Самое неприятное, что и своих детей мы учим тому же…
Не менять себя, не смотреть внутрь, не идти в глубину, не убирать причину, а убегать, уходить, отворачиваться, отвлекаться, скользить по поверхности…
Но это уже тема другой книги, а здесь я говорю о любви!
Может когда-то у меня получится, и я открою школу для взрослых. Школу безусловной любви. И тогда в мире станет больше счастливых людей, счастливых семей и счастливых детей.
Любовь…
Я могла бы говорить о ней еще и еще. Но не это моя истинная цель. На самом деле, я хочу подарить любовь тебе. Поделиться с тобой этим удивительным даром Вселенной!
Я дарю тебе свою любовь!
И пусть мы с тобой не знакомы. Это не так уж важно. Ведь главное, что у тебя будет моя любовь. Ты сможешь наполнить ею свое сердце и подарить кому-то еще. Тот, кому ты подаришь свою любовь, поделится своей любовью еще с кем-то…
Ты представляешь, что это будет?
Мы сможем наполнить любовью весь мир, всю планету.
Планета, наполненная любовью, будет излучать любовь во всю Вселенную.
Вселенная станет Любовью.
А любовь будет такой огромной, как целая Вселенная.
И ты будешь частичкой этой огромной любви…
Песнь о любви звенела как натянутая тетива. Наверное, это Амур баловался со своим луком. Расстреляв все свои стрелы, он сам попал в свою пленительную сеть. С легкой грустью он наигрывал мелодию о той, что забрала его сердце весной, когда обнаженная черешня, накинув покрывало из белых цветов начинала свой танец.
Если бы я была цветущей черешней, я могла бы отпускать мысли как белые лепестки своих опыленных цветов. Они летели бы по ветру, опускались бы на темную воду реки моей жизни и уплывали бы с ней куда-то туда, где небо сливается горизонтом с землей. За край той полосы, которая исчезает с закатом солнца, туда, где остается вчерашний день и откуда появляется завтра.
Амелия медленно выплывала из объятий своего сна. В спальне было светло. Нежное утреннее солнце заглядывало в окно. Дверь на террасу была приоткрыта и легкий, теплый ветерок играл с тонкой прозрачной вуалью занавески. Уже все в доме проснулись, спала только она.
Это они думали, что я сплю. На самом деле я просто нежилась между тонкими шелковыми простынями. Выскользнув из объятий шелка, я босиком вышла из спальни. В доме было тепло и уютно. Из кухни доносился аромат свежесмолотого кофе.
Я назвала тебя домом Гармонии и Любви. Я начала создавать тебя в своем сердце очень давно. Я мысленно обходила комнаты моего дома, рассматривая их. Сначала это были мгновенья, детали, эпизоды. Постепенно ты оживал в моем воображении. И вот появился фруктовый сад, который закрывал дом от посторонних глаз. Особенно он был прекрасен весной. Казалось, что дом окружен белым ароматным облаком из цветов. Так цвела черешня.
Я сердцем выбирала это место. Я наполняла его любовью. Я знала, что придет время, и мы встретимся. Моя любовь приведет меня сюда. Моя любовь выстроит дом и посадит фруктовый сад. И мне с моей семьей здесь будет так хорошо и так уютно…
И еще тут будет место, куда сможешь приехать ты. Да именно ты, тот человек, который сейчас читает эти строки.
Ты сможешь приехать ко мне в гости, чтоб отдохнуть душой. А я расскажу тебе историю о том, как одна девушка научилась любить…
Эпилог
С того дня, как Амелия прислала мне свой дневник, прошло много времени. Я уже закончила эту книгу и делала последние правки перед тем, как отдать ее в печать. Но наверное Провидению было угодно добавить в нее еще несколько историй. Тех историй, о которых умолчал дневник. И наверное именно для этого мы с Амелией случайно встретились вновь. Она опять опоздала на поезд и позвонила мне…
Тогда, в Париже, когда я ехала в такси на Лионский вокзал, в одной из проезжающих машин, я заметила его…
Он обнимал какую-то девушку, что-то говорил ей на ухо. Ее лицо радостно сияло. Выражение его лица я не могла разглядеть, как ни старалась. Я видела то его затылок, то его профиль.
