К счастью, Ли Ляньхуа прекрасно понимал Фу Хэнъяна и вежливо улыбнулся.

— Гроб Лун-вана, ах, гроб Лун-вана не под землёй, он там. — Он указал наверх.

Все задрали головы, но не увидели никакого гроба.

— Гроб Лун-вана не под землёй, что ж он, на небесах, что ли? — рассердился Фан Добин. — Наверху ничего нет, ты издеваешься?

Ли Ляньхуа неторопливо откашлялся.

— Ты разве не бывал в Ушани?

— Чего? — не понял Фан Добин.

— Главнокомандующий Сяо Чжэн, водворявший спокойствие на границах, был родом из Ушани, — терпеливо объяснил Ли Ляньхуа.

— Чушь со… — начал было Фан Добин, но вдруг вспомнил, что сейчас он изысканный и прекрасный господин из клана Фан, и заставил себя проглотить слово “собачья”. — Когда я посещал Ушань, ты ведь был со мной, неужели забыл?

— Ах, вот оно что… — смутился Ли Ляньхуа. — В последнее время память меня подводит. Сяо Чжэн был родом из Ушани, его гроб изготовили из самшита, самшит растёт очень медленно, сделать из такой древесины гроб, способный вместить здорового… э-э, то есть, мёртвого человека, едва ли возможно. — Он усмехнулся. — Так что гроб генерала Сяо Чжэна вовсе не огромный внешний гроб с изысканной резьбой, а шкатулка.

— Шкатулка? — хором переспросили все. — Какая ещё шкатулка?

Ли Ляньхуа изобразил руками предмет шириной в один чи и длиной в два.

— В Ушани есть обычай — знаменитых и благородных людей после смерти хоронят в висячих гробах…

— Висячий гроб! — вдруг вспомнив, воскликнул Фан Добин.

— Верно, — улыбнулся Ли Ляньхуа, — такие гробы навроде небольшой шкатулки — особые висячие гробы, их изготавливают из самшита, и кости в них могут в целости храниться тысячелетиями. — Он поднял голову. — И разумеется, висячий гроб не может находиться в земле.

Так вот почему он на все лады повторял, что гроб Лун-вана не под землёй. Фу Хэнъян заскрежетал зубами от ненависти: этот человек явно давно вспомнил, что это висячий гроб, и нарочно не говорил, а они как безголовые мухи зря копали под землёй — можно сказать, неслыханное злодейство!

Услышав, что гроб Лун-вана должен быть подвешен в воздухе, все невольно зашумели, а потом разбежались на поиски.

Ли Ляньхуа весело посмотрел на Фан Добина.

— Ты тоже хочешь отправиться на поиски сокровищ?

Фан Добин возмущённо фыркнул.

— Сокровищ у меня и дома полно, сейчас я хочу только выбраться отсюда и переодеться, чтобы поскорее вернуть тебе эту одежду мертвеца. Какая разница, где там спрятан этот гроб.

— Если хочешь отужинать с главой Цзяо, — прошептал ему на ухо Ли Ляньхуа, — то господин Пипа точно знает, где находится гроб Лун-вана, могу вас познакомить…

— Я ещё пожить хочу! — испугался Фан Добин, — Хватит навлекать бедствия на мою голову, пусть ведьма сгинет, кыш, кыш, неудача!

Чжань Юньфэй стоял в стороне и, запрокинув голову, смотрел на мерцающие наверху кристаллы, слушал, как все обсуждают поиск сокровищ. Тяжело вздохнув, он почувствовал, что всё же скучает по тому, как любовался звёздным светом и цветами в саду семьи Ци.

Цзянху сотрясают свирепые шторма, но к счастью, пусть он и был один, но никогда не чувствовал себя одиноким.

Выбравшись из карстовой пещеры, они втроём в ту же ночь поспешили к горе Муфушань, однако у её подножия Цзи Ханьфо уже отыскал “Злого рока Небес”, и между ними состоялась великая битва. Говорят, Цзи Ханьфо отрубил “Злому року Небес” нос и снова отправил его в темницу. Фан Добин ужасно досадовал, что не успел застать это впечатляющее событие.

