«То ничего, то слишком много», – вялая, интуитивно не весёлая мысль. Хотя казалось, что вроде и лекарством люди помогут, и оружие на любой вкус привезли. И девчонкам в кластер – конвой. Это я обдумывал, пока наблюдал за новыми действующими актёрами театра этой реальности.

Из машины вышло трое, видел и четвёртого, тот торчал в люке с крупнокалиберным пулемётом, контролируя заднюю полусферу. Тот, что сидел до остановки рядом с водителем, нёс винтовку с глушителем и выделяющимся цилиндром прицела, остановился, встал на контроль передней полусферы, чуть пройдя за Камри. Водителю не удалось отсидеться, вышедший из машины массивный бородач, его вызвал жестом и когда тот подошёл, толкнул к передней половине, ещё с дёргающейся лапой, разделённого выстрелом хищника. Тот, недовольно отвернув голову от девчонок в камрюхе, достал пистолет из разгрузки, нагнулся и выстрелил в затылок хищника, под «капюшон». Затем неторопливо снял с пояса и пристроил клюв кирки под край костяного «капюшона», используя ту как рычаг, задрал с видимым усилием край костяного щита, открыв себе доступ к затылку хищника. Удерживая ногой кирку, достал большой нож и полиэтиленовый чёрный мешок из кармана, наклонившись с усилием вскрыл нарост под капюшоном и стал из него всё выгребать в подставленный с края полиэтиленовый мешок.

«Это более важно для них, чем рабы, материальные ценности с рабов? Что это такое? Какое это имеет значение для жизни в этом мире»? – подумал об увиденном.

Я не разбирал слов, но слышал, что Марьям разговаривала с подошедшим к ним бородачом, который командовал в приехавшем экипаже. Затем услышал его гогот, оборвавший разговор, звук оплеухи, отвешенной Мариам. Бородач что-то потом сказал и указал рукой Марьям на свою машину. Отвернувшись от неё, открыл переднюю пассажирскую дверь и за шею выдернул Бегунью, как кутёнка, на улицу. Потом поставил на ноги и покрутил её за плечи осматривая спереди и сзади. Как игрушку.

«Да, есть четверо, хорошо подготовленных, вооружённых, наглых, привыкших убивать и насиловать, – доктор, ваше действие?» – мысль вяло ворочалась в болезненном тумане сознания. – «Без лекарства я умру или стану зомби. А так хотя бы временно отвлеку злодеев от похоти, дам девчонкам немного времени жизни без насилия».

Решившись, приготовился. Сейчас я понял точнее, почувствовал, что в голове у меня опять тепло, только не так как прошлый раз глаза – затылок, а как плоскость из тепла рассекшая голову пополам через глаза – уши –затылок. И пусть голова затуманена, но я отметил, что и на первом, поверхностном уровне понимания, осмысливающего только: уголовники – насилие – этот район … времени не осталось… всё это осознаю. Но и второй уровень понимания, приложив усилия на сосредоточенность, только и выделил не состыковки в замеченном: ракета, её траектория; странное тепло в голове; странный взгляд хищника на меня, не видящий меня, но ищущий точно по вектору на меня. Я поднял помповик, прицеливаясь в самого опасного, контролирующего мою полусферу. Меня остановил громкий крик испуганного до потери пульса человека за пулемётом в машине: – Аллах акбар. И рокот пулемёта.

Одновременно происходило, как в замедленной съёмке, вязкое наблюдение за разлетанием кусков от угла у дороги первого этажа девятиэтажки; поворот всех злодеев к этому, появившемуся с края девятиэтажки, монстру.

Даже я понимал, взглянув на монстра, что ни пулемёт, ни носимое бармалеями оружие для монстра не опасно, от него ущерб ему как быку от овода жалящего его, судя по всему, из которого и получился монстр. Моя голова, несмотря на боль, вспомнила миф о Зевсе в образе быка, умыкающего Европу. Я, тогда, читая не мог понять, как на небольшой спине скотины может разместиться, как на диване, женщина при пересечении волнующегося моря. Теперь понял. Он был страшно красив. Разорванный ракетой монстр был в совершенной броне из кости. Этот как будто был облит жидким металлом. Я мог обозначить видимое только так. В высоту он был на уровне второго этажа дома. Очереди из пулемёта только высвечивали синие полосы-искры при попадании в местах касания с его телом. Выстрелы из винтовки и автомата присоединившихся злодеев проявлялись такими же синими всполохами около, не долетая сантиметры, до ровного «живого металла» шкуры.

Опять чувство, что монстр смотрит на меня и смотрит при этом сквозь меня.

