— Он же имеет право отдыхать, ты же сама говорила, вы друг другу ничем не обязаны.

— Девушку привел, — у меня не было сил много говорить и обсуждать его поведение.

— Нда… А что ты хотела? Думаешь, он к тебе серьезно? Очень красивый… — он явно ей понравился, я даже почувствовала оттенки ревности и непонимания в ее голосе. Не было поддержки, а была просто зависть, обычная бабская зависть. Наверное, это было правильной действительностью. Разве у нас любовь была? Он клялся мне в верности и вечности? Нет, он делал все, что хотел. По умолчанию. Так к чему же я ревную? Зачем меня жалеть? Это я его любила, я…

Запутавшись в своих эмоциях и переживаниях, я слишком сильно сверлила его взглядом. Кто-то из его друзей усмехнулся, поймав мой пристальный взгляд, и показал ему на меня. Гриша повернулся, улыбка сразу ушла с его надменных губ. Он растерялся, но ему хватило несколько минут, чтобы прийти в себя и продолжить общение с друзьями. Что-то сказав своей девушке, он направился ко мне. Я как сумасшедшая схватила сумку и резко пошла к выходу. Рита поторопилась за мной. Но Гриша догнал меня уже на улице. Рита смотрела на нас округленными глазами, явно не готовая к скандалу.

— Стой, куда бежишь? — он схватил мою руку, а меня как огнем обожгло.

— Ты извини, я не готова на это смотреть.

— Я тоже не готов был видеть тебя здесь. Что нашло на тебя? — он злился, глаза были чернее тучи. Он не хотел оправдываться, извиняться, он даже не знал, как это делать, поэтому гнев свой просто направил на меня.

— Я уезжаю, не нервничай. Я не искать тебя сюда приехала, я тоже человек и иногда куда-то хожу, — я не хотела смотреть на него, в тот момент я его жутко ненавидела, ненавидела до дрожи…

— Но не по таким же заведениям!

— Каким? Молодежным?

Слезы пока притихли, и я прикладывала огромное усилие, чтобы их сдерживать.

— Вера, не язви.

— Иди обратно. Я уезжаю.

Такси стояло рядом, я села на заднее сиденье и захлопнула дверь. Рита села впереди. Шум мотора не перекрывал стука моего сердца. Мне не хватало воздуха. Сил, мудрости… Моя душа была голой и бессильной перед ним. Я была сама во всем виновата. Рита спросила меня, все ли хорошо, и, получив мой утвердительный ответ, высадила меня около дома.

Рухнула моя иллюзия, мой карточный домик сложился, даже не оставив пыли. И никто не бежал за мной, не умолял простить, не зацеловывал мою обиду. Нет, я осталась одна. До самого рассвета я вздрагивала от любого шороха, смотрела на экран телефона и все еще ждала. Но он же был мужчиной… Я посягнула на его самодостаточность, независимость, свободу. Это я виновата. Интересно, что он сказал про меня друзьям и той девушке. Учительница, родственница, тетя???

Та ночь дала понять мне многое. Теперь я поняла всю опасность этих отношений, всю глубину своих чувств и свою зависимость от него. Смысл потеряла реальность, я страдала… если может выразить это слово всю глубину моего душевного состояния. Но разве могла я что-то поменять, как-то это изменить? Я запретила себе писать ему, напрашиваясь на разговор, чтобы облегчить себе страдания. Хотя руки не выпускали телефон, а глаза искали знакомый контакт. Бесили жутко все, кто мне звонил и писал в это время. Хотелось отключить всех, оставив себя доступной только для него. И пальцы много раз набирали «гордый» текст в чате, потом поспешно стирали его. Нет, я должна была просто терпеть. Ждать… Как же я его ждала… Я только об этом и думала, как хочу его увидеть, как просто хочу хотя бы его увидеть. Как мне нужны его глаза, его запах и ласки его бесконечные. Меня ломало… И мне страшно было при мысли о том, что он никогда больше не приедет, забудет все, что было между нами. В этот момент я перебирала в голове все моменты, связывающие нас, придавая значение каждой детали. Я в глубине души верила, что нас связывало что-то большее, нежели секс. Ведь были же разговоры до утра, звездное небо, шепот. Мы же знали друг о друге многое, нам всегда было о чем поговорить. Но управлял ситуацией он, только он…

В тот день, когда он все-таки приехал, я ждала его меньше всего. Я шла из школы со своей коллегой, обсуждая приближающееся собрание, когда увидела его черный джип. Он был в темных очках, но явно смотрел на меня. Чтобы не показывать всем свои греховные отношения, я резко попрощалась с коллегой, вспомнив, что хотела зайти в магазин. Как только она ушла, я подошла к машине, но не открывала дверь. Он дотянулся до ручки и открыл ее сам. Меня колотило, мне кажется, я даже дрожала. Сил хватило сесть в машину, но посмотреть на него не могла.

