Войчик, молодой инквизитор, только что окончивший факультет охотников на монстров Академии Фархи, за последние пять минут проклял тот момент, когда подрядился перебить засевших неподалёку от красных холмов бандитов, уже раз двадцать. Мало того, что пришлось скакать по болотным кочкам полдня, чтобы дойти до их лежбища, так ещё, внезапно выскочивший из-под коряги, утопленник нервы потрепал изрядно.

Правда, был в этом и положительный момент. Бандиты вообще не входили в сферу ответственности Инквизиции, но теперь поход на болота можно было оправдать неупокоенным утопленником, а лихой народ пойдёт «за компанию».

Лагерь Войчик учуял издали. В запахах топей: гниль, сырость, болотный газ, стал явно чувствоваться привкус дыма. По рассказам селян, ватага душегубов состояла из дюжины мужиков, среди которых верховодит какой-то тип с солдатскими замашками, скорее всего, дезертир. Сколько среди оставшихся ещё беглых солдат доподлинно было неизвестно, но Войчик благоразумно решил выходить к лагерю под покровом темноты. Он-то с помощью зелий вполне неплохо мог видеть в кромешном мраке хмурой осенней ночи, а вот разбойники вряд ли.

Будь его воля, Войчик никогда бы сюда не отправился, но наставник заставил. Какой-то колдун нашептал ему о вспышке энергии неподалёку от Красных Холмов очень похожей на прорыв Орды, но слабее. Просидев почти три недели в холмах и ничего не разузнав, инквизитор прилично потратился. Нужны были деньги, что на дорогу, что на дальнейшее расследование. Пришлось идти изводить разбойников.

Неожиданно со стороны лагеря что-то полыхнуло. В густых сумерках взметнулось пламя, и над топью послышались крики. Что бы там ни произошло, но возникшая суматоха значительно увеличивала шансы охотника на монстров в бою.

Выдернув из ремённой петли склянку с эликсиром Кошки, Войчик залпом осушил горькую терпкую жидкость. Пока зелье начало действовать и лес вокруг приобрёл пусть и поблёкшие, но чёткие очертания, к отборной ругани и проклятием впереди добавился звон стали. Судя по всему, выходило, что разбойники сцепились между собой. Наилучший вариант для нападения. Вот и обжитый островок. Разбросанные вещи, оружие, пятна крови и разрубленные тела… Чем ближе к полыхающему в центре пожару, тем больше. Странно, вроде добежал довольно быстро, насколько это вообще возможно по болоту, а вокруг только окровавленные трупы и никого живого.

Войчик медленно, стараясь не выдать себя шелестом ножен, вытащил меч и стал осторожно обходить горящий сруб посреди поляны. Сейчас кошачье зрение скорее мешало. Гудящая пламя слепило, да ещё этот мерзкий дым… Как серые покрытые мхом брёвна могли так жарко полыхать? Такой вообще невозможно без магии! Но пассивные поисковые заклинания, встроенные в амулет-магоскоп, молчат, не показывая ни малейшего колебания эфира. Даже Камней Духов не улавливают. Хотя последнее не удивительно – откуда у разбойников маготехнические устройства?

Внезапно угол домка затрещал и рухнул, взметая в небо облака горящих искр. Войчик выругался и активировал перед собой заранее взведённый аркан щита, как оказалось, вовремя. Сквозь пламя к нему метнулся яркий голубоватый шарик. Врезавшись в магическое поле, сгусток энергии погасил его, но не нанёс инквизитору ран. Медальон снова не отреагировал.

Выбираясь из куста, куда его отшвырнуло, Войчик различил закованную в броню фигуру. Языки пламени тускло блестели на странном тёмно-сером металле. Прорези шлема вспыхнули рубиновым. Инквизитор криво усмехнулся. Похоже, его поиски окончены.

Перед ним был явно воин Орды. Оно из тех существ, что более двух столетий назад пытались захватить Радгаст.

Только не вовремя. Очень не вовремя. Никакой подготовки, только «кошка» в крови, да меч в ладони.

«Чего же ты ждёшь нежить нападай!»

Стоит. Смотрит, склонив голову к плечу. Выжидает. Даже оружие не достал.

«Ну, держись!»

