Сказано, конечно, с пафосом, ибо не ясно, как всё проворачивать, но у меня хотя бы какие-то шансы имеются в отличие от изначального Аоно.
- Разобраться с комитетом?! – Квил чуть не подскочил от шока. – Ты в своём уме, Цукуне?! Что ты сможешь сделать Одзаки и его отморозкам? Споить их?!
Слава Будде Пит не предложил очаровать придурков. Страшно подумать, что случится, если перед ними выкрутить на максимум краник силы милоты… бля! Меня же буквально поимеют все вокруг, глубоко наплевав на то, какого я пола и что у меня между ног! Нафиг такую тактику – не хватало ещё свой анус подставлять под удар, попутно превращая Академию Ёкай в пристанище содомитов – уж лучше сразу раскуривать косяк!
- Знаешь, что меня радует, Квил?
- Что?
- То, что ты пришёл ко мне, намереваясь помочь, а не заполучить славу первым. Это значит, что в дисциплинарном комитете до сих пор есть ответственные и хорошие ребята, – и похлопал его по плечу. – Однако остальная гниль должна наконец получить по заслугам! Так что, Пит, если моя задумка выгорит, комитет либо полностью упразднят как академическое формирование, либо ваша контора переродится в поистине хорошую организацию!
Все с шоком в глазах взглянули на меня.
- У тебя есть план?
- Нет у меня Плана… – и выдохнул ооооочень густое жёлтое облачко дыма, попутно натягивая на лицо улыбку идиота. Парни синхронно отошли подальше, – зато есть идея! Да и вообще, уёбки из комитета уже не раз переходили грань дозволенного и скоро против них взбунтуются другие студенты, а я как раз могу стать той самой недостающей искрой и спусковым крючком в одном флаконе.
Плюс, как вариант, можно попробовать воззвать к Укуру… вдруг получится? Самый страшный и непредсказуемый вариант, о котором стоит думать лишь в тот момент, когда уже не просто пиздец, а приходит мысль, что даже обычные боги не вывезут…
- Почему мне кажется, что ты действительно к чему-то готовился? – с неким удивлением осведомился леший. – Как? Когда ты всё это начал проворачивать?
- Его, конечно, приводили в комитет, но по Цукуне не скажешь, что он действительно замышлял какой-то план. Скорее мне показалось, что он тогда немного рассорился с главой из-за отличий во взглядах.
- Да и позавчера ты отправился на пьянку…
- И пил как не в себя, ни о чём не думая! – Питер договорил за Торином.
- Ребят, вы что? – прикинулся новорожденным агнцем, смотря на парней самым невинным взглядом. – Просто в любой ситуации я стараюсь делать вид, словно всё идёт по плану!
- Надеюсь, ты сейчас не станешь напевать Летова? – хмыкнул Герасим.
- Оставлю эту привилегию тебе, мой пухлый приятель с ликом Вассермана! – ухмыльнулся в ответ Лешему, делая ещё одну тягу. – Ох… как только меня поймают, то бишь где-то ближе к полудню или во всеуслышание объявят о заключении студента Аоно под стражу в связи с подозрением в моём происхождении нечисти, то вам, парни, без тебя Квил, нужно будет разнести данную информацию по общежитиям и сказать, мол, что если они помогут вызволить мою бренную и ЖИВУЮ тушку из рук комитетчиков, то их долг «Свято чтимому» будет отдан… ну и добавьте, что если меня вдруг не станет, тогда как они будут доставать алкоголь по сносным ценам и почти не покидая территорию академии?
Ага, в таком случае снова начнётся эпоха дорогущего контрабандного пива.
- Да за тебя все дворфы тут же выступят!..
- Одними коротышками с секирами сыт не будешь, Торин! – поправил его. – Да, вы коренастые выносливые мужики, способные даже с о́ни потягаться (в выпивке), но давай вы с парнями обойдётесь без глупостей, ибо не ясно какие ещё твари состоят в комитете помимо огненного лиса…
Соседи по блоку осоловело взглянули на меня, словно я рассказал им целый секрет. Ага, вынюхал сущность главы комитета…
- Как ты узнал?! – удивлённым тоном спросил Питер.
- Птичка под одеялком рассказала! – отшутился в ответ. – Да и вообще, Квил, не спались сам, а то за содействие преступнику, а то и вовсе преступнику-человеку тебя самого могут жестоко наказать. Так что давай-ка ты исчезнешь и присоединишься к группе захвата, лады?
