Она повернулась к Моргану, который сидел в кресле, пристроив на колене раскрытый блокнот.

– Уже известно, кто он?

Морган покачал головой.

– Я звонил в редакцию. Документов у него не нашли, сейчас проверяют фото по картотеке и показывают по телевизору – может, кто-нибудь узнает и позвонит. Ты-то его, понятно, не знаешь…

– Конечно, нет.

– Но если это не псих, зачем ему было в тебя стрелять?

– Понятия не имею!

– Существует всего восемь поводов для убийства. Если хочешь, могу перечислить.

– Так мало? Я думала, у каждого убийства своя причина.

– Нет, меняться могут лишь детали, а не основные мотивы. – Морган растопырил пальцы и стал загибать их, указывая авторучкой. – Итак, маньяка ты исключаешь. А как насчет политики?

Сара задумалась.

– Террорист? И какой ему смысл меня убивать?

– Террористы убивают кого попало, разве не так? Опять же, не забывай: он подстрелил четверых и одного убил. Полицейского надеются спасти.

– Да нет, это все… Не знаю, для отвода глаз, что ли. Он начал стрелять в других, только когда я спряталась за колоннами.

Морган с сомнением взглянул на нее и пожал плечами.

– Ну ладно. Допустим, он профессионал и хотел скрыть, что охотился именно за тобой. Тогда кто его нанял?

– Если бы я знала…

– И почему? Может, ненависть или месть?

– Нет, – покачала головой Сара. – За что мне мстить? Кого-то обошла в бизнесе? Ерунда – из-за этого не нанимают убийц.

– А жильцов тебе не приходилось выселять?

– Морган, я никому не насолила до такой степени.

– Ненависть не всегда имеет рациональное объяснение. Мало ли что кому в голову взбредет. Ну ладно, а как насчет ревности?

– У меня нет времени на всякие глупости. С Эйбом мы разошлись давным-давно…

– Профессиональная зависть?

– Какая чушь! Я со всеми прекрасно лажу.

– Это с твоей точки зрения. Тут то же самое, что с местью: никогда не знаешь, за что тебя могут невзлюбить. Ты ведь неплохо зарабатываешь. Вдруг кому-то не нравится, что женщина, да еще чернокожая и такая привлекательная, добилась успеха. Какие-нибудь старые знакомые не могут тебе завидовать?

В памяти всплыл Чикаго, Старый город, Гайд-парк… Лица тех, с кем она играла в детстве и о ком уже много лет даже не думала. Где они теперь? Наверное, там же, в Старом городе. Далеко позади, на другой планете. Она оставила их и ни разу не обернулась, неужели они ненавидят ее за это?

– Боже мой, Морган, ты хочешь сделать меня параноиком?

– Даже у параноиков бывают враги.

Внезапная ярость вскипела словно волна прибоя. Сара не выдержала.

– Это что, допрос?! – Она снова отвернулась к окну, хотя перед глазами по-прежнему был не Денвер, а Чикаго. Сара оперлась на подоконник и зажмурилась.

– Ну что ж, мне ты по крайней мере доверяешь…

– Что? – удивленно обернулась она.

– Когда-то мы с тобой были нищими, голодными репортерами. Теперь ты богата, а я все такой же нищий и голодный. По идее, я должен сгорать от зависти, а ты спокойно поворачиваешься ко мне спиной.

Сара криво усмехнулась.

– Спасибо, ты настоящий друг. Впредь буду осторожнее.

На лице Моргана не было улыбки.

– Я серьезно. Если ты права и тебе не померещилось, никогда никому не подставляй спину. Хикок в свое время погорел на этом.

– Ладно, извини.

Морган помолчал, глядя на нее, потом опустил глаза.

– М-да. – Ритмично постукивая ручкой по блокноту, он продолжал: – Впрочем, тот, кто убивает под влиянием эмоций, обычно действует сам, так что перейдем к рациональным мотивам. Корыстные цели?

– Он не пытался меня ограбить, и потом… С сегодняшнего дня я вычеркиваю его из завещания! – Сара покатилась со смеху. Морган нахмурился и начал подниматься с кресла, но она жестом остановила его. – Нет-нет, я в порядке… Подумать только – уже могу шутить. Сколько там этих чертовых мотивов?

Морган грустно улыбнулся.

– Восемь, всего лишь восемь. Теперь номер семь: попытка скрыть другое преступление. Может, ты была свидетелем чего-нибудь?