Инквизитор бросился вперёд. Шаг, второй, третий… Ударил по разуму противника «оглушением», взмахнул мечом снизу-вверх… Охотники на нечисть всегда во всём были средненькими: что во владение мечом, что в магии, что в алхимии… Во всём. Но между тем были лучшими в умении всё это комбинировать, не полагаясь на одно.

Наставник, который уже сталкивался с подобными тварями, дал множество дельных советов, но… Меч наткнулся на жёсткий блок, выскользнувших из поручей инсектоида клинков, скрежет, удар ногой, над руками прямо в лицо охотнику. В голове Войчека словно бомба фосфорная взорвалась. Вспышка перед глазами, и он снова полетел в злополучный куст, теряя сознание.

Ты можешь быть кем угодно: мутантом, гномом, хоть быком-осеменителем, в конце концов, только кувалде, прилетевшей меж глаз, всё равно. Или чему-то напоминающему по силе эту самую кувалду.

Инквизитор выжил, но было ли это удачей? Сквозь застилающую глаза пелену Войчек видел, как к нему приблизилась чёрная на фоне пожара фигура с пылающими глазами. Охотник протянул руку и накрыл лоб охотника ладонью. Тысячи игл холода впились в голову, пронзая насквозь череп и проникая в мозг. Инквизитора захлестнула волна невыносимой боли. Боли настолько сильной и ослепляющей разум, что клинок, пробивший доспех и пронзивший сердце, Войчек даже не заметил…

Элия положила последнюю веточку волчанки в корзину и разогнулась, подставляя румяное лицо лучам восходящего солнца. Обычно она так рано не вставала, но зелье, которое деревенская травница собиралась приготовить, требовало исключительно цветов, собранных на рассвете, когда бутоны только-только начинают распускаться.

Лето в этом году выдалось тёплым и в меру дождливым. Крестьяне надеялись на хорошие урожаи и богатые свадьбы. За последние пару недель и к ней приходили сваты. Трижды.

Отказав им всем, Элия впала в немилость у нескольких довольно больших и богатых, для этих мест, семей, но и заказ один получила. На приворотное зелье.

Улыбаясь своим мыслям, знахарка засмотрелась на недалёкие холмы, покрытые белыми пушистыми метёлками. Сейчас на рассвете, солнце окрасило их в красный. Говорят, в честь этого деревня и получила своё название.

– Эй, ведьма! – Элия вздрогнула. Соседка, вздорная, обрюзгшая баба лет тридцати пяти, не возлюбила её чуть ли не с первого дня, когда травница отказалась дать ей настой от нежелательной беременности. Призналась же, что не себе просит, а мужней полюбовнице, к которой тот впоследствии, и сбежал от постоянных скандалов.

–Там Фолли тварь какая-то подрала. Тебя требуют, гадину такую.

Фолли был одним из отвергнутых ею женихов. Его семейство жило на другом конце Красных Холмов.

– Какая тварь?

– А мне почём знать? – фыркнула женщина.  – Ты ведьма, ты и выясняй! Не удивлюсь, если это твоих рук дело. Натравила на паренька какое-то своё мерзкое отродье…

Элия сплюнула себе под ноги:

– Дура, ты Агатка.

Заскочив в избу, травница схватила сумку, где были припасены самые необходимые настои, эликсиры да масла, и выскочив на улицу, припустила по деревне, не обращая внимания на летящие вслед проклятья. С этой змеёй подколодной она потом разберётся.

У дома раненного собралось уже много зевак. Элия ножом сквозь масло прошла через толпу и оказалась в светлой горнице. Фолли лежал на столе и выглядел ужасно. Бледный, глаза закатаны, весь в крови от многочисленных ран по всему телу.

– Готовьте чистые тряпки и кипятите воду, – жёстко приказала знахарка, осматривая тихо стонущего парня: – Кто же тебя так?

– Трупоед. Я бы даже сказал несколько трупоедов, – раздалось сзади.

Обернувшись, Элия увидела перед собой мужчину лет тридцати. Черноволосого, кареглазого, в добротных доспехах с медальоном инквизиции на груди – «всевидящее око» на перекрестье меча.

– Ведьма… Ведьмак… – зашептались в толпе.

– Кто ты?

Мужчина подошёл ближе и стал внимательно рассматривать раненного: