Дроид рванул выполнять задание, я за ним следил через дрона и мог управлять в режиме реального времени. А так появившись, для вида поправляя штаны, как будто отлить отбегал, и вернулся к своим. Тоже залёг под прикрытием брони. Вообще по инструкции стоит удирать на большой скорости, уходя из-под обстрела, но дальше снаряды тоже падали, дорога была под обстрелом. Могут накрыть, а тут мёртвая зона, правильно лейтенант поступил. Сам дроид отличная боевая машина, но в плане скорости не особо хорош. Семьдесят пять километров в час на пределе. Ведь хотел сделать летающим, скоростнее был бы. А так держа скорость шестьдесят километров в час, тот вышел на прямую видимость и с пяти сотен метров, тремя выстрелами игольника, поразил всех трёх предателей. После этого рванул к батарее. Там офицер перестал получать данные, но батарея огонь не прекратила, по старым данным стрельбу вела, только сократила скорость ведения огня. Я же приблизился к лейтенанту и в неповреждённое ухо прокричал:
– Кажется я засёк корректировщиков. Разрешите ими заняться?
– Давай, – согласился тот и на всякий случай ещё кивнул.
Я перебежками добрался до той полости где дроида доставал, и стал подниматься наверх. Тут до корректировщиков по прямой метров семьсот, а вот по скалам побегать, то путь длиннее выйдет. Пока я до них карабкался, дроид пробежал те восемь километров и сходу атаковал батарею. Сопротивления не было, выбили всех. Да и работал тот «Подавителем». Используя два тонких манипулятора, тот открывал двери, или просто выносил солдат и наступал им на голову одной из опор. Так из двух сотен артиллеристов вскоре в живых не осталось никого. Дроид бегом рванул обратно. К тому моменту я освободил корректировщиков от оружия, оптики, рации и всего что мне понравилось. Вообще батарею я уже не хотел грабить, но всё-таки интересное там было, вот дроида и использовал в качестве лошади, время пока было. Как обстрел стих, наши парни осматривали горевший «бэтр», его несколькими снарядами всё же поразили, раскидав на обломки. Точнее не осматривали, а рядом ходили, двух раненых за руки вытащили на дорогу, и вроде одного убитого. До остальных не добраться. Да и погибли они. Там всё примешано с песком и камнями снарядами было. Вот так добравшись, взял да всё и отправил в хранилище. Там места хватало. Было четыре гаубицы, четыре «АТС-59», гусеничные артиллерийские тягачи. Два «КрАЗа», один наливняк и один в виде землеройной машины, с отвалом. Потом была штабная машина с рацией, четыре «Газ-63» со снарядами, два бортовых «Зил-157», ещё «МАЗ-500», но уже с кухней на прицепе. Первый у меня грузовик этого Минского завода. Командирский «Газ-69». Ну и «зушка» на позиции, прикрывала батарею с воздуха. Бронетехники не было, а жаль. Хорошо духи подготовились. А ведь учили их наши специалисты, чтобы действовали те против нас. Сейчас бы этих специалистов носом потыкать в то что те творят, гады.
Минут десять мне на всё потребовалось, так что вскоре вернулся обратно, и загрузившись оружием и рацией убитых корректировщиков, у них у всех как у одного «АКМы» были, спустившись к дороге побежал к нашему «бэтру», его уже вывели на трассу, готовились рвануть на базу к медикам, раненых перевязали, нужно эвакуировать.
– Рация работает? – первым делом спросил лейтенант. – Наша отказала, а штатная не дотягивает. Горы мешают.
– Вроде работает.
Передав рацию командиру «бэтра», и пока тот выходил на связь, благо смог это сделать, я передал автоматы афганцев одному из разведчиков, и сообщил взводному:
– Трое их было. В форме правительственных войск Афганистана. Даже с документами. Вот они.
– При отходе взял? – уточнил тот, изучая документы. – Дезертиры-предатели похоже работали.
– Да, я тоже думаю, что предатели. А так я их не убивал. Они уже убиты были, когда я их нашёл.
– Вот как? – взводный удивлённо поднял голову, и стал осматриваться. – Тут кто-то ещё работает?
– Никого не видел. У всех трёх голов нет. Если из крупнокалиберного пулемёта попасть в голову, то также будет. Там всё забрызгано было, я чуть не бле*анул.
– Странно.
Тут радист сообщил, что вышел на связь с нашим полком, и лейтенант начал докладывать, даже сообщил данные корректировщиков из документов. После этого сказал ещё несколько фраз и велел радисту пока отключится.
– Вертолёт высылают за ранеными. Там следственная группа, приказали обеспечить безопасность.
