Из странного забытья, больше похожего на горячечный бред, меня выдернул знакомый и до омерзения гнусавый голос Георгия, который как всегда был чем-то недоволен. Неужели я провалялся без сознания до самой полуночи и теперь вернулся в настоящее?

– Алесь? – позвал меня Сергей.

Меня тут же накрыла новая волна боли. Плечо горело и пульсировало. Сознание наполнилось предметами и светом, нарисовав подвал и ровные стопки газет. Надо мной, недобро сощурившись, нависли оба надзорных. Сергей держал в руках мокрый платок, больше похожий на старую тряпку. И тряпка эта только что, по всей видимости, лежала на моём лбу. Я приподнялся на локте, зашипев от боли, и бросил взгляд вправо. Корвуса рядом уже не было. Только огромное красное пятно на том месте, с которого он переместился во вчерашний день…

– Что… с… Карловым… мостом? – все еще не в силах справиться с собственным языком, с трудом проговорил я.

– Тише, тише… – Сергей не без труда помог мне подняться и усадил на ещё один стул, который появился здесь во время нашего с Корвусом прыжка во времени. – Я вколол обезболивающее и наложил повязку с антисептиком. Кровь почти уже остановилась, но в санчасть всё равно лучше дойти. Адрес напишу. Здесь рядом.

– А до больницы вы, Алесь, дадите показания, что и как случилось! – раздался самый чудесный голос на свете. Я запрокинул голову к потолку, Сергей не удержался и хмыкнул. Георгий не оценил, просто принялся ходить из стороны в сторону и еще больше действовать мне на нервы. – Как вам удалось вернуться раньше полуночи? Алесь? Ау?

– Как это раньше полуночи? – переспросил я, аккуратно касаясь повязки. Стало больно. Я обреченно вздохнул, возвращаясь в суровую действительность, в которой не было странных лысых мужиков и не менее странных юных дев, а только парочка отбитых на всю голову дозорных.

Георгий, тем временем, все больше распалялся:

– Час дня на дворе! Немыслимая штука. И что случилось с Корвусом? Вам очень сильно повезёт, если мост останется целым и невредимым. Иначе я вас так далеко упрячу и так надолго, что вы не только прошлое своё не вспомните до появления в нашем мире, но и настоящее.

– Корвуса убили… – произнес я.

– Давайте без шуток, Алесь. Это мы поняли и без вас, – Георгий резко развернулся на пятках и сложил руки позади. Я удостоился долгого презрительного взгляда, после которого надзорный продолжил мерять подвал шагами. – Кто убил, за что убил? И что вообще, мать вашу, случилось?

– Во вчерашнем дне нам удалось разгадать шифр газеты, – начал я максимально спокойно и, заслужив одобрительный взгляд Сергея, продолжил: – На ней изображён Карлов мост. Нужно было маркером заштриховать белое пространство. Во время перемещения в прошлое, вот сюда – в подвал, ворвался некто и убил Корвуса. В меня выстрелить не успел.

– Некто? Алесь, диверсанты умирают, когда вы к ним приближаетесь, – заметил Георгий, и я понял, что он не верит ни одному моему слову. – Значит, этот некто – не диверсант? Давайте поточнее со своими определениями и вообще мыслями. Опишите его, чтобы я хоть что-то дельное отразил в протоколе, – Георгий включил диктофон на телефоне под запись. И почему он не сделал это с самого начала?!

– Точно такой же человек находился у КПП. Именно он! Его задержали… Вы должны найти его… – Я говорил достаточно медленно, стараясь изобразить нечеловеческие страдания, хотя, на самом деле, обезболивающее уже начало действовать. Все неприятные ощущения прошли, плечо будто поместили в холодильную камеру и мне забыли рассказать об этом. Я бессовестно тратил драгоценное время надзорных на нелепые раздумья между словами, доводя Георгия до кипения. – Этот человек на КПП точно был там не просто так. Я думаю, он напрямую причастен к уничтожению третьего пэвээровца. И вообще, очень подозрительно, что лысый выстрелил туда же, куда ударил. А ещё этот приторный запах… Знаете, так пахнет в яблоневом саду осенью. Когда яблоки гниют. Приторно, кисло и сладко одновременно. Ужасно противно, – пожаловался я и поморщился. Сергей сочувственно покивал.

