– Давай поедим. – Он расставлял, по очереди извлекая из пакета, пластиковые и картонные упаковки с закусками, соусами, какой-то замысловатой снедью. – Мы же белковые существа в том числе. Можем себе позволить.

– Мне выдать им справку о зачислении? – Сашке очень захотелось, чтобы он просто кивнул.

– Рановато. – Костя заваривал чай. – У них есть особенность: они отражают друг друга. Как пара зеркал. Или планеты, связанные гравитацией. Вертятся друг вокруг друга, не могут разорвать связь – и не могут слиться. Очень интересно.

– Зачем их дальше мучить, если они готовы? – Сашка докурила и потушила окурок.

– Ты меня попросила о помощи. – Костя уселся за стол, распечатал упаковку с закуской. – А я очень ответственный… Саша, с точки зрения грамматики – кем эти мальчики тебе приходятся?

– Об их грамматической принадлежности говорить пока рано, – сказала Сашка. – Но интересный случай, ты прав.

– Кто я такой, чтобы задавать вопросы Паролю, – пробормотал Костя. Это значило: «Ты можешь не отвечать, но я запомню».

– Они мне сыновья, разумеется грамматически. – Сашка разнервничалась и закурила по новой. – Биологически – чужие, у них другие папа и мама… И ты это прекрасно знаешь, но все равно спрашиваешь.

– Слушай, – сказал Костя серьезно, – ты все время вот столько куришь?

– …И в каждом из этих пацанов – фрагмент, отражение, проекция, которые мне дороги и которые мне очень нужны.

– Если нужны – тем более нельзя щадить. – Костя снял очки таким знакомым Сашке движением, что она вздрогнула. – Первого сентября они придут в актовый зал вместе с другими. Твоя ответственность – научить их. Моя – сделать так, чтобы они старались изо всех сил.

Весь день Пашка с Артуром притворялись больными, что было совершенно не сложно – они просто спали, только изредка разлепляя глаза. Бабушка встревожилась, хотела даже звонить знакомому врачу, они едва удержали ее. Сделали вид, что приободрились, наконец-то поднялись и оделись, съели оладьи со сметаной, в самом деле очень вкусные.

Лора и Антоша весь день слонялись по двору, постоянно и беспричинно ссорясь. Как только Артур и Пашка вышли на кухню – малыши прибежали, будто внезапно проголодавшись, и завели каждый свой разговор: Лора хвасталась, что поймала жука, вот он, в коробочке, вечером Лора его отпустит. Антоша, никогда не любивший читать, притащил книжку Жюля Верна из дедушкиной библиотеки и попытался втянуть Артура в дискуссию о литературе. Оба, хоть и маленькие, чувствовали, что происходит нечто странное, что двоюродных братьев хотят у них забрать, уже почти забрали, но, если отвлечь их жуком, например, – Артур и Паша забудут плохое, вернутся в обычную жизнь и останутся.

Супермаркет «Старт» в центре Торпы заканчивал работу в десять вечера. Артур, повидавший вчера нечто такое, чего Пашке видеть не довелось, начал собираться, когда солнце стояло еще высоко:

– Ба, ничего не надо купить? Мы прогуляемся в центр, можем зайти в магазин…

Прежде таких добровольных предложений от Артура никто не слышал. Бабушка задумалась, зато дедушка обрадовался:

– Как же не надо? Я позавчера, когда ездил, забыл лимоны купить, а в нашей бакалее их нет… Давай-ка я денег дам, возьмите что-то еще для мелких, печенье к чаю, конфеты…

У Артура дернулась щека, но заметил это только Пашка – Артур вовремя опустил голову.

– Возьмите нас! – выкрикнул Антоша, но Артур только взглянул на него – и тот будто язык проглотил. Чего испугался?

– Мы быстро, – сказал Пашка, за локоть вытаскивая Артура из кухни. Ему показалось, что они с братом отмечены невидимым клеймом, накрыты зыбкой пленкой нереальности и это заразно, может зацепить и ранить тех, кто рядом, кто ни в чем не виноват.

Хотя в чем они с Артуром виноваты?!

