Я уронил корзину.

— Sievā.

Один удар сердца — и мои губы накрыли её.

Она вцепилась в меня и застонала, когда наши языки переплелись. Афродита во плоти — всё в ней божественно. С ней даже бессмертный может попасть в рай.

С очередным стоном она утонула в нашем поцелуе. Я усадил её на наш любимый столик, и воздух вокруг неё наполнил землистый запах, смешавшись со всеми травяными ароматами в оранжерее.

Богиня.

Она выманила меня из могилы, вернула к жизни. Её ноги раздвинулись, и я встал между ними. Наши тела идеально подходили друг к другу.

Мои дрожащие руки скользнули на её бёдра. Эти женственные изгибы вызвали у меня стон.

Надо быть нежнее с ней. Нежнее!

Проклиная свою растущую силу, я спустился с поцелуями к её шее, а затем прижался лицом к её груди. Она закричала, запрокинув голову. Запах её волос сводил меня с ума, мысли плавали.

Когда я уже был уверен, что она сдалась, Эви пробормотала:

— Стой. — Она отстранилась. — Я... я не могу.

Мой голос прозвучал хрипло и резко:

— Я знаю о твоих чувствах к Джеку. Мне всё равно.

Она замотала головой.

— Прости. Я пока не готова.

Мне каким-то образом удалось оторваться от её манящего тепла.

— Пока? Значит, у меня есть надежда?

Она растерянно моргнула.

— Конечно. Я же здесь. Я решила остаться здесь с тобой.

— Из-за ребёнка.

— Нет. То, что возникло между нами за те месяцы, которые мы провели вместе... Я не хотела, чтобы это закончилось.

— Но это было до того, как ты узнала, что Джек жив. Иначе бы ты не пришла ко мне.

Она нахмурилась.

— Ты разве не помнишь наши разговоры по телефону, когда я была во внешнем мире?

— Помню. Даже тогда я ждал их, хоть и думал, что ненавижу тебя.

Я жалел не только о том, как жестоко поступил с ней, но и о том, что проболтался про власяницу. Хотя тогда она уже бредила от голода; может, и не вспомнит об этом.

Если бы она не ждала ребёнка, я бы всё ей рассказал. Но сейчас я следую совету Джека и оберегаю её от любого зла, в том числе и от правды, которая ничего не изменит, только причинит ей новую боль.

— Арик, я сказала, что выберу тебя, если ты придёшь за мной. Я сказала это после того, как встретила Джека.

Это правда. Другие детали тоже давали мне надежду. Все эти недели я ловил её взгляды, полные желания, и буквально только что она целовала меня так, будто умрёт, если мы оба не достигнем пика наслаждения.

И хотя она могла позвонить или написать Джеку в любой момент, она ни разу не попросила дать ей телефон. В те редкие моменты, когда я засыпал, я всегда блокировал его, чтобы она не прочитала, что именно я пишу Дево. План нужно сохранить в тайне.

Как только я реализую его, она меня возненавидит.

Может быть, оно и к лучшему. Её ярость уменьшит скорбь. Она правильно делает, что боится выпускать дикую часть себя на волю. Из всех карт ей даровала силу богиня гнева.

— Я вернусь к тебе, — тихо сказала Эви. — Просто дай мне немного больше времени.

— Разумеется. — Но у нас его так мало! Выдавив слабую улыбку, полную боли, я сказал: — Мне не привыкать ждать.

Она спрыгнула со столика и отошла от меня.

— Думаю, дальше я справлюсь сама. В конце концов, это самое безопасное для меня место.

Она гонит меня?

— Зови, если что понадобится, — я старался говорить ровно, не выдавая внутренних терзаний. — И не теряй бдительности. Прошу тебя.

Я поднялся по лестнице, ведущей из подвальной оранжереи. Остановился в зале. Развернулся к Эви. Замер. Повернулся в сторону двора, где я обычно тренируюсь. Коня не было.

Куда я иду? Что я делаю?

По привычке вернулся в свой кабинет. Эта комната тоже была полна воспоминаний. Мы занимались с Императрицей любовью на этом диване. Она увлечённо рассматривала мои любимые книги. А на этом столе она вырастила мак и сказала мне его закурить.