Раненых у нас восемь было, некоторых поломало, когда с брони сдуло близкими разрывами. В общем, помимо экипажа «бэтра», кроме меня и взводного, ещё трое на ногах, и всё. Один из них командир моего отделения, он и командовал. Точнее выполнял приказы взводного. Броню отогнали чуть дальше и загнали на холм, оттуда тот контролировал немалую территорию. Экипаж один был, без охранения. Ну а мы ждали вертолёты. Одного бойца отправили занять позицию на скале, наблюдателем будет, чтобы нас не застали врасплох. Тела раненых и убитых у склона сложены. Я присматривал, пить давал, пока сержант со взводным общались. Для посадки вертолёта место было, чуть дальше от коптившего в небо дымом второго нашего «бэтра». М-да, в дыме явно чувствовалась горелая человечина. Мы от места гибели наших старались держаться подальше, там в огне продолжали рваться патроны. Лейтенанту фигово было, явно его первые потери. Старшина погиб, мы его тело так и не достали, пламя слишком жаркое, от взвода рожки да ножки остались, те кто выжил в медсанбат, там и госпиталь. Несколько явно тяжёлых, до врачей бы дожили. Все же комполка смог нажать на нужные рычаги и вертолёты нам выделили, причём четыре. Если пара боевых просто крутилась рядом, готовая сорваться вниз на любую агрессию, то два транспортных заходили на посадку. На поле, изрытое свежими воронками. К счастью, прибыл целый взвод десантников, они и помогли загрузить раненых и убитых в салон одной из машин, и та сразу пошла на взлёт. Впрочем, второй вертолёт тоже, с десятком десантников куда-то улетел. А вот следственная группа была из троих офицеров. Пока десантники разбежались, несколько групп были направлены в разные стороны, вертолётчики сообщили, где позиции бывшей батарее, туда рванули. Я показал тела убитых корректировщиков, осматривали их внимательно, нашли иглы игломёта дроида, упаковали и забрали. Тела оставили, они явно никого больше не интересовали. Хотя сфотографировали, не без этого. Только после этого нас отпустили. Мы устроились на броне «бэтра» и покатили к базе. По пути один из моторов то глох, то заводился, но всё же доехали, такие уставшие были, и морально и физически. Тут уже знали, что произошло, наблюдали как мы на искалеченной броне заезжали в город.
Взводный докладывать пошёл, а мы хотели в баню, нам тут затопили, но медики санвзвода к себе погнали. Все в синяках, ссадинах. У меня кровавая ссадина на скуле, не знаю где заработал, синяки на локтях и коленях, надо сделать наколенники и налокотники, надо, и в принципе всё. Из всех я меньше всего пострадал. У сержанта перелом нашли, рука сломана. Тот этого не знал. Болела и болела. В общем, ещё одного вырвали из наших рядов. В медсанбат отправят попутным конвоем. Перелом-то со смещением, вправляли, прежде чем гипс наложить. После медиков душ, очень хотелось. Я залечил все травмы, остались только те что на виду, так что в порядке. Парни все уставшие, некоторые подавленные случившимся, поэтому я достал бутылку водки, увёл со склада афганцев несколько ящиков, около сорока, и разлил по кружкам. Тут и взводный с ротным зашли, им тоже налил, ну и выпили, помянули парней. Тех что в обломках «бэтра» горели потом достанут, для похорон, да и когда огонь стихнет и можно будет подойти к останкам других, тоже. После этого отбой. Уснул я кажется ещё до того, как голова коснулась подушки.
То, что взводный выжил, это считай чудо, везучий, поэтому пусть медики ограничили пока его, но в медсанбат не отправили, потому тот и начал формировать взвод по сути сначала. Уже на следующий день, десяток солдат прибыло, из разных подразделений, ротный лично отбирал. Как я понял, у того были на примете хваткие парни, вот и задействовал этот ресурс. Двое были младшими сержантами. Трое с наградами, две медали и орден «Красной Звезды». Экипаж командирского «бэтра» пропадал у танкистов, куда на буксире увели нашу машину. Не заводилась, ремонтировали на месте, не стали эвакуировать в ремроту нашего танкового полка. Она в Баграме расположилась. Туда всю технику свозили, приписанную к нему для ремонта. Боевые задания никто не отменял, взвод нужно восстанавливать. Обещали ещё одну «семидесятку» передать в наш взвод, чуть позже пригонят с экипажем. Однако быстрее «БРДМ» вернулся из ремонта. С колонной из Баграма пришёл. Экипаж только тут про потери узнал. Слышать слышали, но думали про других говорили. Я же с утра приводил себя в порядок, форму за ночь постирали прачки, высушили, дыры заштопали, так что амуниций занимался, оружием. Всё оружие парней, то что достали, в оружейке было, я и его в порядок приводил.