Был мирный, летний, обыкновенный вечер. Артур удачно выбрал время – самый людный час в местном супермаркете. Дети болтали ногами, восседая на продуктовых тележках, их матери переговаривались о сроке годности упаковок. Расхаживала молодая пара, заполняя тележку пивом и чипсами, нарезками колбасы и сыра, бумажными полотенцами и прочей ерундой, необходимой для вечеринки.

Пашка вошел первым. Прошелся вдоль стоек с пустой корзиной в руках, стараясь не коситься на камеры – а супермаркет, как солидная точка, был оборудован видеонаблюдением, да еще толстый охранник стоял у двери, поглядывая на посетителей.

Никогда в жизни Пашка ничего не воровал, даже мысли такой не возникало. Но вот Артур… в те несколько месяцев, когда братьев активно пытались разлучить, двенадцатилетний Артур связался с компанией совершенно посторонних ребят чуть постарше. И вот у них воровство из супермаркетов было спортом.

Они таскали конфеты и чипсы, футболки и наушники, один раз обчистили кассу у торговки цветами в маленьком павильоне. А потом Артура поймали – именно его, а не старших опытных приятелей.

Никто, кроме Пашки, не знал до конца, чего стоили Артуру чужие пальцы на запястье, обвинение «Вор!» и разбирательства в полицейском участке. Но главное – чего ему стоило потом выражение глаз отца, который спешно вернулся из рейса. Это было не осуждение и не гнев, а детское недоумение – его сын? Ворует?!

Толпа психологов – опять! – была вызвана на помощь. Артур в эти дни потерял себя, перестал быть собой, и поддержать его мог только Пашка – поделиться своей идентичностью, как аквалангисту с пустым баллоном дают подышать из чужого.

После того как случай удалось замять, братьев снова отправили в один класс, и это было единственным возможным утешением. Прошло шесть лет, они окончили школу; Артур научился даже смеяться над той историей, но человек в темных очках знал, оказывается, его болевые точки.

Откуда?

Стоп, сказал себе Пашка. Это травма Артура, а не моя. Я другой, я справлюсь, для меня это ерунда. Подумаешь, конфеты.

Прямо под камерой он взял со стойки три лимона, рядом упаковку овсяного печенья и на соседней полке пачку шоколадных конфет. Сложил все в корзину. Заплатил на кассе, взял чек. Направился к выходу, перед самой рамкой с охранником хлопнул себя по лбу и с видом забывчивого растяпы вернулся в зал.

В углу у дальних полок уже стоял, укрытый по ноздри капюшоном худи, Артур. Дождавшись, пока молодая пара с переполненной тележкой на секунду загородит их от камеры, Пашка уронил конфеты в спортивную сумку у Артура на боку. Рука дрогнула, пачка упала на пол, проходившие мимо покупатели повернули головы.

– Палевно, – прошептал Артур.

– Уйдем? – быстро предложил Пашка.

Артур замотал головой. Он готов был продолжать миссию любой ценой. Пашка снова с ужасом подумал, что же такое показал ему на поле человек в темных очках.

– Просто иди, ты ни в чем не виноват, – сказал Пашка. – Эти конфеты оплачены. Иди спокойно.

Артур еще ниже опустил голову, надвинул капюшон и пошел на выход. «Выпрями спину! – чуть не крикнул ему вслед Пашка. – Ты же шагаешь, как с плаката «Берегитесь воров!».

Вот Артур поравнялся с охранником и неловким жестом придержал сумку, будто нарочно, на самом деле от страха. Вот охранник заинтересовался, повернул голову, открыл рот…

Артур прошел сквозь рамку. Рамка не пискнула. Артур зашагал скорее, явно ожидая каждую секунду, что его окликнут…

Охранник передумал и вернулся на место.

Нервно улыбаясь, Пашка подошел к стойке с конфетами, взял такую же упаковку, бросил в корзину к лимонам и печенью. Потом шагнул в рамку, и она заорала так, что все, кто был в магазине, вздрогнули и повернули головы. Замигали синие и красные огни, будто Пашка ограбил банк на многие миллионы. Охранник был тут как тут:

– Сумку предъявляем…

– У меня нет сумки. – Пашка показал пластиковую корзину. – А вот чек: лимоны, печенье, конфеты…

– Мила, у тебя опять что-то не пробилось! – крикнул охранник девушке на кассе.

– В чеке все есть! – прокричала она в ответ. – Штрихкод не размагнитился, это в техподдержку…