Вечером, в столичной газете Вечерняя Москва читатели прочли статью, описывающую дневную перестрелку на улице. Большинство москвичей восприняло её, как шутку.
Вечером, собравшись у Мефистофеля, они подолгу обсуждали проделанную работу, поражаясь изменениям происшедшим в стране. Мефистофель, по своей веками неизменной привычке, одетый в белоснежный махровый халат, слушая товарищей пил вино и улыбался. Сам говорил редко. Сегодня спросил:
– Рыцарь, как успехи, пополнил коллекцию дам новыми экземплярами?
– Да, сир. Вчера провёл ночь с лучшей певицей страны.
– Долго уговаривал?
– Нет, она полюбила меня с первого взгляда за перстень с бриллиантами 18 века. Ничего особенного. Дама пробилась из низов, поэтому вульгарна, жадна, любвеобильна, но талантлива. На первом же приёме будет петь у нас.
– Какой ты рыцарь – засмеялся Фигляр. Ты – торгаш, п не обольститель. Так разориться можно. Я обхожусь цветами, анекдотами и губной гармошкой. Соблазнил пухленькую жену важного чиновника, кормит, поит и ласкает так, что кровать ходуном ходит, когда стонет в ушах звон.
– Чревоугодник ты, а не бабий угодник. – засмеялся рыцарь.
– Я бы после дам высшего света не стал путаться с простолюдинками – сказал Аристид.
– Ничего ты в женщинах не понимаешь. – возмутился Фигляр. – Некоторые дадут фору графиням и герцогиням, моя, например.
– В прошлый приезд мы и шагу не могли свободно ступить, сегодня делай, что хочешь, лишь бы деньги были – захлёбывался от восторга Фигляр.
– Люди меняются на глазах. Становятся всё глупее и доверчивее. – грустно улыбнулся Мефистофель –
Мы не будем мешать этому.Найденные вами помощники, за деньги с удовольствием начнут убеждать людей, что нравственность, стыд и совесть пережитки тоталитаризма.
Усердные ученики нашлись быстро. Особенной хитростью наглостью и хваткой выделялись среди них рыжий, похожий на лису, молодой человек и круглолицый, щекастый толстяк с сияющей лысиной, при разговоре причмокивавший губами и сильно брызгающий слюной. Мефистофель приказал подчинённым обратить на этих людей особое внимание:
– Они будут самыми верными, активными нашими помощниками. Не скупитесь, не жалейте на них ни денег, ни должностей. Пусть станут первыми людьми в государстве. Их задача готовить законодательные основы для свержения социализма и создания основ морали и законов для капиталистического строя. Разыщите им умных, толковых юристов. Торгаши пусть занимаются привычным для них делом: ростовщичеством, спекуляциями, торговлей водкой. Они помогут высокому счастливчику выполнить его честолюбивые планы, за это он им передаст огромные куски народной собственности и позволит богатеть, темпами в мире ещё не виданными.
– Хотите сэкономить, сир? – спросил, улыбаясь, Артистид Верный. – Не замечал раньше за вами скаредности.
– Я не экономлю, а получаю долги, за усилия и деньги потраченные мною в начале века. В России никогда без неожиданностей не бывает. Тогда мне казалось, что всё рассчитал, везде подстраховался, но не учёл всевозможные отклонения событий из -за свободы воли, дарованной Богом человеку. Когда к власти пришли большевики, никто не мог подумать, что усатый грузин осилит всех.
Он сумел сделать то, что казалось невозможным. Пока был жив Сталин, ничего сделать не мог. Сегодня, здесь люди умирают молча, как мухи по осени. Что за народ? Порой, их даже жалко становится. Бог это видит, но спор есть спор. Ни Он, ни я вмешиваться не можем. Люди должны по своей воле решать, как жить.. Глупцы, в век компьютеров всё ещё верят, что договор со мной обязательно кровью писать нужно. Совсем разум потеряли. У меня всё учтено, кто сколько, когда и как взял. Никакие подписи кровью не нужны, отпечатка пальца хватит, от расплаты никто не отвертится. Плоть всегда тянет к греху, душа молча ждёт своей участи, сегодня плоть побеждает. Недолго ждать осталось, скоро будем подводить итог. Сейчас и россияне за западом потянутся. Лысый болтун с узором на лбу разговорами о общечеловеческих ценностях, новом мышлении, перестройке, людей загипнотизировал, задурил так, что многие уже ничего не понимают. Не знают, что делать и как жить дальше. Подкиньте долларов малороссам и белорусам, пусть узнают сладость накопительства. Когда элита почувствуют силу денег и власти, тогда хода назад для них уже не будет. Начнётся грызня, все перессорятся между собой, врагами станут и страну развалят.
