© Рью-мьюзик продакшн. 2024

© Олеся Донец. 2024

Сегодня день выдался каким-то особенным с самого утра. Первую пару мы просидели, занимаясь своими делами, просто беззаботно болтая целый час, потому что преподавателя вызвали к ректору, а на замену никого не прислали. На большой перемене пришла куратор и сказала, что практика в этом году будет на неделю короче, чем планировалось раньше, для тех, кто учится на «отлично».

«Отлично» – это же у меня!" – улыбнулась про себя я. А последние две пары вообще отменили, и мы досиживали четвертую с радостным предвкушением, что потом гулять, отдыхать, свобода на полдня! Вдобавок погода стояла просто невероятная: солнечный свет заливал весь кабинет, мой стол стоял около окна, так что я нежилась под солнечными лучами и слегка сонно слушала преподавателя по философии, который рассказывал про философские воззрения Сократа.

Дверь в кабинет была приоткрыта, так что можно было видеть проходящих по коридору. Я так пригрелась на солнышке, что не сразу обратила внимание на фигуру, неожиданно и беззвучно появившуюся в дверном проёме. Очнулась я только тогда, когда голос такой знакомый, до боли знакомый голос из, казалось, далёкого прошлого, но очень яркого, важного, выстраданного, но такого тёплого прошлого негромко спросил: "Сергей Викторович, вы позволите взять у вас пару студенток? Мы сейчас тестируем новое программное обеспечение, в деканате сказали спросить у вас, вы отпустите?"

Я пробудилась от солнечной дрёмы мгновенно, огляделась по сторонам, пытаясь понять, не заметил ли кто-то, как я встрепенулась и чуть было не выскочила из-за стола, еле удержала себя… Мне снился сон, мне напекло затылок, и случился солнечный удар, у меня галлюцинации? Что происходит? Мгновение замерло. Всё застыло кругом, как на паузе. В голове только неслись потоком мысли и эмоции, все кружилось. Сердце так забилось в груди, что я почти задохнулась. Счастье накрыло лавиной и чуть было не снесло меня со стула. Я вцепилась в стул и держалась обеими руками. Наверно, у меня были глаза, как у испуганного котёнка, потому что я смотрела, всматривалась и не могла понять, это правда происходит или снится мне в каком-то странном сне.

Елисей! – прошептала я. Елисей! – кричало всё внутри меня! Он здесь, передо мной, наяву!

Боже, я же попрощалась с ним навсегда четыре года назад, я три года лечила эти раны на сердце, вспоминала и плакала ночами, никто не мог заменить его, хоть я и пыталась себя убедить. Но неважно. Это все сейчас было неважно. Он стоял здесь, передо мной, в моём универе. И – о Боже! Он нашёл меня глазами и смотрел прямо на меня!

Я вскинула руку: "Я могу пойти, я принимала участие в таких тестированиях раньше, я знаю, что делать, можно?" – сказала я громко на всю аудиторию. Не знаю, откуда у меня эта дикая смелость проснулась, но меня несла к нему неведомая сила. Мне хотелось обнять его прямо сейчас! Я едва могла объяснить своему бедному сердечку, которое билось, как сумасшедшее, внутри, что так нельзя, нельзя так! "Хорошо, Валерия, идите вы и ваша соседка по парте, Галина, если я не ошибаюсь", – ответил преподаватель. И я с незаметной дрожью в коленях встала и пошла к выходу.

По мере того, как расстояние между нами сокращалось, моё сердце билось всё быстрее и быстрее, ещё немного – и я бы могла лишиться чувств, но я справилась. Радость встречи была сильнее.

– Здравствуйте, Елисей Петрович, – пролепетала я, выйдя из аудитории, взглянув на секунду в его глаза и сразу отведя взгляд…

– Здравствуй, Валерия! Рад снова видеть тебя, – сказал Елисей.

Мы вышли и закрыли дверь в аудиторию. В коридоре больше никого не было. Галя была в курсе всего и деликатно отпросилась в туалет, спросив, в какой кабинет прийти и сказав, что подойдет через минуту, оставив мне шанс поговорить…

– Елисей Петрович, как вы здесь, откуда? – спросила я, собравшись с духом…

– Я отработал контракт в Москве и не стал его продлевать. Большой город мне не по душе, меня тянуло обратно, на родину, в наш городок. Да, зарплаты поменьше, но это ведь не главное, – подытожил он и задумчиво посмотрел мне прямо в глаза…

Этот взгляд был полон какой-то невыразимой нежности, тепла. Он излучал свет. Это ни с чем не сравнить, это такой свет, когда две Вселенные находят друг друга и сияют во взаимном желании слиться в единый мир, и наступает вселенская гармония… Внутри и снаружи. Всё преображается. Это большая редкость, я думаю. Такое надо беречь. Не все дожидаются такого счастья, но не все и заслуживают, я думаю. Но если заслужил, надо беречь и не разрушить. Это лучшее, что может быть в этом мире, как я поняла потом.

Елисей говорил, и его взгляд проникал мне в душу, в самое сердце, я смотрела и не могла ничего ответить, я кивнула только, и мы пошли по коридору, словно окутанные тихой радостью…

Через минуту подошла Галя, и мы уселись за компьютеры помогать тестировать новую программу. Елисей говорил, что делать, мы послушно выполняли и записывали в акте результаты.

Я делала всё, как в тумане, потому что воображение разыгралось, и мысли неслись с бешеной скоростью. Голова кружилась.

Он периодически подходил ко мне, склонившись рядом к экрану, объяснял, что к чему. А я смотрела, как лучатся его глаза, как он смотрит на экран внимательно, как водит рукой и мягко нажимает на клавиши, и не могла насмотреться. Любимый… Он самый любимый, никого нет во всем мире больше, кроме него… Всё, что я ощущала четыре года назад и несколько лет пыталась безуспешно заглушить в себе, проснулось и разгорелось в моём сердце с новой силой. Я сияла и тихо таяла от счастья…

Он вернулся, и теперь он здесь. Это было, как во сне. Я несколько дней приходила в себя, всё время думая о нём, пытаясь осознать всё и понять, что же делать дальше.

Утро выдалось солнечное. Я летела, как на крыльях, в универ к первой паре. Его машина уже стояла у входа в главный корпус. Я улыбнулась и впорхнула в фойе. Большое зеркало возле гардероба было просто создано для того, чтобы привести причёску и платье в порядок и навести красоту. И свет был идеальный. Я поправила локоны и вздрогнула. Сзади неслышно подошёл он, и его нежная улыбка засияла в зеркале рядом со мной.

– Здравствуй, Лера! Твои локоны такие же золотистые, как солнце сегодня, нет никакой необходимости тратить время на прихорашивания, ты отлично выглядишь, – улыбнулся он.

– Спасибо, Елисей Петрович! – смутилась я.

Румянец предательски покрыл мои щёки. Он заметил это и слегка улыбнулся.

Я не привыкла к комплиментам, потому что, несмотря на вроде бы симпатичную внешность, я относилась к себе слишком критично. Поэтому страдала от неуверенности в себе. На что-либо, кроме учёбы, на всякие романтические встречи, в ходе которых успеваешь наполучать комплиментов, у меня не было времени, да и желания. Если любишь кого-то, то не ищешь больше других встреч…

Заводить отношения просто ради того, чтобы рядом был кто-то, для престижа или ради выгоды и подарков, как это делали многие однокурсницы, у меня не возникало даже мысли. Отношения – это большая любовь, по-другому я не представляла. А эти все пробные варианты или выгодные партии, как грязь, от которой потом не отмыться. Вот как-то так и происходило поэтому.

– Сколько пар у вас сегодня?

– Четыре, – ответила я с вопросом.

– Отлично, если ты не занята после пар, я жду вас с Галей у себя. Есть один проект, о котором я непременно вам должен рассказать.