— А что это все-таки за ночной ужас, обитающий в этих местах? Может быть, ты знаешь, а то мне как-то ни по себе, и от этих вот криков.

— «Да его не надо бояться, он если и есть, всё равно за пределы низменной пустоши не выйдет, а мы туда не пойдём» — ответила она спокойным уверенным голосом.

— А почему ты в этом так уверена?

— Потому что, там есть древние руины, вот видать и завёлся там ночной ужас.

— «Руины, какие руины?» — спросила её Антелин.

— Ну, руины, развалины старые.

— Гномьи руины? Откуда ты про них знаешь?

— Нет не гномьи, они про них тоже знают, но руины там ещё до гномов были, небольшие, ни город, ни деревня, дом какой-то большой, а может и склеп, мне про них сказки страшные на ночь брат старший рассказывал, когда маленькой была, пугал меня.

— А он откуда знает, может он придумал?

— «Может и придумал, но мне говорил, что ему дед рассказал» — пожала плечами Энели. Дед, когда молодой был, на охоту здесь ходил, вот и набрёл на них. Ну, ручей, говорит, там течёт и как бы озерцо небольшое, а немного повыше дом с каменными белыми стенами, только старый уже без крыши, да и стен половину нет, травой зарос, так вот и рассказывал.

— Да ну, выдумал то всё твой дед или брат твой, откуда тут руинам взяться, уж я бы про них-то знала, да ещё и не гномьим, тут же до них никто не жил, да так чтобы ещё и дома белые строить.

— «Может и придумал» — пожала плечами Энели. Они замолчали и пошли дальше.

Из чащи вновь послышался крик ночной птицы.

— «Ох, и не нравится мне эта птица, страшно она как-то кричит» — сказала Алорон.

— «Да это не страшна птица» — рассмеялась Энели. Маленькая совсем, вот такая. И она развела широко руки в стороны, показывая каких размеров птица, видимо, это была шутка.

— «У нас таких не водится» — сказала Алорон обиженным голосом, так как это явно был намёк на её трусость. И хорошо, а то поди пойми, что это там кричит, может зверь какой, нападёт ещё чего доброго.

— Нет, это только ночной ужас напасть может, да и то если к дому пойти, он вон скоро будет вон там справа. Вот если оттуда чего-нибудь закричит, тогда можешь бояться.

— Я не боюсь, ни птиц и ни ночного ужаса, пусть он сам этот ужас меня боится, вот!

— «О смелая какая» — засмеялась Энели. А я вот брату тоже так говорила.

— Не боюсь я ужаса ночного и вообще, врёшь ты всё, нет там ни дома, ни какого ужаса.

— «А он тебе и про ужас рассказывал?» — вмешалась в разговор Антелин.

— Рассказывал, чудовище, мол, там живёт страшное-престрашное, само большое, шерсть чёрная, зубы с ладонь длиной, из засады нападает и ест только маленьких девчонок, а если девочек много ест самую маленькую. Так он по ночам не ходит, а вот когда полнолуние и ночная птица кричит, то это верный признак что чудовище на охоту вышло.

— «Это ему тоже дед рассказал?» — улыбнулась Антелин.

— Нет, это он сам придумал, дед только дом видел, но он ему не понравился, слышал дед от старших про такие дома, нехорошие они, нечисть к ним всякая цепляется, плохое в общем место, но если обходить ничего не случится.

Антелин опять задумалась.

— «А я и чудовища не боюсь» — сказала Алорон, поняв на кого была направлена рассказанная страшилка. Я бы сама к этому дому ночью пошла и не побоялась, я бы там вообще заночевала. И не боюсь я никаких чудовищ, ты сама их боишься и к дому не ходишь.

— Ух, смелая какая, не боюсь я, вот скоро поворот будет, сходим с тобой вмести к дому наспор, кто первая испугается и убежит, та и проиграла, а то ты сильно смелая так говорить.

— «У нас нет времени задерживаться, да и дома там нет никакого байки всё это» — вмешалась в разговор Антелин.

— Нет не байки. «А ты если не пойдёшь» — обратилась она к Алорон. Я про тебя по всему Вессену расскажу, что ты самая трусливая трусиха, так что у всех салмин, когда будут говорить о каком-нибудь человеке что он трус, будут говорить что он трусливый как, как там тебя зовут?

— Не скажу!

— Но я всё равно узнаю!

