Банщик узнал о гибели Милы и мамы в начале декабря, тот-же день, что и о смерти отца от голода. Отец умер прямо на рабочем месте, среди железа и заводской копоти. Где похоронили отца даже я вам не скажу, просто не знаю, скорее всего отец встретился с семьей тоже на острове Декабристов. Тогда было много трупов, за всеми не уследишь. Ида Яковлевна умерла тихо в своей нетопленной квартире от голода в начале декабря, её труп пролежал до мая, пока запах не стал совсем нестерпимым и его не почувствовали другие обитатели дома. Её похоронили в общей могиле на Кронштадтском Некрополе и о её смерти Банщик никогда не узнал. Одного брата убило на Волховском фронте, а второй погиб в Сталинграде.
Банщик выжил один.
Месть богов за их-же просчёты бывает суровой. Счастливые не понукайте Судьбу, а старайтесь впитать каждую секунду своего счастья. Даже если вам повезёт быть счастливым всю свою жизнь, в момент смерти вам станет понятно, что счастья у вас было очень мало.
«Звезда»
Из финской Раумы я вышел утром в конце мая 2023 года. Лазать по шхерам самому не хотелось. Скалы они и есть скалы, твердые на раз днище полоснёшь, а я тут уже лет двадцать не бывал. Лоцмана брать для моего лайнера не серьёзно, поэтому я подрядил Калеви помочь мне немного. Выходили на запад, в Ботнический залив, больше некуда, а там я уж и сам пойду. Аландские шхеры слева оставлю, а там и Балтика. В связи с этой засадой у меня на буксире идёт его хорошая шлюпочка-динги. Знаете, такая надувная. Она у него не очень большая, но моторчик «Ямаха» и дополнительный бачок топлива есть, да и не буду я его мучать долго.
Когда-то давно отсюда я ноги для буровых платформ перевозил. У нас получалось как раз полноги за раз. С ними вообще смех был. Привезли, тогда ещё в Союз, а нас не выгружают. А у нас время на Родине раз в пять меньше стоит по заработку, если с валютой считать и безвалютный простой где-то в Урюпинске местного, Карельского, выпуска. Ну мы и злые, конечно. Оказалось, КГБ застопорило. Варили финны ноги для Арктики, а заказ делали наши, горбачёвские ухари на простые, разница в карман трудящихся на ниве добычи углеводородов. Простые, ясен перец, дешевле, а в условиях Арктики становятся как стекло хрупкими. Ну, а мы тут ни при делах, а деньги теряем. Ушли ноги через ДВА (!!!) месяца на Каспий, хорошо хоть нас самих туда не послали. Мы, конечно, потом заработок водкой наверстали, великое дело этот сухой закон у финнов и шведов, мудрый народ, не дали погибнуть. Грехи молодости. А срок давности-то прошел и меня не замай.
Это я вспоминаю пока меж островков крутимся. Солнышко припекает, птички поют… Кяя! Кяя! Мерзко так… И какают везде. Не люблю глупышей да олушей, что всеми чайками зовутся. Голуби, сиречь свинки летающие, свиночайки морские пачкающие всё. Мясо у них рыбой смердит, надо долго паром в бочке обрабатывать перед потреблением, жевали, знаем. Конечно я говорю про океанских, не про помойных. Таких кушать тоже можно, только помрёшь быстро.
Калеви уже закончил работу, дальше я сам. И ноги моей больше в шхерах не будет! Вот Аландские шхеры по левому борту оставлю, если в Стокгольм не захочется. Нравится мне Швеция, озеро Мялорен. Рыбалка там приятная и не так жарко. Но всё-же скучно. Нет, одно по левому борту, а второе по правому. Правильные герои всегда идут прямо. Всё, лег в дрейф, пока Калеви возился с динги, да пересаживался. Затарахтела динги обратно довольно, не обидел.
На верхний мостик не пойду. Не люблю. Когда солнышко — жарко, а нет его — холодно. Холод не люблю ещё со времен Белого моря и комариново — гнусного царства Беломорканала. Застудился я здорово в Беломорске однажды, с тех пор при холоде иногда голова болит, пойду в рубку, оттуда теплее и уютнее командовать. Одно там, на ББК, хорошо — грибы. 10 минут — ведро. А всё остальное… Ещё морошка, мочёная. Сто лет не ел. Теперь уж и не поем.
«Защити меня, влага нежная,
Май мой синий, июнь голубой.
Одолели нас люди заезжие,
А своих не пускают домой.
Жалко им, что Октябрь суровый
Обманул их в своей пурге.
И уж удалью точится новый,
Крепко спрятанный нож в сапоге.»