–Доллары им фальшивые давать? – уточнил Фигляр.
– Они все фальшивы, золотом не обеспечены. Америка за них не отвечает. Объявят завтра, выпускающие их банки, себя банкротами и останутся горы никому не нужной зелёной бумаги. Люди одурели – меняют нефть, золото, алмазы на резаную бумагу.
– Гениально, сир, что будем делать дальше? – Поинтересовался Фигляр.
– Делать, что делали, подыскивать нужных людей, покупать их верность и преданность. Завтра устроим небывалое, незабываемое представление. Весь мир посмешим.
На следующий день вся страна целый день смотрела по телевизору на танцы маленьких лебедей. Слуги Мефистофеля умирали со смеха:
– Как вы только до такого додумались, сир? Гениально! Такого грандиозного представления ещё никогда не было!
– Это не моя заслуга – скромничал, польщенный Мефистофель
– Всё это придумала и осуществила кучка безвольных, трясущихся от страха и пьянки трусов, возомнивших себя спасителями отечества.
– Ну, вот, а вы говорили, что у них ни ума, ни фантазии – хихикнула красавица секретарша.
– Я говорил о решительных действиях, мужских поступках. Глупости у них с избытком. Ни у одного из путчистов не нашлось ни характера, ни решительности, что бы взять на себя ответственность за судьбу страны. Жалкие люди.
– Вы же подсчитывали, сир, что страна потеряла в двадцатом веке десятки миллионов. Это были не худшие люди. Сегодня один мусор остался.
– Ты прав, Костя – первыми гибнут – смелые, лучшие в стране люди.– ответил Мефистофель.
В это время, телевидение показывало сидящих за столом людей с трясущимся от страха руками, объявивших себя спасителями отечества. Но ни у одного из них не хватило духа, характера и решительности взять на себя ответственность за судьбу страны. Без войны и крови, власть перешла, к загадавшему августовской ночью своё желание сгорающему метеору, высокому, с искалеченной рукой алкоголику. Великую, казалось несокрушимую страну, защищать было некому.
Мефистофель, опорожнив чашу красного вина, сказал:
– Всё. Теперь я никому и ничего не должен! На днях Высокий, мирно получит власть, но это не спасёт страну, он не рождён созидателем. Его судьба разрушать.
– Рыцарь, ты за это время пополнил свою коллекцию, новыми дамами?
– Да, сир. Вчера провёл ночь с лучшей певицей страны.
– Долго уговаривал?
– Нет, она полюбила меня с первого взгляда за перстень с бриллиантами 18 века. Ничего особенного. Рыжая, вечно растрёпанная, неопрятная, самка. Она пробилась из низов, поэтому вульгарна, жадна, любвеобильна, но талантлива. На первом же приёме будет петь для вас.
– Какой ты рыцарь – засмеялся Фигляр. Ты – купец, а не обольститель. Так разориться можно. Я обхожусь цветами, анекдотами и губной гармошкой. На днях соблазнил пухленькую жену важного чиновника. Теперь она кормит, поит и ласкает меня так, что кровать ходуном ходит, когда стонет в ушах звенит.
– Ты – чревоугодник, а не бабий угодник. – засмеялся рыцарь.
– Я бы после дам высшего света не стал путаться с простолюдинками – сказал Аристид.
– Ничего ты в женщинах не понимаешь. – возмутился Фигляр.– Некоторые дадут фору графиням и герцогиням.
Журналистка интервью
– Даю задание посложнее, нужно очаровать одну, нужную нам, женщину. Мефистофель был серьёзен.
– Кто она?
– Елизавета Симоньян – королева московской журналистики. Её интервью имеют огромный успех. Завтра она должна быть у меня. Я дам ей интервью.
– Будет, сир. Непременно возьмёт интервью..
– Не опростоволосься. Это не провинциальная, полуграмотная герцогиня средневековья, выданная замуж без любви, такой хватало серенады, это эмансипированная, знающая себе цену женщина.