Пит не заставил себя ждать, тут же покинув комнату.
- Ну что ж, бывайте мужики! – забрался на стул, поставил ногу на раму. С третьего этажа ещё не страшно сигать, особенно после превращения. – Полагаюсь на вас, и-и-и-и-и… танцуй, Григорий!
Выпрыгнув наружу, произнёс уже ставшую привычной фразу-активатор попутно очерчивая над собой круг и сразу опуская его, безо всяких проблем приземляясь на землю в уже более сильном обличии. Учитывая, что почти всё самое нужное сейчас со мной и разложено по сумкам и карманам, я могу спокойно схорониться где-нибудь в лесочке, а то и вовсе спрятаться во временном укрытии Ишигами – в стенах старого здания комитета. Надеюсь, Змейка давно успела свалить подальше отсюда.
***
Во временном помещении клуба журналистики отчётливо ощущалась мрачная неуютная и натянутая атмосфера, воцарившаяся среди четырёх личностей. Все члены кружка, за исключением куратора и казначея уже были здесь, напряжённо рассевшись по углам и пытаясь заняться своими делами и уйти в работу с головой…
Чувствовалось, как каждый был готов к увлечённой беседе… им особенно сильно хотелось обсудить события минувших дней – особенно ночей. Микогабай же удался на славу!
Вот только даже если праздник и прошёл как надо, остальные всё равно постарались рассесться по самым удалённым местам в клубе, пытаясь даже не оборачиваться в сторону друг друга.
Мориока снова оглядел присутствующих, примечая, как минимум, две мрачные физиономии.
- И где же Цукуне носит, когда он так нужен?! – тихонько и с недовольством Гин фыркнул себе под нос.
На данный момент оборотень отчётливо видел, кто на самом деле являлся центром всего коллектива. Нет, без Аоно никто даже и не думает затевать ссору, однако от одного присутствия мелкого паршивца в глазах остальных словно зажигалось пламя, а клуб журналистики превращался в оживлённое место. И это лишь из-за того, что Цукуне просто был рядом!
С его безграничными идеями, странными фразочками, шуточками и любовью к деньгам каждый проведённый здесь день напоминал небольшое приключение…
Гиней в очередной раз бросил взгляд на девчат.
Возможно, дамы и находятся в хороших отношениях, но до сих пор не стали хорошими подругами… вот только после студенческого праздника они выглядели так, словно между ними что-то произошло – то, что нельзя прилюдно обсудить. Особенно при Мориоке.
Гиней отчётливо помнил свой первый Микогабай – журналисты ещё месяц старались разговаривать друг с другом как можно меньше, ибо дел они натворили на целый год вперёд. Одна лишь Сан Отонаши продолжала общаться с коллективом при помощи блокнота и не понимала, почему все такие напряжённые. Ей просто не довелось участвовать в попойке из-за её «особенностей» …
Пёс запрокинул голову, с безразличием поглядывая на трещину в штукатурке.
Что ему делать, пока Аоно нет рядом?
К оборотню и так почти никто не прислушивается – пока Гиней не говорит что-то по делу или не настроен серьёзно – плюс после случая на крыше, за ним закрепилась репутация похотливой извращённой псины. Помимо этого, в их стае «альфой» уже давно стал Цукуне и Гин откровенно боится трогать его девушек – даже в шутку. Мало того, что теперь Мориока следует за вожаком, так ещё парень стал замечать за собой странное волнение и судороги после того, как услышит слово «семпай» … мало ему этого, так теперь Пса почему-то стали привлекать мальчуковые девчонки (томбойки короче) невысокого роста. Нет, это уже явно сдвиг по фазе!
А ведь в том году жил нормально: бегал по лесу с камерой, пробирался в раздевалки, успешно подставлял конкурентов на любовном фронте…
Жизнь – тлен!
Оборотень уселся нормально, отпил кофе и уставился на собственное отображение в кружке.
«Надеюсь, Цукуне не заберёт себе всех девушек в академии. Я этого не переживу! Да и не сможет один паршивец сдюжить всех студенток… или сможет? А-а-а-а-а! Хоть бы он остановился! Вон, с ним уже общается милашка с серой кожей, вроде бы Дрейк – так ещё теперь вокруг него скоро начнёт отплясывать одна из комитетчиц. Караул!!!».
