Папа снова усмехнулся.

– Да, друзья мои, такого стыда марсианская наука не испытывала со времён провального эксперимента по созданию атмосферы на Луне. Потратить столько времени и сил на изучение яйца, которое оказалось ягодой, это было слишком и кое-кто даже собирался подать в отставку. Единственным утешением для горе-исследователей, что собрались в тот день вокруг «таинственного жёлтого яйца» стал тот факт, что дыня полностью вызрела и была изумительно сочной и сладкой. С тех пор у марсиан появилось шутливое выражение «Жёлтый как яйцо» означающее большое сомнение в каком-либо утверждении или факте.

Кстати, вкус дыни настолько понравился астронавтам на станции, что те прихватили несколько штук на Марс и с тех пор, марсиане разводят дыни в своих подземных городах и наслаждаются их «неземным» вкусом.

– А теперь марсиане прилетают на Землю? – спросила Варя.

– Очень редко, – ответил папа. – Как я уже говорил, они не хотят нам мешать развиваться самостоятельно. Марсиане вообще убеждены, что настоящее знание не находится, а добывается и сам процесс его приобретения так же важен, как и результат. Поэтому так важно ходить в школу, а не просто приносить домой хорошие оценки.

– Пап, – хитро ухмыльнулся Серёжа, – ты же сам говорил, что у марсиан нет школ?..

– И готов ещё раз повторить свои слова, – улыбнулся папа. – И знаете почему?

– Почему? – в один голос спросили ребята.

– Потому что марсиане поняли, как важно учиться всю свою жизнь, а не только какую-то её часть. Ведь если ты не будешь этого делать, тебе никогда не поспеть за миром, который стремительно меняется и бросает всё новые и новые вызовы не только марсианам, но и нам, жителям Земли.

– Ой, как мне хочется посмотреть хоть на одно марсианина, – мечтательно вздохнула Варя. – Хотя бы на маленького!

– В таком случае, – засмеялся папа, – нам нужно будет навестить дедушку. Я, конечно, могу ошибаться, но, на мой взгляд, ни один землянин не способен съесть столько колбасы за один раз!..

Железная Инга

Ещё один чудесный майский день клонился к вечеру. Дачи постепенно стихали и в соловьи в кустах за канавой начинали проверять свои голоса, готовясь к долгому ночному пению. Степашка, наигравшись до полного изнеможения, дремал на полу веранды, и ему определённо что-то снилось, потому что его лапки не переставали дёргаться. Мама читала в кресле, папа чистил самовар, а ребята подбирали с газона сухие сосновые шишки, чтобы его затопить.

– Пап, – спросил Серёжа, – а сегодня будет история? Ты обещал!

– Раз обещал, значит – будет, – ответил папа, отфыркиваясь от летевшей из самовара золы. – Только у меня есть одно предложение.

– Какое? – поинтересовалась Варя.

– Почему бы сегодня, историю не расскажет нам мама… А, как вам такая идея?

Мама подняла голову и тревожно огляделась.

– Я? – испуганно спросила она. – Нет, я не могу. Я не умею! Я… я… я занята!

– Мам, у тебя получится, – приободрил её Серёжа.

– Да, мамочка, ты сможешь, – сказала Варя. – Ты же архитектор!

– И что, – насупилась мама. – Можно подумать, что все архитекторы сказочники…

– Не все, а только самые выдающиеся, – вставил свой слово папа. – Это действительно не так сложно, как кажется. Нужно только правильно начать.

Мама с сомнением отложила книгу.

– Ну, если вы действительно этого хотите…

– Хотим, хотим, – послышалось со всех сторон.

– Ладно, – решилась мама. – Но вы должны будете помогать мне, если не всё пойдёт гладко.

– Я лично прослежу за этим, – сказал папа, закладывая шишки в самовар. – Итак, о чём будет эта история?

Мама в растерянности покрутила головой, но, видя, что отступать ей некуда, начала своё повествование так:

– Никто не знает наверняка, правда это или вымысел, но я верю, что нечто подобное действительно случилось однажды и сейчас, я расскажу вам про эту историю подробнее, что бы вы сами решили, верить вам в неё или нет.

