— Письмо!

На фоне уже потемневшего неба виднелся горчичный мавис, который нес в своём клюве лист бумаги.

— Сорвалась таки! А ты говорила, что зря я стараюсь.

— Будто бы я одна, — Паула закатила глаза, — Может, она просит тебя снова остановиться.

Мавис прошел сквозь стену и выплюнул письмо на стол, а затем исчезнул. Оно не было запечатано в конверт, поэтому читать можно было сразу:

«Спасибо тебе за бумагу, конечно. Серьезно, Кристиан, ты бешенный, зачем тебе вообще сдался Джордж и его история. По сути, он просто хорошо дружил с твоей мамой и они часто веселились, только и всего. Но если ты так хочешь поговорить об этом, то слушай.

Черендер покончил с собой почти сразу же, как умерла твоя мать — через неделю или чуть меньше. Он повесился прямо в академии, в одном из складов, непонятно по какой причине.

Никто правда не знает подробностей. Всему классу было интересно, что это было — глубокое отчаянье, продуманный план или подстава.

И не пиши мне больше, понял?»

— Суицид? — спросила Паула, читая письмо, — Ну вот тебе и информация! Только как ты её применять собрался?

— Не знаю, — задумался Кристиан, — Если честно, я думал, что он жив, и хотел выйти на его следы.

— И ради чего?

— Селеста всегда хотела семью. И я хотел.

После этих слов Паула сосредоточилась, зная, что сейчас её друг решил быть с ней откровенным.

— Он мог бы взять нас под опеку, может, даже усыновив и удочерив. Стал бы тем взрослым, которому мы бы смогли доверять, который не дал бы нас в обиду, готовил вкусную домашнюю еду, собирал в школу, узнавал, как дела. Но вот, как оказалось, он сам лишил себя всего этого.

Кристиан поник. Все его надежды на нахождение Джорджа и обретения семейной жизни пошли под откос. Если бы он знал, когда просовывал голову в петлю, о том, что лет через четырнадцать он так будет нужен детям своей лучшей подруги, то он бы не совершил такую ошибку.

— Я все понимаю, — Паула погладила его по плечу, — Порой, мне бы тоже хотелось такого. Меня отправляют то к матери, то к отцу на проживание, и мне бывает тоскливо от того, как они холодны ко всему происходящему, в том числе и друг к другу. Мне правда жаль, что так вышло, но не все потеряно.

— Почему мама выбрала его? — настроение приятеля сменилось, — Чем она вообще думала?! Августина говорила, что отец с детства был дерьмом, так что же она нашла в нем такого, чтобы лечь с ним в одну постель и делать детей?!

— Кристиан, успокойся.

— Нет! Я не понимаю, просто не понимаю. Она была красивой, могла бы найти любого другого мужчину, хоть того же Джорджа, но нет.

— Не думаю, что твоя мать была настолько глупой. Значит, была причина. Может, она видела во всех только хорошее?

— Это и есть глупость. Ладно, черт с ним, уже поздно, скоро зайдут проверить, спят ли все.

— Ну ладно. Спокойной ночи.

— Спокойной.

Они направились в свои спальни, в которых все уже выключили свет. Кристиан поднялся по лестнице на свое место, кратко взглянув на кровать ниже, некогда принадлежавшую Фелипо. Скоро будет ровно двадцать один день после его смерти — это означает, что его душа окончательно попадет в Другую жизнь и станет цветком, ну, или он переродится как нечто иное в другой вселенной, если повезёт. Все решили собрать все, что осталось от бывшего одноклассника и прикрепить на стену возле подушки. Там были различные письма — большие и совсем короткие, безделушки, связанные с ним, а так же несколько фотографий, которые прикрепил Алфорд чуть ли не в последний момент. Признаться, на всех Фелипо улыбался, значит, был действительно счастлив быть его слугой, но это не изменяло того факта, что МакАлистер пытался убить его сестру.

Он переоделся в пижаму и прыгнул под одеяло, накрывшись с головой. В руке у него был кусок тетрадного листа — последнего в той самой тетради, ручка, учебник, на котором он собрался писать, и палочка, чтобы создать немного света.