— Привет, — его хриплый голос задел за струны души, но я держалась.

— Здравствуй.

— Остыла?

Он что действительно ждал столько времени, чтобы я остыла??? Радость от его появления стал сменять гнев, накатывая на меня волна за волной.

— Я не перегревалась. Что-то случилось? Что сказать хотел?

Он все еще не снимал очки, а мне так важно было видеть его глаза.

— Давно не видел тебя.

— Разве? Неделя, две…

— Это же давно.

— Тебе неудобно передо мной? — я наконец-то повернулась к нему лицом. — Я не злюсь, рада за вас. Это все? Я пойду тогда, — вся моя поза говорила о том, что я действительно готова к тому, чтобы уйти. Хотя торопиться мне было абсолютно некуда. Если только снова страдать, закутавшись в плед.

— Я не думал, что ты будешь ревновать.

— А ты и не думай так больше, — я улыбнулась сквозь все-таки предательски выступившие слезы и повернулась к двери. Нет, он не остановил меня, не сделал этого, не пересилил свою гордость.

А я шла под его взглядом почти уверенным шагом, даже не поднимая руки вытереть скатывающиеся слезы. Мне хватило сил дойти до подъезда, но едва дверь за мной закрылась, я зарыдала без стеснения, стараясь облегчить этот ком. Зачем я тогда его встретила, зачем позволила вторгнуться в свою жизнь, я же не справляюсь с тем, что происходит. И бежать некуда, сил нет тронуться даже за пределы квартиры.

Звонок в дверь оторвал мою голову от подушки. Я вздрогнула и тихо подошла к двери. Он стоял передо мной. Глаза смотрели открыто и прямо, руки в карманах, черная косуха еще сильнее придавала дикость его хищным глазам. Я открыла дверь шире и отошла в сторону. Он прошел и сел на диван. Я казалась тенью, а он моим искусителем. Но его присутствие было моей маленькой победой. Только какой ценой она мне далась. Стоило ли того?

— Что случилось, Гриш?

Он снял куртку и бросил ее на пол. Молчал.

— Все хорошо?

Я не успела договорить, как он сгреб меня в охапку и его губы нашли мои. Мы целовались как сумасшедшие, кусали губы, стягивали одежду и стонали. Он даже не до конца меня раздел, когда я уже почувствовала его внутри себя, сгорая от страсти. Он терзал меня несколько часов подряд, пока силы не закончились у обоих.

Я прошла на кухню, смежную с комнатой, и включила еле слышно Эда Ширана, в моей душе металась буря невысказанных слов и гнетущих мыслей. Чем было наше примирение? Исходом похоти? Страсти? Любви? Новых недопониманий?

Он проснулся спустя час, потянулся и, увидев меня, задумчивую и грустную, притянул за руку:

— Иди сюда…

— Гриша…

— Выговорись, скажи мне все, что хотела, теперь я готов, — он с прищуром смотрел на меня, сразу всем своим видом взывая к прощению. Но горечь произошедшего не давала мне отпустить все и забыть.

— Я думала, тебе есть что сказать.

— Есть. Я не знал, что ты там будешь…

— Глупости, важен сам факт происходящего.

— Ревность?

— Я не очередная девка в твоей постели. Мне это не нужно. Гриш, помнишь, я остерегала тебя и была против начала нашего общения. Ты смеялся, не понимая мой протест. Теперь ты понимаешь?

— Хочешь меня закрыть в своей постели? Я, конечно, не против. Но тебе так будет лучше?

— Есть понятия верности, душевной близости, чувств, эмоций… Они тебе знакомы? Когда в твоей постели оказываются многие, моя значимость для тебя приравнивается к нулю. А ты мне важен больше. Так нечестно.