— Так вот как ты ищешь свою новую парадигму, — подумала я. Не знала, что теперь это так называется.
Наши машины остановились рядом на светофоре. Я открыла окно и начала махать рукой, надеясь привлечь их внимание. Но тут загорелся зеленый и мы поехали прямо, а они свернули направо. Я закричала водителю такси, что нам надо срочно ехать за той машиной.
— Сожалею, мадемуазель, но сейчас это не возможно, а ближайший поворот через три квартала. Вы не найдете ту машину, — с истинно французским пониманием, ответил мне водитель такси. Чтобы не разрыдаться, я до боли закусила свою нижнюю губу.
Я дала волю слезам только в ресторане на Лионском вокзале, сев за столик в самом дальнем и темном углу зала. Я сидела, повернувшись ко всем спиной, и смотрела в свой дневник невидящими глазами. Слезы катились по щекам и капали на открытые страницы. Я пыталась что-то написать, выплеснуть свою боль. Но у меня не получалось. Я едва сдерживала рыдания, а мои слезы покрывали страницы своими серыми каплями.
Тогда — то я и познакомилась с Венским Мастером.
Он ехал по своим делам в Испанию, в Валенсию. До посадки на поезд у него было свободное время и он зашел в «Синий Экспресс». Он сразу заметил меня. Я сидела, отвернувшись от всех, и плакала.
Присев за соседний столик, он заказал себе чай. Потом он мне рассказывал, что сразу заметил плачущую девушку за столиком в углу. Он сидел, попивая свой чай. В мыслях крутилось: «Что же случилось? Чем же можно ей помочь?». А ум говорил: «Не лезь, это не твое дело». Но почему-то он заказал два бокала красного вина и шоколад. Почему он это сделал и зачем — для него самого это было загадкой.
Венский Мастер подошел к столику за которым плакала Амелия, поставил перед ней бокал с вином, сел напротив и стал как медный таз улыбаться.
Я повернулась, посмотрела на него своими заплаканными глазами, потом улыбнулась и сказала: меня зовут Амелия. Доктор Васлиев, — представился он, и спросил: «А почему Вы плачете?»
Я сказала ему: «Да так, жизнь не складывается…»
А он сказал мне: «Давайте выпьем за то, чтобы отныне жизнь была хорошей».
Мы пили вино, ели шоколад и разговаривали. То о его жизни, то о моей. Я рассказала ему, что работаю психологом, а сейчас еду к своей бабушке в Испанию. Что есть некоторые вопросы, с которыми я хочу разобраться, решить их. Один из них и вызвал мои слезы…
А доктор Васлиев сказал, что едет к друзьям, чтобы помочь им решить некоторые их жизненные вопросы. И пригласил меня приехать к ним в гости. А я пригласила его в гости к своей бабушке. Вот так и началась наша дружба. Дружба Венского Мастера и Амелии — молодой женщины — психолога, которая где-то когда-то на просторах Вселенной потеряла свое счастье…
Я слушала рассказ Амелии и думала, насколько же все в жизни удивительно устроено. Пересечения судеб, встречи, расставания. Если бы он тогда не ушел, Амелия не поехала бы в Испанию. А если бы она к тому же не боялась летать, то ее встреча с Венским Мастером была бы не возможной. Они бы не встретились, не подружились и мы бы с ней не познакомились на том семинаре. А еще у меня не было бы ее дневника и этой книги.
Наверное, не спроста в жизни людей случаются такие неслучайные случайности.
Через какое-то время я вернула Амелии ее дневник. Может быть ей захочется перелистать его страницы, чтобы вспомнить… А может она и так помнит все, что с ней произошло. Может цветущий сад напоминает ей о бабушкиной черешне. Или танцующее пламя огня — о ночном звездном небе Испании…
Да, я забыла сказать, что в той парижской машине оказался совершенно другой мужчина. Рыдающая Амелия все же решилась позвонить своему возлюбленному. Он в тот момент был очень далеко от Парижа…