Кристиан понятия не имел, сработает ли это, и станет ли это его ошибкой. Ему просто хотелось сделать это.

Зажгя маленький безопасный огонек, он начал писать — быстро, почти не раздумывая, на эмоциях. В итоге вышло:

«Лучше бы Сильвия выбрала другого, нежели такой гнойный кусок, как ты! Надеюсь, ты сдохнешь.»

Он свернул его в четыре раза и вызвал мависа, который стабильно был красным.

— Отошли это Атилиусу Картеру, — сказал он, вручив ему бумажку. Мавис взял его в клюв и полетел с ним сквозь одеяло.

Кристиану было не так страшно, потому что план был почти провален. Во-первых, чем больше информации знает мавис, тем больше вероятность, что он доставит письмо. Об отце он знал лишь имя, фамилию и внешность в молодости, а местонахождение было неизвестно. Во-вторых, преступники могут выдать себя рассылками или принятием писем, поэтому многие как-то блокируют заклинание Комью и не выходят на связь.

Если же все выйдет, то отец сильно удивится. Да и сделать в ответ ничего не сможет. Вообще, если бы он и смог ответить, что бы это было? Гневные тирады, оправдания, что-то непонятное и загадочное? В любом случае, это станет известно лишь утром, а сейчас надо выспаться.

Утром Кристиан обнаружил письмо на своей кровати, которое заметно примялось. Оно было запечатано в конверт из крафтовой бумаги и склеено темно-синей восковой печатью — все по-красивому. Такие письма обычно слали кто-то очень серьёзные или богатые.

Печать была невнятной, да и Кристиан её не разглядывал. Он разорвал бумагу и достал оттуда бумагу:

«Все мы рано или поздно умрем, Кристиан, а пока тебе следует заткнуться, чтобы я не наказал тебе сильнее».

Такого желания выругаться у него ещё не было никогда. А сейчас он, впервые за столько лет, решил подать о себе знак и наказать его!

Он решил не писать никакого ответа, лишь в уме проклял его несколько раз и послал куда подальше. Сейчас у него другая цель — переодеться и встретить сестру, которую сегодня выписали. А как отец решил его «проучить» не имело значения. Вообще, лучше пока никому не знать о том, что он с ним общался.

Он начал одеваться в не самом лучшем настроении. Единственной радостью было то, что сестра приезжает и ничего более. Правда, до конца недели она не будет ходить на уроки, поэтому ему придется сидеть за партой одному на некоторых занятиях.

Как только он вышел из спальни, он увидел Паулу. Одну.

— Где Селеста? — спросил он на ходу.

— Ещё не приехала, — ответила она, — Она где-то к завтраку должна быть.

— Вон оно как. Ну, тогда ладно.

Это огорчило, но было неизбежно. Надо было идти на первый урок, которым в расписании стояли Практические заклинания. Их вела мисс Номохарис — женщина лет сорока. Она была вполне себе приятной, поэтому никакого негатива к ней почти никто не испытывал, разве что те, кому не сильно удается её предмет и они получают ниже пяти баллов.

Правда, некоторые заклинания были не совсем нужными. К примеру, сейчас они проходят материи и то, как на них можно влиять. Зачем кому-то делать что-то со стеклом, металлом? Максимум поднять полезно, но вот менять форму было очень сложно.

На этот урок надо было научиться делать такое с пластиком. Точнее, придавать шарику из этого материала форму квадрата и индивидуальную, которую показывают перед началом урока. Кристиан это задание выполнил, хоть и пришлось попопеть, поэтому, если его вызовут, то он сможет сделать все так, как надо.

Мисс Номохарис напомнила всем о домашнем задании, которое было дано, и вызвала одного из класса, чтобы он показал свою готовность. Как тут Кристиан почувствовал, что что-то залетело ему под рубашку. Что-то, что чуть меньше ладони. Оно дергалось, шевелилось, извивалось.

Он начал стараться понять, что это, и стараться вытащить. Из-за этого все начали таращиться на него, как на ненормального, в том числе и преподаватель.

— У вас какие-то проблемы, Картер? — спросила она.

— Отвянь.

Класс замолчал, в ожидании скандала.