Папа удовлетворённо кивнул и водрузил трубу на оживший самовар. Густой точно сметана дым повалил из неё вверх, путаясь в ветвях сосны и повисая туманом под крышей веранды.

– Как-то раз, в семье одного кузнеца родилась прелестная белокурая девочка, которую родители назвали Ингой, что означало «единственная». В их семье она и вправду была единственной девочкой и все пятеро её братьев ухаживали за ней и помогали, как только могли, словно она была маленькой принцессой, а не дочерью обычного кузнеца, что подковывал лошадей и правил замки. Отец Инги, могучий исполин с огромными руками, не мог нарадоваться на свою красавицу. Он при каждой возможности носил её на руках и называл своим сокровищем. Мать улыбалась, глядя как неуклюжий великан играет с крохотной малюткой, подбрасывая её к потолку и ловя своими мозолистыми руками.

Мама поёрзала в кресле.

– Ну, как, вам нравиться?.. Только честно!

– Всё отлично, – заверил её папа. – Просто замечательно. Продолжай. Мне не терпится узнать, что было дальше…

– Время шло, и Инга понемногу росла. Мама обучала её шитью и готовке, но, как только у малышки была свободная минутка, она убегала к отцу, в кузню и как завороженная глядела, как под ударами его молота, раскалённое железо превращается в самые разные вещи. Мать беспокоилась за дочь. Ей самой никогда не нравилось присутствовать при работе мужа – в кузне было слишком жарко и шумно, но Инга и слушать ничего не хотела и готова была часами наблюдать за тем волшебством, что происходило у неё на глазах. Ей казалось, что она видит душу железа в раскалённом горне и ей нравилось это. Она таскала домой железные заготовки и играла с ними вместо кукол, а иногда, мастерила из них башни. Отец смеялся над опасениями матери и всё подробно рассказывал своей дочери о своей работе, так что к 8 годам, она знала всё, что должен знать подмастерье кузнеца и даже больше. Она словно бы могла видеть сквозь металл, и точно знала, что из него можно сделать, а что нет. Отец не раз в шутку говаривал, что если бы он имел талант Инги, то стал бы самым известным и богатым кузнецом в городе, а может быть и во всей стране.

– Она словно всё видит насквозь, – удивлялся он. – Вчера, она взяла в руки новые амбарные петли, что я выковал накануне, и сказала, что одна из них скоро сломается, потому что внутри неё что-то не так. Понятное дело, что я не поверил и отдал петли заказчику. Так что вы думаете? Эта петля сломалась как только они её повесили! Мне в жизни не было так стыдно, а Инга только сказала, что такое случается…

После того случая, отец по новому посмотрел на свою дочь и решил ещё раз проверить её способности. Он сделал три совершенно одинаковых металлических клина, но закалил только два из них и предложил дочери выбрать тот, что был не готов к работе.

– Вот этот, – сказала Инга, подержав в руках все клинья. – Вот это ещё не готов. Он мягкий, точно необожжённая глина и будет гнуться. Его нужно закалить.

Отец только диву давался, и во всём теперь слушался свою дочь, и не было случая, чтобы она сказала неправду.

«Я просто смотрю в сердце металла, – говорила она, когда отец расспрашивал её о том, как ей удаётся так верно определять брак. – Если всё хорошо, то металл поёт песню силы и спокойствия, а когда в нём что-то не так, он жалобно стонет точно голодный телёнок…»

Дела кузнеца с той поры пошли в гору, так что он теперь весь день общался с заказчиками, передав всю остальную работу сыновьям. И всюду его сопровождала Инга, которые некоторые шутники уже прозвали Железной Ингой и утверждали, что она ведьма, потому что видит душу стали.

Женщинам вообще не доверяли никакую серьёзную работу в те времена, и кузнецу было трудно, но он был настойчив и, постепенно, все привыкли, что с ним приходит его дочь. Однако даже он не знал, что втайне Инга мечтала стать архитектором и строить огромные сооружения из стали, чтобы помогать людям.