Что выбросило меня раньше полуночи из прошлого? Да не знаю я! Не помню. И не понял. Но мне кажется, что на КПП он, ну лысый этот, ждал именно меня… Но почему он оставил меня в живых? Да, вопрос вертелся у меня в голове. Я не мог его выбросить, как и не мог ответить. Убить двух моих коллег. Хладнокровно, без тени сомнения, а меня только предупредить? По-отечески так, по-доброму.

– Приметы! – рявкнул Георгий, прекращая мои размышления.

– Лысый, высокий, карие глаза, большая щербинка между зубами, – я аккуратно покрутил головой, разминая шею. – Лет сорок с небольшим на вид. Внешность приметная, раз увидишь – не забудешь.

Я замолчал, переключив все свое внимание на ноги, которые затекли и ужасно ныли.

– Что дальше было? – рявкнул Георгий. – Рассказывай! Почему я должен тянуть из тебя слова?!

– Я отправился на сто два года назад, – отрапортовал я бодро. – В Прагу. На Карлов мост. Там встретил диверсантов. Двое погибли, третьим оказался всё тот же лысый. Он выжил, хотя я был очень близко к нему. Лысый пытался меня убить… – Я задумался, а пытался ли, но вслух продолжил: – Но промахнулся и попал в плечо. Дальше я, похоже, потерял сознание. Очнулся уже здесь… Ещё он распылил что-то противно-сладкое, приторное, – повторил я, ожидая хоть какой-то реакции.

– Тот же запах, что был на КПП? – все же вмешался в мой рассказ Сергей.

– Ага, как гнилые яблоки, – я заметил, как Сергей украдкой подмигнул напарнику, а тот на секунду нахмурил брови и закусил нижнюю губу.

– Диверсанты преследовали какого-то человека. Низкого роста, очень полного, с кейсом, пристегнутым к запястью. Похоже, они хотели убить его. Им не нужен был мост или сама Прага. Что это за человек, вам известно? Он впервые мне встретился.

– Ну… – хотел было ответить Сергей, но осёкся на полуслове.

– Вы бы, Алесь, лучше о лысом думали, – пропел Георгий. – Почему он вас не убил? В промах я не верю, раз уж вы были близко к нему. – Георгий подошёл ко мне и присел на корточки, заглядывая мне в глаза. – Как вы сами думаете, Алесь?

– Понятия не имею, – честно признался я. – Всю голову уже сломал себе.

– Не знаете… – протянул надзорный задумчиво и остановил запись на телефоне. – А я вам скажу, на что это похоже. Вас хотят запугать, смутить, отвлечь внимание, чтобы пройтись терактами по всему миру. Чтобы уничтожить его! Вот вы вернулись оттуда с ранением, двое других ваших коллег убиты. Мы всё должны будем отразить в отчёте. Отчёт увидят другие пэвээровцы. Пойдут волнения. Вы будете концентрироваться на толстяке с чемоданом, а не на диверсантах. Отличный план, мать вашу!

– Но зачем им уничтожать весь мир? Кто тот толстяк? Что за диффузор с мерзким запахом? – я не сдержался и перебил Георгия.

Его ответ мне совершенно не нравился. Он упускал детали. Возможно, специально упускал.

– Кто поймёт этих маньяков? Всегда ли есть объяснение их поступкам? Толстяк может быть самым обычным подставным актёром. А вот с веществом мы разберемся, сами не в курсе, – голос Георгия дрогнул в конце фразы. Врёт? Наверняка… И про толстяка сразу тему перевёл… А ведь я хотел про девчонку рассказать… Но теперь нет! Точно нет. Я почему-то был абсолютно уверен, что эта часть истории пока должна остаться тайной.

При воспоминаниях о блондинке моё сердце предательски забилось под ребрами. Её взгляд, улыбка… Я без конца вспоминал ее снова и снова, тянулся к ней, хотя видел всего лишь раз… Может, это все гребаный яблочный диффузор? Чертов афродизиак!

– Итак… – проговорил Георгий, возвращая меня в наш уютный подвал, и снова включил запись. – Я уверен в том, Алесь, что оставшийся в живых лысый человек является самым обычным нанятым киллером. Диверсанты совершенствуют свои методы и нанимают в прошлом людей, дабы всё же претворить свои планы в жизнь, несмотря на помеху со стороны путешественников во времени. Вы согласны с этой версией?

Я посмотрел на Сергея, но тот лишь развёл руками, тяжело вздохнул и опустил голову.