Пролог.

– Многие дни были наполнены холодом и тьмой, подобно Холодному и Темному году в начале времен. Как пришли все вездесущие и все наполняющие, как поселились в нас и среди нас, очистили нас от всякого греха и спасли от нечестивых и оскверненных детей своих, так будет же один из Трех в этот день свидетелем и судьей нашим. Да будет воля Бога нашего Кэонтоса и на земле, как на небе. Ниспошли душе заблудшей свет Твой и истину Твою. Да будет имя Его благословенно вечно и во веки веков.

Верховный тредей наконец окончил свою речь, как показалось девушке, чрезвычайно длинную.

«Что за херню он тут наговорил». Только эти мысли роились в ее голове, но сил гневаться уже попусту не осталось. Ей было жаль всех этих людей, стоящих перед ней, смотрящих на нее липкими взглядами, будто их все сильнее скручивало изнутри и вот-вот вырвет. И меж тем девушка находила в этих сотнях отвратительных глаз капли страха, который они так старательно запрятали за презрением.

Все эти люди, жители Лиара и королевства Патеры, свято верили в легенду сотворения мира. Что его создали Свет и Тьма, а Жизнь и Мысль – всех существ и людей. Что Божественная война началась из-за скверны, которую послала в этот мир Богиня Тьмы, именуемая Тэнэброй. Что конец Холодному и Темному году положило Трибожие, сошедшее с Небес и обретшее форму. Так закончилась эра старого мира, Сэнамда’аха, и началась новая эра – Лиара.

Тем временем темные, почти черные, тучи заполонили собой все голубое пространство и скрыли единственного верного свидетеля – солнце. Девушка почувствовала тяжелую холодную каплю, упавшую прямо на макушку и скатившуюся по лицу. Она не могла смахнуть ее – руки и ноги были крепко привязаны к столбу в окружении палок и досок.

Безразличие плескалось не только в ее мутноватом взгляде, но и открыто демонстрировалось миру в виде ядовитой ухмылки.

Прежде чем отойти в сторону, Верховный тредей подошел чуть ближе, не боясь пленницы, которая безвольно стояла и ожидала своей последней минуты. Как ни странно на морщинистом лице залегло еще больше мрачных теней, придававших тредею усталый вид. Да, девушка бы подивилась, ведь его цель была достигнута – совсем скоро этот мир будет избавлен от корня всех людских проблем, от самой скверны, несущей только разрушение, страдание, смерть.

– Ни наши молитвы, ни наши деяния не помогли избавить тебя от этого недуга, пожирающего твой разум и душу. Мне жаль, что ты не смогла выдержать этого испытания, посланного тебе с Небес. Я буду молиться, чтобы душа твоя не заблудилась на пути к Мировому Древу, где обретет долгожданный покой. Прискорбно, что ты уйдешь из этого мира таким образом – сгорая в огне и в полном одиночестве. Но так пророчеству не суждено будет сбыться.

Сколь искренними были его слова невозможно было понять. После всего, что сделал этот человек, сожалеть о содеянном и о том, что произойдет, он попросту не способен.

Однако девушка знала наверняка, что не одна. Пусть за ее последними минутами не наблюдали некогда преданные ей люди, но уйти на тот свет в одиночестве ей не позволят. Горячее дыхание, ее дыхание, беспрерывно опаляло шею сзади. Виновница всех бедствий, поселившейся и разрастающейся тьмы, в которой погрязли душа и разум, оставалась невидима для смертных.

«Милое дитя, посмотри к чему ты пришла, противясь судьбе, противясь мне. Всеми ненавистная и отвергнутая, ты стоишь на раскаленных углях в ожидании смертного часа. Никто не спасет тебя – ни брат, ни мать, ни отец, ни сестра. Даже твой возлюбленный отвернулся от тебя. Впусти меня и эта боль исчезнет. Впусти меня и беззаботная улыбка вновь вернется на твои уста.», – едва ли Рэя слушала этот голос, не один год сплетающийся с мыслями.

Место Верховного тредея занял другой человек. Он развернул свиток, тут же окропившийся мокрыми пятнами. Кажется, дождь пойдет только сильнее.