– Ладно, теоретик ты наш… – Сара безнадежно подняла руки. – Сыщик, репортер или тайный агент могут, конечно, что-то вынюхивая, вдруг набрести на какую-нибудь страшную тайну. А вот торговец недвижимостью…

– Ты можешь знать что-то и даже не подозревать об этом.

– Морган, в последнее время я рылась только в архивах по недвижимости. Ничего важного и, уж во всяком случае, ничего опасного.

– Может, ты наткнулась на какую-нибудь крупномасштабную махинацию, но пока ничего не поняла? Что там за общество Бэббиджа, о котором ты просила узнать?

– Ну… – Сара замялась. Слухи о проекте Эмерсон-стрит ей пока ни к чему, тем более статья на первой полосе «Ньюс». – Слушай, ты пока об этом помалкивай, а потом я сама дам тебе эксклюзивный материал. Договорились? Будешь молчать?

– Клянусь могилой сестры. – Морган шутливо перекрестился.

Он был единственным ребенком, однако Сара решилась и рассказала все. Обрывки бумаги из старого дома. Брейди Куинн. Забытые машины Бэббиджа. Папки с чертежами и статьями. Морган слушал и делал пометки в блокноте.

– Звучит заманчиво. Компьютеры двухсотлетней давности? Хотя вообще-то ты права: вряд ли из-за этого станут кого-то убивать. Я сам попробую кое-что разведать, если не возражаешь. Мастера, говоришь, зовут Пол Эббот? А бумага у Денниса Френча? – Он записал имена. – Поговорю с ними, когда будет время.

– Эббот ничего не знает о машинах Бэббиджа, и я не хочу, чтобы узнал, а то он их разберет и сдаст в металлолом.

– Я буду сама осторожность, – улыбнулся Морган. – А может, Эббот испугался, что ты его сдашь полиции, и нанял киллера? Ладно, ладно… Итак, восьмой и последний мотив: защититься от тебя.

– Защититься? Морган, ты спятил? Кому я могу угрожать? Я даже паука боюсь раздавить.

– Напрасно, они бывают ядовитые. С самозащитой то же самое, что и с другими мотивами: все может существовать лишь в воображении. Какие-то твои действия кто-то мог воспринять как угрозу.

– Отлично, Морган, ты все разъяснил – пойдем и арестуем сукина сына!

– Сара, я просто стараюсь помочь…

– Ты стараешься выжать из этого статью!

– Да, пожалуй.

– И потом, зачем палить средь белого дня? Можно ведь было просто напугать.

– Все зависит от того, что ты знаешь и как, по их мнению, собираешься это использовать.

– Ты читаешь слишком много шпионских романов… – Сара вдруг вспомнила незнакомца из библиотеки и странные шаги в переулке. Попытка напугать? Но в чем они видят угрозу?

– Что с тобой? – насторожился Морган.

Она рассказала.

– Любопытно, – кивнул он и прищурился. – А стрелял в тебя не тот самый тип, что был в библиотеке?

– Нет.

– М-м-м… тогда, если тут есть связь, речь идет не об одиночке, а о целой организации.

– Может быть, откуда мне знать. Впрочем, никакой ку-клукс-клан в меня раньше не стрелял.

– Так-так. Организация… – Морган откинулся в кресле, задумчиво постукивая по зубам авторучкой. – Слушай, – спросил он небрежно, – ты знаешь что-нибудь о Джоне Бентоне или Женевьеве Вейл?

Сара покачала головой.

– Впервые о них слышу.

– А о Дэниеле Кеннисоне?

– Только из газет. А при чем тут «Кеннисон демографикс»?

– Может, и ни при чем. Я попробую разобраться, потом еще поговорим.

Она ждала продолжения, но Морган молчал. Он явно подозревал тут какую-то связь с темой, над которой работал, однако рассказывать ничего не собирался. Граймс вообще не любил раньше времени обсуждать материалы, которыми занимался. В частности, поэтому их с Сарой репортерский тандем и оказался таким непрочным.

Он попробует разобраться. Ну что ж, это лучше, чем ничего.

За «эксклюзивным интервью» последовал допрос в полиции, уже не столь эксклюзивный. Оставшись наконец одна, Сара вышла на балкон своего дома, стоявшего высоко на склоне Южной Столовой горы. Она смотрела вниз, в ночь, задумчиво раскручивая бренди в бокале. Свет в доме позади нее не горел, тусклые красноватые отблески пламени камина лишь подчеркивали черноту теней. Сара любила постоять ночью в темноте, хотя иногда одиночество просачивалось внутрь и от этого начинало щемить сердце.