— Спокойно, — ответил я, грозно хмурясь. — Ты же видишь, постоянно дела государственной, а то и планетарной важности!

— Да-да, — покорно ответил тот, — я всё понимаю.

* * *

Император расположился в походном шатре со всеми удобствами. Его обычно собирали на значимых учениях, но обычно и он появлялся там лишь на краткое время. На этот же раз он обосновался тут основательно.

Перед ним стоял Алексей Гагарин, первый вестник о происшествии государственного масштаба, и докладывал по текущей обстановке.

— Ваше Императорское Величество, — поклонился он и щёлкнул каблуками. — Осмелюсь доложить, что между ордой орков и Российской империей заключен вечный мир. Так что уровень угрозы из разлома на данный момент ниже изначального.

— Но он есть? — поднял бровь император и поиграл пальцами правой руки на подлокотнике походного трона, от чего в свете солнечных лучей блеснул массивный перстень на пальце. — И давай не так официально, — попросил он. — Всё-таки сто лет знакомы.

— Хорошо, Андрей Васильевич, — ответил Алексей и слегка расслабил осанку. — Угроза есть всегда, — сказал он, доставая смартфон. — Особенно учитывая то, что орки атаковали моментально, как только открылся разлом. Я скидывал вам видео.

— Да-да, — ответил император, кивая седой головой. — Я помню. Сначала посчитал за шутку, но зная тебя…

— Так вот, первую волну отбивала семья графа Озерова. В основном, Альберт Эдгарович, но и дочка с внучкой постарались, — проговорил Гагарин, выдавая пока только те факты, о которых так или иначе император уже был в курсе. — Дальнейшее же удалось уладить благодаря талантам княжича Игоря Туманова, внука графа Озерова.

— Бой или переговоры? — уточнил император. — Как удалось достичь мира в итоге?

— Пьянка, — сообщил Алексей и, словно подтверждая собственные слова, кивнул, — точнее, алкогольный поединок.

— Вот как, — ухмыльнулся на это монарх. — Не перевелись ещё на Руси синие молодцы⁈

— У меня есть запись основных моментов происходящего, — проговорил Гагарин, протягивая смартфон императору. — Изволите посмотреть, чтобы мне не быть голословным?

— Пожалуй, — ответил тот, принимая телефон с записанным видео на нём.

— Вот тут документальное подтверждение победы Туманова, — комментировал Алексей запись. — А тут можно увидеть пробуждение после победы и подтверждение о будущем союзе. Вот тут мы идём к алтарю, чтобы скрепить мир кровью.

— Очень интересно, — проговорил император, возвращая Гагарину телефон и явно задумавшись. — Что можете сказать о Туманове?

— Мои впечатления исключительно положительные, — ответил на это Алексей. — Он сообразительный, способный, ловит всё буквально на лету. По факту смог не только вторжение орков предотвратить, но и повернуть это во взаимовыгодную сторону. Многие другие на его месте испугались бы или начали искать собственную выгоду. А он — нет. Молодец, всё для государства.

— Что ж, — проговорил монарх, кивая и раздумывая, как это всё можно повернуть в нужную сторону. — Я очень ценю людей, способных на подобные поступки. И ему, и деду, и тётке с сестрой пожаловать государственные награды. Но за самим Игорем пригляди, раз такой он замечательный. Твоя протекция для меня многое значит, а я посмотрю пока, куда его можно будет пристроить. Идёт? Хотя, конечно, он такой же бедовый, как и его дед в молодости.

— Конечно, — согласился Алексей, убирая смартфон в карман. — Такие люди нужны Отечеству.

— А скажи, что за заминка в конце вышла? — спросил император, вспоминая видео. — Там камень засветился, а потом зелёный громила что-то сказал Туманову, и тот побледнел.

— Там какое-то местное поверье, — ответил на это Алексей, показывая, что не стоит обращать на это внимание. — Мол, клясться может лишь тот, кто имеет право говорить за свой народ. Остальных поразит молния и они умрут. Или что-то в этом духе.

— То есть Игорь имел право? — приподнял бровь император, пытаясь сообразить, что ему может дать эта информация. — Как ты считаешь?

— Я думаю, что всё это лишь местные суеверия и религиозные предрассудки, — ответил Гагарин, снова вытянувшись в струнку. — Я разговаривал с Игорем на этот счёт, спрашивал, имел ли он право. Он ответил, мол, пил за всю страну, за мир в ней, значит, и заключать этот самый мир имел право.

