* * *

— Я бы тоже подстрелил добычу! Но Алтан, как всегда, не дал людям поохотиться, — по третьему кругу начал вещать Карча, — А потом все кабаны разбежались. Не бегать же за ними по камышам?

При этом брат не забывал класть очередной кусок мяса в разрезанный кусок лепёшки, добавив туда лука и посыпав чёрным перцем. Благо специй у нас в достатке, как и свежей кабанятины. Охота удалась, но с некоторыми уточнениями. Мне пришла в голову мысль разделить отряд, чтобы не устраивать форменный геноцид местным животным. Сам я в сопровождении Карча, Тархана, Дундука, Бузлара и ещё пятёрки воинов, выполнявших роль дозора и прикрытия, отправился на реку. А остальная компания понеслась искать стадо куланов, которых видели местные пастухи. Парням надо развеяться, погонять по степи и отдохнуть от тренировок, непрекращающихся при любой длительной остановке. Да и в дороге у нас шло сплошное боевое слаживание и отработка команд. Подобным образом мы с дядей решили готовить будущих десятников и сотников, если доживут, конечно. Народ под моим началом в массе своей молодой, даже юный, поэтому с непривычки устаёт, в первую очередь морально.

В общем, всё пошло по плану. Два десятка наших охотников нашли след стада и долго преследовали диких лошадей по степи. С учётом того, что здесь весьма специфическая почва, а дороги парням неизвестны, то они вернулись ни с чем. Воины особо не расстроились, так как им хватало впечатлений от весёлых скачек. Мы ещё долго выслушивали их смешные истории, как они носились за куланами.

А вот я поехал на реку не охотиться, а добывать пищу. Потому и взял с собой самых спокойных людей, не считая шебутного Медведя. Он громко сопел и всячески выражал своё несогласие, когда я запретил ему лезть поперёк батьки. Как итог — три выстрела и точно такое количество подсвинков весом около тридцати — тридцати пяти килограммов стали нашей добычей. Мы прямо на месте разделали туши, благо народа хватало. Карча же изображал Робин Гуда и гонялся по кустам и пожухлой заросли вдоль реки, пытаясь подстрелить хоть кого-то. Но умные животные сразу дали дёру, когда я начал отстрел с достаточно большого расстояния.

Всю дорогу до Серахса Медведь ворчал и жаловался, что ему не дали проявить свои навыки стрелка. Затем немного успокоился, когда я объяснял ему и заинтересованным парням как надо мариновать мясо для шашлыка. Шампуры были изготовлены давно, но всё не было времени приготовить исконно русское блюдо. Ха-ха!

Затем вернулся второй отряд, и Карча кинулся расспрашивать парней об успехах, немного успокоившись. И вот когда мы принялись за вторую порцию мяса, быстро уничтожив первую, брат опять затянул свою песню. А шашлык удался! Или я соскучился по свинине? Не знаю, чую, что ещё пара кусков, и лопну. Смотрю на дёргающегося Дундука, чьё измазанное жиром лицо блестело в бликах костра и решаю, что надо уважить клерикала.

— Эй, Буга, — говорю нашему силачу, — Тащи один кувшин из той самой арбы, вокруг которой обычно кругами ходит шаман.

При упоминании заветного кувшина Дундук сразу встрепенулся, а его глаза аж засветились от предвкушения. У нас в походе сухой закон. Но тут случилась оказия, и мы захватили у «хашарников» подозрительную добычу. Сначала я подумал, что в запечатанных кувшинах масло. Но судя по возбуждению шамана, в глиняных сосудах хранился совершенно иной продукт. Мы прямо на месте вскрыли самый маленький кувшин, и часть парней во главе с Дундуком продегустировала напиток. Вроде никто не помер, поэтому я разрешил парням разлить остатки по бурдюкам, но держать меру. И вот по истечении трёх недель решаю дать людям небольшое послабление.

— Ух, хорошо! — выдохнул шаман, опрокинув в себя пиалу с вином, и сразу посмотрел в мою сторону.

Я же делаю вид, что не замечаю намёков и делаю небольшой глоток. Ну, слабенько. Я ожидал лучшего. Кислятиной не назовёшь, но точно не амброзия. Скажем так, похоже на бюджетное крымское или таманское. Остальной народ кряхтел от удовольствия или морщился, не понимая смысл данного напитка. Даю команду Бузлару, ставшему на розлив и он наполняет пиалы всех желающих.