Прав был Сережа. Ещё люблю, помните:
«Пей со мной, паршивая сука,
Пей со мной…»
Вот не пью уже лет сорок, жизнь, считай, не пью, а морошка и эти стихи. Отрава души, однако, потом день хмурый ходишь. Надо же слова-то подобрать правильно. И всё, и больше ничего не надо, вот вся жизнь и лучшего не найти. На нерве души человек жил.
Здорово-то как сидим!
— Право руля!
— Лево руля!
— Стеди! — типа, Так Держать!
И сам себе вертишь штурвал туда-сюда. Лепота. Авторулевой не включал, люблю на руле стоять сам. Стоять, это я громко сказал, сижу себе в креслице, как в люлечке, геморрой баюкаю и штурвальчик приятный, маленький, не кнопочки и не джойстик, а настоящий, только махонький, как и кораблик мой, одним пальчиком туда-сюда, если надо. Самое то и по седому подбородку не звизданёт ненароком. Получали, знаем, и не раз. В рубке хорошо, музон, GPS карта на мониторе сама двигается, локатор работает на втором и эхолот пашет на третьем. Там, в штурманской, ещё и карта на столе, чтоб всё путем было. Секстан «СНО-М» купил советский, новый, муха не сидела. Таблицы ВАС-58 без первого тома — во льды не пойду к полюсам, многие предпочитают ТВА, не затачивайтесь, при простоте потеряете времени больше, если промахнулись, беря высоту светила. Даже блокнот для вычислений нашел. Морской Астрономический Ежегодник (? 9002) приобрел. ПГК-2 пеленгатор морской оптический тоже нашел. Работал с разными, но лучше нашего нет. Иногда не подходит на репитер чужого гирокомпаса, но его очень просто переделать самому. Если гирокомпас у вас есть, конечно. У меня есть, дорогой, даже для меня. Решил тряхнуть стариной. Конечно, вы никогда ими не пользуетесь теперь, понимаю, но я из того поколения судоводов, что когда-то и не имели других вещей. Были, конечно, и Лораны, и Деки, но они покрывали не всё пространство океанов и морей, а меня носило, течениями и ветрами… далее пошли непристойности. Короче, решил дед позабавится. Вам-то что с того? Его тараканы.
С погодой повезло. Ветра практически нет, солнышко от воды бликует и никого на горизонте. Скоро пойдут Системы разделения движения судов, мне, махонькому можно и за зоной, но порядок он и в Африке нас от них отличает. Пойду по краешку Системы, никто и не подомнёт. Помню ещё времена, когда не было ни тут, ни в Северном море никаких Систем разделения движения судов. Ничего, жили как-то.
Теперь о кораблике, на котором меня несёт нелегкая, да, теперь уже не на запад, а на юг, повернули, значит, в зону разделения движения. Зовут её на финском «Тяхти», а по-русски «Звезда», порт приписки Хельсинки и флаг соответствующий. На мачте махонький флажок Канады, а под ним России. В Монреале родном, в магазине «Пети Русь» («Маленькая Россия») затарился флагами, чтоб дорожил, как скрепами. Ну не стал я менять пока Главный Флаг. Судно долгов не имеет, не зачем и флаг менять. Всё дешевле. Когда-то принадлежала «Звезда» финскому государству, а теперь она частная. Родилась она в Турку в 1963 году и прошла перестройку в 2010, Финляндия, на верфи Валмет, стальной абсолютно белый корпус, по виду моторная яхта классического типа неограниченного района плаванья, по назначению экспедиционное судно. Главный двигатель восьми цилиндровый, V образный двигатель Катерпиллер 3408 Б 1989, перебранный в этом году, 450 лошадей, дизель. Она одновинтовая с носовым подруливающим устройством. В три танка берет 13500 литров топлива, что позволяет ей пройти примерно 4500 миль или 8300 километров. 29 метров длиной, 7 метров шириной и 3 метра осадка, 165 тонн водоизмещения, одна мачта, от клотика до воды 8 метров, 5 тонн балласта, 7 кают, 14 мест, 4 туалета, совмещённых с душем, один камбуз и один салон, диваны и кресла, обшитые кожей. Всё на электричестве. 10 аккумуляторов, два генератора по 55 кВА на 400 вольт, Перкинс, 1500 об / мин, один генератор 10 кВА 230/400 вольт, Yanmar, 1500 об / мин, инвентор. Остальное не существенно. Короче всё для счастья есть. Нет парусов, которые мне могут понадобится в Тихом океане, если… Не будет если. Но я купил парус б/у, присобачу его на мачту и дойду потихонечку. Ещё купил новый плавучий якорь, может пригодится в шторм.