— Резонно, резонно, — проговорил император, но в голосе его слышалось сомнение. — Но то, что мы не религиозны, совсем не значит, что мы должны сбрасывать со счетов значение некоторых артефактов. В любом случае, приглядись к парню повнимательнее, и обо всём, что стоит внимания, сообщай мне. У меня предчувствие, что это очень непростой человек.

— Конечно же, — склонил голову Алексей. — Я буду охранять его, как зеницу ока, и буду сообщать вам о любых важных моментах.

— Вот и чудненько, — ответил император и кивнул, давая понять, что аудиенция окончена.

* * *

Дед находился в приподнятом настроении. Ещё бы, ему казалось, что болезнь побеждена. Он и подумать не мог, что двигается и мыслит только потому, что его дочь и внучка постоянно благодарят за это бога Рандома. Это, в свою очередь, добавляло мне божественной благодати, которая целиком и полностью уходила на поддержание жизни в его теле. И не просто жизни, а именно сознательной и деятельной.

Я приехал в усадьбу Озеровых ещё засветло. Попросил деда поговорить с ним тет-а-тет. Тот без вопросов пригласил меня в свой кабинет и открыл бар, в котором он держал весьма неплохие сорта.

— Что предпочитаешь? — поинтересовался он, и тут я понял, что у меня уже явный переизбыток алкоголя в организме, так как тот моментально пожелал вывернуться наизнанку. — Есть пять лет, семь, двенадцать.

— Извини, я, наверное, воздержусь, — ответил я, потому что мне плохело от одного вида алкоголя. — А вот тебе стоит выпить.

— Что-то случилось? — спросил он, одновременно с этим примеряясь, какую бутылку взять. — Ты так серьёзен.

— Мне было видение, — я долго думал, как именно преподать эту информацию, но потом подумал, что дед Озеров давно уже готов к смерти, так что не стоит делать из этого представление. Однако сказать в лоб я почему-то не мог. Слишком уж понравился мне этот старик с несгибаемым внутренним стержнем. — Что сегодня твой последний вечер. Ты уснёшь и больше уже не встанешь.

Дед сжал губы так, что они превратились в узкую полоску, затем выдохнул и улыбнулся.

— Давно хотел попробовать вот этот сорокалетний напиток. Он, правда, почти вдвое младше, чем я, но всё-таки, — с этими словами он вытащил замысловатую бутылку и квадратный бокал. — Расскажи, как у тебя дела. Слышал вломил ты этим оркам, будь здоров!

— Ну как вломил, — ответил я, чувствуя некоторую неловкость. — Перепил их вождя. Он-то думал, что никто в мире этого сделать не может, но вышло, как вышло. А воевать с ними бесполезно, только царь-бомбой выжигать.

— Тогда понятно, почему на алкоголь смотреть не можешь, — с пониманием кивнул мне Альберт Эдгарович. — Только вот никогда ты не славился умением много пить, — он усмехнулся. — Так что странно мне, как ты победил.

— Так за отчизну же, — я развёл руками и улыбнулся в ответ. — Тут нельзя было в грязь лицом ударить.

— Тоже верно, — хохотнул дед, отпивая глоток редчайшего алкоголя и смакуя его. — В любом случае ты — молодец. Рад, что ты вышел победителем. А ещё было что-нибудь интересное? Всё-таки другой мир, совсем иная цивилизация. В молодости я бы всё отдал, чтобы там побывать. Чем он отличается от нашего?

— Да, знаешь, — я проанализировал в голове мир, в котором обитали зелёные громилы, и понял, что за исключением некоторых частностей, всё там было точно так же. — Отличаются запах, цвет неба и травы, орки тоже не люди, но в остальном тот мир очень близок к этому. Там нет какой-нибудь разумной медузы размером с планету или роя псевдоразумных металлических пчёл.

— Всё равно здорово, — проговорил он с мечтательными нотками в голосе. — Некоторые люди на родной планете ездят в разные места, чтобы увидеть нечто такое, чего раньше не видели. И ведь в тех местах тоже живут люди, но они предпочитают уезжать из дома, так как для них привычно то, что другим необычайность. Может, путанно объясняю…