— Не пойму я тебя, Алтан, — успокоившийся и довольный Карча нарушил молчание, — Зачем тебе этот Гуссейн Гуслия? Можно понять, ради чего парни рисковали и вытаскивали лекаря, забившегося в нору как суслик. Но тащить с собой и ещё кормить бесполезного человека?

Судя по одобрительным возгласам от двух соседних костров, где расположился актив нашего отряда, часть людей поддерживала подобное мнение. Я уже хотел ответить, как мне на помощь пришёл шаман.

— Скажи Медведь, а много ли в Шарукани хороших кузнецов? Тех, кто может сковать настоящий меч, а не какую-нибудь мелочь.

— Ээээ… На такое способны только мастера, которых в наших краях нет. В Киеве и Булгаре такие люди есть, но мало. Ещё хорошее оружие куют в Дамаске и Бухаре. Вернее, от последнего города почти ничего не осталось, как и тамошних мастеров, — недоумённо ответил Карча.

— А ведь Шарукань — один из самых больших куманских городов.

— Знаешь, после того как мы побывали в разных краях, сложно называть наш стан городом. Раньше я думал, что Олешье, где правит князь из берладников^[9], платящий дань лукоморцам, большой город. Но здесь есть небольшие городки, как их называют местные, в десять раз больше, чем Шарукань. Чего говорить про Самарканд или Балх, которые вместят под сотню куманских станов? — резонно ответил поднабравшийся знаний Медведь,

— Так вот, наш кошевой хочет, чтобы у куманов был город, где живут разные мастера. Пока мы отдыхали и бегали за кабанами, бесполезный Гуссейн, как ты его назвал, починил все арбы. Думаю, мало кто из нас, способен на это, — дружный гул уже слегка пьяноватых воинов подтвердил правоту шамана, — А ещё новому городу нужны плавильщики металла, бондари, шорники и другие мастера. Нам нужно войско, которое можно снаряжать собственными силами. Иначе куманы и далее будут способны только ходить в набег, но не смогут противостоять сильному врагу. И именно мастера могут помочь сделать конницу сари-куманов сильнейшей в степи.

Народ вроде проникся или сделал вид. Карча же задумчиво молчал.

Что касается шамана, то именно он первым задал мне вопрос о подбираемых мастерах, воинах и просто грамотных людях. Мол, такую толпу надо кормить, на что не хватит никакой добычи. Я же объяснил ближнику, что задумал строить новый город, и мне необходимы любые мастера с грамотными людьми. Да и просто воины лишними не будут. Поэтому, как только мы захватили Боджнурд, я решил перевезти туда свою разрастающуюся орду. Мы просто заняли пустующий караван-сарай, десяток ближайших домов и начали строительство новых. Народ потихоньку прибывал, услышав про странного степняка. Пока на хозяйстве остался Тамызак, раненный в одном из разведывательных рейдов. Сотник, человек простой, но исполнительный. В помощь ему выделили моего учителя фарси, который должен проводить собеседование приходящих людей. А на хозяйстве остался один из помощников нашего обозника Бурана. Сам Тамызак больше следил за военной составляющей. В первую очередь за подготовкой молодняка из разных племён, также услышавших о нашем наборе. И вторая его обязанность — контроль и помощь Жаку, который набирал и тренировал мою будущую пехоту. Нам бы ещё заняться подготовкой расчётов для баллист и катапульт. Но пока это мечты.

* * *

— Засада! — прокричал гонец от нашего авангарда, — Их заметил боковой дозор, шедший через холмы.

Ну да. Южную часть Копетдага трудно назвать полноценными горами. Насколько я помню географию, он здесь заканчивается. А километров через двести около Герата уже начинается Гиндукуш. Только сейчас это неважно. Шедший южнее основного тракта отряд разведки обнаружил засаду. В данной местности особо не разгуляешься и мало даже небольших тропок. Но находчивый Тогурмыш предложил двигаться по руслу высохшей реки. С учётом обоза, которым обросло наше небольшое войско, разведка перемещалась гораздо быстрее, несмотря на не самую удобную поверхность.