.

Каждый раз возвращаемся в срок, каждый раз с результатом. Иначе мы не умеем даже если захотим. Перфекционизм нам вдолбили в гены.

Ночь. Мы плывем на корабле близ Арктики. Куски льда на черной воде словно в замедленной съёмке, сначала приближаются, ровняются с кораблем и остаются позади. Прожектор ловит каждый в световой клин, чтобы избежать неприятных гостей. Холодный порыв ветра прошелся по палубе. Я дрогнул. Холод тут стоял круглый год и температура не поднималась выше –36°. Это еще стоит учитывать повышенную влажность и порывы ветра.

Я нахожусь в возрасте когда тело постепенно начинает стареть, так что ничего удивительного в низкой термоустойчивости нет. Или я себя так успокаиваю.

Быть не может, но кажется я устал. От… всего. Побег? Бред. Я сам ни раз ловил беглецов. Организация не отпустит меня. Не так просто. Слишком много в меня вложили, слишком много я знаю.

Но если поймут что я изжил свой потенциал, то все равно избавятся. Такое я тоже видел ни раз.

Засвербело в затылке.

– Тринадцатый?

Парень остановился. Быстро осмотрелся.

– Вы заметили меня. Меньшего от Капитана не ожидал.

– Я сам учил тебя подкрадываться, – напомнил я.

Тринадцатый талантлив. Работает всего четыре а уже перенял все мое мастерство. Полагаю что пост следующего Капитана займет именно он.

– Я хотел с вами поговорить. Можно?

– Можно.

Тринадцатый поравнялся со мной и упёрся руками о бортик. Рыжий парень лет девятнадцати. Никаких особых примет, как и у каждого из нас. Разве что шрам на лопатке который он старательно прячет.

– Вам нравится?

– Конкретизируй.

– Работа на организацию? – видимо эти слова дались ему с большим трудом. Малейшее усомнение в методах компании, или ей самой, расценивается как предательство. А с предателями долго не разговаривали.

– Нет.

Видимо ответ его шокировал.

– Я не расцениваю свою работу в черно-белых красках – нравится или нет. Я просто делаю её, так что аккуратнее с такими словами.

Развёрнутый ответ явно его не устроил. Чего же он ожидал услышать? Негодование в адрес нашего работодателя или горячее одобрение всего что с ним связано.

– А если допустить что вам надоело? Что будете делать?

Я скосился на Тринадцатого.

– Ты ведь не хочешь сказать…?

– Простите. Наговорил лишнего. Сильно устал.

После этих коротких фраз он удалился в свою каюту. Чёрт, теперь уже я не усну. Проверка? Дело рук организации? Вполне возможно. В этом плане она очень изобретательна.

Я сам не заметил как добрался до своей кровати и уснул. Корабль так же плыл по ледяным водам Арктики. Однако к сроку ему не добраться.

Я понял это как только обожгло холодом. Сон испарился Вся каюта была по пояс залита водой.

– Течь! В корабле пробоина!

Я вскочил и сразу пожалел об этом. Все ниже пояса моментально оцепенело. С трудом добравшись до палубы я был свидетелем хаоса. Моряки всеми силами пытались удержать судно на воде. Моих подчинённых нигде не было.

– Где мои люди?! – крикнул я поймав одного матроса за рукав.

– Без понятия! – вырываясь сказал он.

Выносливость кончалась. Моей закалки долго не хватит. Даже если я не утону, то скорее всего умру от обморожения. Ткани кожи отмирают одинаково у всех.

Я вбежал в одну из кают. Мои подчинённые лежали уже мёртвые. Глаза-стеклышки смотрели вверх, рты чуть приоткрыты.

– Тринадцатый! – в гневе крикнул я.

Небольшая шлюпка отплывала от наполовину затонувшего корабля.

Я вновь выбежал на палубу с криком.

– Я найду тебя, Тринадцатый! Не думай что меня так просто убить! Я лично отыщу тебя! Лично!

Разум постепенно потухал. Я не смог удержать равновесие и перевалился через борт прямо в воду. Не было сил брыкаться. Я просто шел ко дну.

Все же тринадцатый оказался ушлым парнем. Ловко всё провернул. А может это я сглупил, что не проверил его. Или не хотел проверять. Давно на покой пора. Я своё отработал. Это были мои последние мысли перед тем как исчезнуть в пучинах чёрного океана.

Однако…

Чувствую будто меня сжимает со всех сторон. Чьи-то приглушенные голоса. Не могу разобрать. Неужели спасатели? Значит я не умер?

Свет бьет в глаза. В них какая-то густая пелена. Мое острое зрение куда-то пропало. Все как-то размыто.

– Почему он не плачет, Куини?

– Что-то с ребёнком?!

– Успокойся дорогая, тебе нельзя нервничать.

– Что с моим ребёнком!?

Ни слова не понимаю незнакомый язык. Что… я… задыхаюсь? Черт. В легких какая-то сжатость. Надо дышать. Дышать….

– Уааааа!

– Заплакал! Он заплакал!

– Слава Сааре.

Я с жадностью глотал воздух. Только потом заметил как тот свистит в лёгких. Понял насколько писклявый у меня крик. Возможно я повредил не только зрение но и голосовые связки? И кто эти люди вокруг?

Два женских голоса и один мужской. Как только я замолк, они бурно начали что-то обсуждать в полголоса.

Я знал шестнадцать языков. Но их наречие слышал впервые.

В глазах немного прояснилось. Молодая девушка держала меня возле своей груди. Что?! Даже для меня это неординарная ситуация. Рядом стояли еще одна женщина и мужчина.

Я пытался задать вопрос. Но вышли какие-то невнятные звуки. Оч

ень знакомые звуки.

Быть не может! Нет! Нет! Нет!

Твою же мать, – подумал я посмотрев на свои руки.

Я лежал смотря в потолок. Темные доски на которые падал бледный свет от свечи.