— Не боюсь я твоего дома, сейчас будет поворот и пойдём туда, и ты сама трусиха убежишь так, что пятки засверкают!

— Давай, кто первая убежит или заплачет, та купит другой новый украшенный пояс, а то я себе давно такой хочу.

— И дальше хоти не получишь, мой пояс будет, сговорились!

— Чего это вы там сговорились? Нам идти надо, а вы тут спорить решили.

— «Подождут дела ваши» — ответила ей Энели. Недолго ждать придется, она быстро убежит, а скорее и заплачет.

— Не заплачу, сама заплачешь.

Тем временем, деревья справа от дороги пошли по склону вниз, видимо, они уже подходили к низменной пустоши.

— «Вот пришли почти» — сказала Энели. Можешь не ходить, а сразу идти пояс покупать, всё равно убежишь.

— Сейчас посмотрим, кто убежит.

Они прошли ещё дальше и увидели сбоку от заросшей дороги едва заметную тропинку, спускавшуюся вниз.

— Вот, нам туда, иди первая.

— Ааа! Боишься!

— Не боюсь, у меня просто факела нет, оступлюсь ещё и свалюсь со склона.

— «А я тебе дам у нас ещё есть, я не жадная» — сказала Алорон, зажигая ещё один факел.

— Всё равно ты иди первая!

— А чего это я, сама иди!

— «Хватит вам, я пойду первая!» — сказала Антелин. Нет там ни дома и ни ужаса ночного, и мы просто зря тратим время, но раз уж вы поспорили, то давайте быстро спустимся, посмотри и дальше пойдём, а то вы будете спорить тут до утра, да и иди бояться каждого шороха, так что пошли.

Она повернулась и решительно пошла вниз по тропинке, за ней поспешила Алорон, старясь идти второй, так как ей казалось, что чудища если и нападут ночью из засады то только на тех, кто впереди или сзади. Энели пошла следом за ними несколько поодаль. Спуск поначалу был довольно крутым, но потом стал более пологим. Тропинка вскоре потерялась в лесу, так, что куда дальше идти было непонятно, и Антелин остановилась посреди небольшой поляны.

— Тропы нет, если сейчас пойдём дальше, то и вправду можем тут заплутать в потемках и до утра не выберемся, а я не хочу тратить зря драгоценное время.

— «А ты дальше, госпожа, не ходи, мы сами сходим» — сказала ей Энели. Тут не очень далеко идти, а ты нас тут подожди, мы тебя покличем, когда назад пойдём и дороги заодно не потеряем.

— Хорошо, только давайте быстро, а то будете мне искать несуществующий дом с несуществующим озером, да ещё и ночью. Я костёр разведу тут пока, да поем немного и передохну, но чтобы когда я закончу есть, вы уже были здесь.

— Хорошо, госпожа, мы быстро.

— «Ты не боишься оставаться здесь совсем одна?» — спросила её Алорон. Мы ведь уже спустились в низменную пустошь.

— Нет, не боюсь, иди, а то ваше время уже пошло, да и смотрите, идите всё время вместе, а то потеряете друг друга, ищи вас тут потом.

— «Не беспокойся, госпожа, не потеряемся» — ответила ей Энели.

И они медленно пошли дальше в лес по направлению спуска. Шли они молча, минут двадцать, вокруг стояла звенящая тишина, не было слышно ни шелеста листвы, ни даже криков ночной птицы, лес как будто замер. Вскоре спуск окончился, они вышли на ровное место и просто пошли по лесу в том же направлении, прислушиваясь к каждому шороху.

— «Ты идёшь как медведь» — тихо сказала Энели. На каждую ветку наступаешь как специально.

— У нас итак факелы, и нас издалека видно. И где дом твой? Наврала всё.

— Да здесь он где-то, не видно ночью ничего. А ну-ка пошли там посмотрим.

Они свернули налево, и пошли дальше по лесу. Неожиданно, деревья расступились, и они оказались на небольшой поляне. Поляна представляла собой как бы вершину небольшого холма снизу от которой поблескивала в лунном свете вода, оттуда же доносилось тихое журчание ручья.

«Вот оно озеро, а дом соответственно там» — сказала Энели шепотом, показывая на вершину холма. Надо же всё как рассказывали, честно говоря, я сама в это не верила, думала это всё сказки.

Её голос начал дрожать. Алорон тоже стало сильно ни по себе, ей было очень страшно.