Но не все воспоминания были приятными. Я помню, как Пол с надменным видом сидел в моём кресле, самодовольно считая, что я и всё, что мне дорого, полностью в его власти. Помню, как только вернулся сюда и увидел Эви, стирающую его кровь.

Я тогда ещё спросил её:

— Что ты делаешь? Ты не должна.

— Просто обустраиваюсь в замке. Мне не даёт покоя, что следы Пола всё ещё здесь.

— Справедливо.

Я взял тряпку, и дальше мы молча убирались вместе.

А теперь... Что мне делать?

Ещё не до конца осознавая свои действия, я сел и достал бумагу и ручку. В прошлом я не вёл хроники своих игр, потому что в этой инкарнации я довольно рано уверовал в свою непобедимость.

Теперь же я пишу свою историю не только для будущего себя, но и для Императрицы. Со временем она передаст их нашему сыну.

Я хочу, чтобы Теодор знал, каким человеком я был. И хорошее, и плохое обо мне...

Выводя строчки на максимальной скорости, я исписал десятки страниц. Но сомнения закрались, когда я выглянул в окно. Действительно ли это лучшее, на что стоит потратить оставшееся мне время?

Будь я таким же безжалостным убийцей, как раньше, я бы избавился от Фауны и спрятал бы свою жену и ребёнка здесь, в безопасном замке. А сам бы отправился во внешний мир, выследил бы Младших Арканов, не давая им даже шанса напасть на тех, кого я люблю. Нашёл бы Колесницу и выманил Императора на встречу...

Из амбара донёсся крик. Фауна. Я вскочил на ноги, схватил меч с ближайшей стойки и бросился вниз.

Эви остановила меня на выходе.

— Ты куда?

Что это ещё за вопрос?

— Ты не слышала крик?

Я обогнул её, направляясь в снежную ночь, но Эви схватила меня за руку.

— Погоди. Ларк, кажется, работает над одним проектом.

Я поднял брови в ожидании пояснений. Когда их не последовало, я догадался:

— Ааа, она воскрешает очередное животное.

Эви отвела взгляд.

— Это пустая затея, — прокомментировал я. — Её зверушки не выстоят против лавы Императора и ракет Фортуны. — А вот моя семья может пострадать из-за тварей Фауны. — Лучше бы она занималась разведкой, — убеждённо добавил я. Сам же невольно задумался: а чем бы я мог принести наибольшую пользу?

Эви посмотрела на меня.

— Конкретно это животное может быть полезно.

Встревожившись, я снова бросился к амбару.

Эви догнала меня, укрываясь руками от падающего снега.

— Давай сначала поговорим.

Когда я вошёл в амбар, запах крови ударил в ноздри. В дальнем углу я обнаружил Ларк, покрытую этой самой кровью — её собственной и некой твари.

Её глаза сверкали, багровая струйка стекала с её руки на огромный ком подрагивающей плоти. С каждой каплей словно по волшебству возникало сухожилие за сухожилием. Чешуйчатая кожа хаотично покрывала огромные кости и была похожа на лоскутное одеяло, сшитое из внутренностей.

Но даже так я понял, что за существо воскрешает Фауна.

Я обернулся к Эви.

— Вы же это не серьёзно?

Глава 8

Охотник

— Итак, мы на территории Императора, — пробормотал Джоуль с заднего сиденья Зверя, когда мы сбавили скорость на трассе.

В свои прошлые партизанские вылазки они с Гейбом и Финном замечали Рихтера в этих краях чаще, чем в каких-либо других местах.

Сейчас это было понятно по визитной карточке Императора: пепелища и обугленные здания на протяжении нескольких миль. Уже собираясь свернуть на юг в сторону Луизианы, мы засекли сокровищницу.

Охотник во мне не мог устоять.

Кентарх настроил навигацию на дисплее Зверя.

— Через пару миль надо будет повернуть.

Даже с GPS нам не просто ориентироваться на местности, где нет надёжных опознавательных знаков.

Дорога сюда заняла у нас несколько недель из-за всех этих разбитых машин, потому что Кентарх может телепортироваться только в те места, где он уже был, или те, что находятся в поле его зрения. Любой подозрительный звук представлял опасность, поэтому я был настороже всякий раз, когда Центурион выходил из машины.