Я дёрнулся захотев прыгнуть на первого бандита. Оказываюсь за спиной худого бандита, который контролировал моё направление стоя у камри. Охотничий нож с пояса уже был в руке, а попасть в сердце через пространство между левой лопаткой и позвоночником было не сложно. Не успел упасть этот подонок, как я уже был за спиной главаря экипажа и пересёк горло ножом. Бросив нож, выхватил с его разгрузки пистолет, сорвал гранату с пояса заваливающегося тела.

Странно, чувство, что монстр смотрит на меня, но той злобы и ненависти голода, которая исходила от заражённых пустышек, я не чувствовал. Скорее равнодушие и покровительство.

Навёл ствол на шофёра, который ещё ничего не понял, нажал на курок. … Курок не двигается. «Предохранитель… вот этот шпынёк двинуть, красная метка – жму курок, голова шофёра дёргается. Перевожу на пулемётчика ствол. Первый и второй выстрелы мимо. Третий выбивает кровавый фонтанчик из его голов и пулемёт замолкает. Сбрасываю пистолет и выдёргиваю усики гранаты.

Монстр замер.

«Ничего не получилось. Но подорвать себя лучше, чем перевариваться частями в желудке», – и твёрдая уверенность в правильности принятого решения. – «Но почему монстр остановился»?

***

Монстр развернулся задом, пятясь от дороги за угол, не обращая больше на нас никакого внимания.

Накатилась внезапно слабость, пошатнулся, но удержался на ногах. Наклонился. Повернул тело главаря, лежащее под спуск проезда, чтобы добраться до пряжки ремня. Хорошо, что всё ещё текущая кровь из шеи лилась по лицу, превращая бороду в грязную паклю, а не на тело. Расстегнул ремень на штанах главаря и выдернул его одни рывком. Схватил освободившуюся флягу. Отвинтил крышку. Пахнуло, запах исключительно вонюч, у выгребной ямы лучше. Такое точно не пьют для удовольствия. Кажется, я нашёл лекарство. Заставил себя сделать первый глоток. Передохнул. Затаив дыхание ещё несколько. Зажал рукой отверстие, чтобы не воняло. По телу от желудка шла волна облегчения. Голова стала ясной.

Снова смотрю на монстра, так странно себя ведущего. Бежать смысла не было. Девчонок не брошу, их глаза испуганно расширяющиеся и полностью мне доверяющие смотрят на меня. Повернулись ко мне от страшного зверя, я понял их страх и их надежду.

Всё изменилось мгновенно. Новые неожиданные события развернулись, как в ускоренной съёмке и промелькнув перед глазами, запомнились так: внезапно контакт моего сознания с умом монстра; картинка как монстр поднимает мощной лапой с тремя когтистыми пальцами кусок от угла девятиэтажки и швыряет куда-то за дом, по направлению летящей в него ракеты; взрыв ракеты в теле монстра выносящий половину спины и заднюю часть крупа; падение сбитого брошенным куском стены дрона странной футуристической формы на перекрёсток с последующим взрывом; понимание, что монстр посылает мне своё последнее сообщение об опасности нахождения здесь; что он заваливается головой в комнату выбитого угла дома, отвлекая далёкого дрона разведки о котором теперь знаю и я; и переданная картина: карта местности по направлению на выезд из города от его места гибели.

– Марьям, бери девчонок и ко мне, – сказал, чувствуя облегчение, избавившись от головной боли и «сухости мозга», кажется, получил освобождение всего тела из оков.

Послушно подбежавшим ко мне ошарашенным драматическими событиями девчонкам предложил, протянув флягу:

– Пейте по несколько глотков! Можете зажать носы. – Забавно было смотреть на их лица, ставшими разными масками отвращения, при этом у каждой своя гримаса. – Пройдёт головная боль и всё что болит.

Сам нахожу «усики» от гранаты на асфальте, вставляю в гранату и пряча ту в карман. Неудобно было держать её в одной руке с крышкой фляги. Крышку отдаю справившейся со стрессом Мариам, а сам, быстро подойдя к камри, забираю свой рюкзак. Подхожу к трупу шофёра, чтобы забрать полиэтиленовый чёрный пакет, уверен, что это ценность, раз главарь в первую очередь занялся этим, а не нами. Проанализировав по ценностям и отношению к ним этих аборигенов, раздвинув воротник на теле, срываю с шеи маленький пакетик, забираю и найденную в разгрузке коробочку со шприцом, расстёгиваю разгрузку и проверяю, что ещё есть под ней в карманах куртки. Забираю пластмассовую коробочку размером больше, чем игральная колода карт.