Глава 68. Охотничья деревня

Пьянит вечерняя заря, в небесной тонет синеве, здесь лес раскинулся камней, цветы — красавиц посрамят. Цзюйхуашань* возвышается на сотни чжанов, зимой её вершина покрыта снегом, но сейчас, в начале лета, пейзажи здесь прекрасны и нежны, а когда наступает осень, вся гора покрывается жёлтыми хризантемами — зрелище редкой красоты и великолепия. К сожалению, в этом месте нет ни деревень, ни постоялых дворов, и девять из десяти человек даже не слышали его названия — пусть пейзажи и прекрасны, ими некому наслаждаться. Лу Цзяньчи, с мечом на поясе, как раз прогуливался по Цзюйхуашани. Второй ученик даоса Байму из Удана, после десятка с лишним лет усердных тренировок он наконец вернулся к мирской жизни, а теперь уже несколько месяцев странствовал по цзянху и, благодаря славе своего наставника, приобрёл некоторую известность. Завтра он должен встретиться с “Таинственной рукой жуи” Цзинь Юдао из Куньлуньской секты у озера Первозданного хаоса на краю света, чтобы помериться силами. В таком темпе, любуясь по пути прекрасными видами, он без проблем успеет к озеру Первозданного хаоса завтра к часу Быка, так что Лу Цзяньчи шёл не торопясь и наслаждался прогулкой.

Цзюйхуашань — гора Хризантем

На вершине Цзюйхуашани, покрытой зелёной растительностью, простиралось чистое и прозрачное озеро, примыкающее к отвесной скале, и если бы его не удерживали несколько больших камней, пожалуй, оно давно превратилось бы в водопад. Лу Цзяньчи подошёл к берегу. Вода выглядела невероятно прозрачной и животворной, от неё веяло прохладой. Он погрузил руку в воду — она оказалась неожиданно холодной — не удержался и зачерпнул пригоршню, чтобы утолить жажду.

Послышался тихий шорох, в его сторону покатился камешек, Лу Цзяньчи дрогнул и резко развернулся — позади кто-то высунул голову из-за камней, но, увидев его свирепый взгляд, как будто испугался и снова вжал шею в плечи.

— Послушайте… герой…

Лу Цзяньчи разглядел, что этот человек одет в серую одежду и матерчатые туфли, обладает изящной наружностью, видом смутно напоминает обедневшего учёного — и тут же смягчился.

— Я — Лу Цзяньчи, осмелюсь спросить, кто вы такой? Вас тоже привели сюда местные пейзажи?

Незнакомец покачал головой, а потом вдруг поспешно закивал.

— Верно, верно, меня привели сюда местные пейзажи, послушайте, герой, не стоит пить эту воду…

Лу Цзяньчи застыл на месте, невольно снова взглянул на воду — она и правда была маняще прохладной.

— А что? В воде что-то…

Незнакомец поднялся из-за камней, и Лу Цзяньчи увидел, что его платье потрёпано, но заштопано, серый халат хотя и поношенный, но чистый, и пусть одет он не слишком аккуратно, однако как образованный человек.

— Это… ну… в воде очень много… скелетов…

— Скелетов? — поразился Лу Цзяньчи — здесь ни людей, ни домов, откуда взяться скелетам? Он пристально уставился в воду, но под прозрачными волнами увидел лишь гальку, где же кости?

Заметив его сомнения, незнакомец снова указал на воду.

— Очень-очень много мертвецов… бессчётное множество мертвецов…

Ещё сильнее изумившись, Лу Цзяньчи приблизился к берегу и внимательнее вгляделся в дно озера, но увидел только чистую воду, где не водилась рыба. Неожиданно ему пришло в голову — может, незнакомец подразумевает не дно? Он скользнул взглядом по озёрной глади и тотчас ужаснулся — в воде отражалось несметное множество черепов, бесчисленные пары чёрных глазниц покачивались на поверхности, и отражённый от воды свет преломлялся странным образом, создавая впечатление, будто они наперебой разевают рты в немом крике.

— Э-э… откуда это отражение? — Лу Цзяньчи поднял голову и огляделся — на огромных глыбах, что возвышались на берегу озера, имелось порядочно непонятных неровных узоров и множество всевозможных отверстий, именно их тени и отражения в воде создавали причудливый образ тысяч и тысяч черепов. — Вот оно что, так это природное чудо, но и правда можно напугаться. — Он тут же успокоился. — Как вас величать, брат? Отражение — лишь иллюзия, созданная тенью скал, черепа не настоящие, не нужно бояться. Это редкое природное чудо.

Незнакомец в сером тяжело выдохнул, не то с облегчением, не то ещё более напряжённо.

— Моя фамилия Ли… э-э…

— Так вы Ли Э-э, — обрадовался Лу Цзяньчи, — Ли-сюн, рад встрече, очень рад.

Человек в сером поперхнулся и закашлялся.