– Рэя Эстаз, – громко начал он и небо сверкнуло, раздался гром. – Верховным судом Трибожия Вы признаны виновной в использовании Темной энергии, в осквернении и извращении тел и душ сотен людей, как живых, так и мертвых, в убийстве главы ордена Лета – Сцинциллы Эстаз, ее мужа – Мируса Эстаз и дочери – Вэнии Эстаз, а также в сговоре с Пожирателями и непосредственном участии в истреблении ордена Осени. Рэя Эстаз приговаривается к смертной казни путем сожжения на костре. Приговор будет исполнен сегодня – третьего месяца весны 987 года III эры.

«И ни слова про пророчество. Смешно. Как же там было?»

Факел, пламя которого неистово шипело от падающих с неба капель, неминуемо приближался к еще не успевшим промокнуть доскам. Рэя Эстаз прикрыла глаза, наслаждаясь последним запахом дождя, мокрой пыли и соленой воды.

Настигнет королевство мрак,

Когда на земли ступит тот,

В чьем сердце выжжен знак,

В котором Тьма живых сожжет,

И Свет под натиском падет.

Глава 1. Лабиринты Севера.

III эра, 982 год.

Небесное светило уже вовсю раздаривало тепло, хотя его лучи еще только-только показались из-за горизонта. Последние весенние деньки подходили к концу и самый жаркий период в году вскоре займет коронное место на пьедестале на мимолетные три месяца. Несмотря на безоблачную погоду и палящее солнце, море, чьи переливающиеся блики были видны даже с далекого расстояния, манило к себе особой странностью, в которую невозможно поверить со строк запылившихся книжек. Диминдиум маре, или Половинное море – такое странное название ему даровано потому, что воды его наполовину покрывает прочный слой льда, словно бы в его недрах плескается ледник, таинственный образом появившийся сотни лет назад. Это несомненно странное и одновременно завораживающее явление всегда поражало здешних путешественников, даже если они видели его не впервой.

По широкой истоптанной дороге медленно двигалась на север небольшая группа людей примерно одного возраста и в одинаковых одеждах. Лазурная ткань камзола с едва заметным узором из золотых нитей; черные просторные брюки, заправленные в длинные сапоги, на которых поблескивала серебряная окантовка; вышитый на спине загадочный рисунок, напоминающий водоворот – две верхние дуги, словно их нарисовали кистью, были сотканы из светло-желтых нитей, две нижние – созданы из нитей черного цвета. В такой зной людей в плотной одежде спасало только то, что руки были полностью открыты. Это что касалось женщин, мужчины просто закатывали рукава рубашек выше локтя, не боясь жгущих отпечатков глазеющего на них золотого диска. Но самая необыкновенная вещица, привлекающая взгляд всякого встречного торговца и путника, свисала с пояса на длинной медной цепочке – круглый, идеально ровный снаружи, но будто рельефный изнутри, белый камень. Артефакт ордена Лета, являющийся главной отличительной чертой заклинателей этого ордена. Некий сосуд, накапливающий энергию и преобразующий ее в оружие.

Удивляться было нечему, ведь у каждого ордена заклинателей были свои цвета и тем более свой герб. Так желто-черный водоворот возвышался над орденом Лета, чья резиденция, Небесные холмы, находилась далеко на юге, омываемая лазурными водами со всех сторон. Но почему же эти заклинатели направлялись на север? Каждому жителю Патеры известно, что на самом крайнем клочке земли Восточного континента, почти у самого Ледника, среди бушующего холода и вечного мороза, нашел свое теплое гнездышко орден Зимы. Именно этот орден хвалился особо строгой дисциплиной, в поисках которой были все ныне живущие молодые заклинатели, чьи незрелые умы нуждались в надежных наставниках. Хотя, и это суждение было неверным, ведь каждый сезон обучение проходило в стенах разных орденов, благодаря чему осуществлялось знакомство новичков, которые не принадлежали ни к одному клану и по окончании года должны были выбрать свой новый дом.

Но даже степенное продвижение на север верхом на лошадях не вызывало большего удивления, чем чрезмерная активность одной юной особы, которая в этот безусловно жаркий день была в куртке. Верхняя одежда, к слову, так же являлась неотъемлемым атрибутом ордена Лета, но носили ее преимущественно зимой. Куртка не имела застежек, поэтому фиксировалась широким поясом, а рукава-колокола без устали шелестели на ветру.