Она подала заявку и на дом Уайднера, хотя тот на продажу не выставлялся. Любая собственность имеет свою цену. Главное – умело предложить.

Передохнуть удалось лишь в пятницу днем. Сара закрыла файлы по недвижимости, вставила в проигрыватель любимый диск и отправилась на кухню за кофе. Вернувшись к компьютеру, она вызвала своего «шпиона». Пора взглянуть, что он там накопал о Куинне и машинах Бэббиджа. Когда Деннис узнал о древних механических компьютерах, то страшно обрадовался: интуиция не подвела его. Квартал Брейди Куинна с выделенными интернет-линиями, столь же необходимыми его будущим обитателям, как вода и электричество, просто обязан носить имя человека, связанного с первыми в мире компьютерами!

«Прекрасная креолка, ее я знал давно…» Напевая под мелодию рэгтайма, Сара начала пролистывать результаты поиска. Там, как и следовало ожидать, была масса сведений об Эдисоне и Бэббидже, занимавших выдающееся место в истории. Но о том, что их связывало с Квинном, Карсоном и машинами на потайном четвертом этаже, – ничего. Сара узнала, что Томас Эдисон регулярно встречался с Генри Фордом, Харви Файрстоуном и Джоном Бэрроузом, чтобы обсудить «направление развития страны». Обычно они совершали длительные пешие прогулки по частному заповеднику Форда в штате Мичиган. Это понятно – бизнесмены то и дело ворчат, что со страной творится черт знает что. Бэрроуз, как выяснила Сара, был естествоиспытателем, одним из первых экологов.

– Отсюда и прогулки на лоне природы, – рассмеялась Сара. Подумать только: три промышленных магната бредут по полю в поисках грибов и бабочек. Генри Форд, любующийся розами… Забавно.

Сам Бэббидж, как выяснилось, пропагандировал страхование жизни, бизнес, основанный на идее, что непредсказуемые события в массе своей укладываются в предсказуемые тенденции. В 1832 году в книге «Экономика машин и машиностроения» он предвосхитил многое из того, что сейчас называется операционным и системным анализом. Бэббидж и в самом деле пытался построить действующую «разностную машину», прототип предложенного им механического компьютера, однако, потратив двадцать три тысячи фунтов, в том числе шесть тысяч из собственных денег, оставил проект незаконченным. Прочитав это, Сара слегка улыбнулась.

Еще ей попалось на глаза объявление в «Трудах Нью-Йоркской академии наук» за 1833 год об открытом заседании, посвященном идеям Бэббиджа, и планах создания специального научного общества для их распространения. Заметка была подписана Джедедией Кроуфордом, автором самой ранней статьи, упомянутой в «Каталоге», который нашла Сара. Этот Кроуфорд оказался профессором математики Йельского университета, где он работал в 1820–1830-х годах. Было ли общество создано на самом деле? Могло быть. И в таком случае оно непременно попыталось бы построить аналитическую машину Бэббиджа. Но как тогда получилось, что первый в мире компьютер, созданный йельским профессором, завершил свой путь в полузаброшенном здании под денверской эстакадой?

Других ссылок на общество Бэббиджа в результатах поиска не оказалось. Впрочем, многие архивы и базы данных еще не подключены к Всемирной сети. Значит, придется покопаться вручную.

Сара задумалась, выбивая пальцами ритм в такт старинному, 1908 года, «Черно-белому рэгу» Ботсфорда. Пора возвращаться к проекту Эмерсон-стрит. Правда, уже три часа дня, да еще пятница… Впрочем, остались кое-какие дела в городской и окружной администрации, и хотя их вполне можно решить по телефону и электронной почте, личный визит даст повод заодно заскочить в редакцию газеты и в библиотеку. Некоторое время Сара для порядка боролась с искушением, затем сдалась. Уж слишком увлекательная попалась задачка с этим Куинном и обществом Бэббиджа. Сара взяла телефонную трубку и договорилась о встрече с окружным инспектором по недвижимости.

Она не слишком надеялась обнаружить в редакционном «морге» что-нибудь об обществе Бэббиджа и поэтому не была разочарована. В конце концов, «Ньюс» начала выходить лишь в 1859 году. Морган знал, что она ищет, но не знал зачем – Сара лишь вскользь упомянула «ранние компьютеры». Он обещал поспрашивать: его друг работал в «Нью-Йорк таймс», которая хоть и была ненамного старше «Ньюс», но издавалась на Восточном побережье и скорее могла напечатать что-нибудь о Кроуфорде и его обществе.

Изучив договоры и купчие на дома в районе Эмерсон-стрит, Сара вышла из здания окружной администрации и решила срезать путь до библиотеки через Центральный парк. Лавируя между машинами, она перебежала Бэннок и смешалась с гуляющей толпой. Молодежь лениво слонялась по лужайкам, некоторые развалились на ступенях Греческого театра. Над головой, словно кузнечики на лугу, то и дело взлетали пластиковые «летающие тарелочки».

Сара шла, вспоминая математические заголовки в «Каталоге». Как она теперь понимала, некоторые из них имели отношение к операционному анализу – еще одна ниточка, ведущая к Бэббиджу. А все эти чертежи в описании машины? Тут придется советоваться. Нужен как минимум инженер-механик. И математик. А может быть, еще и историк! Саре никак не хотелось делиться с кем-то своим открытием. Эксперты сразу в него вцепятся, а ее вежливо ототрут в сторонку: «Спасибо, мисс Бомонт, дальше мы справимся сами».

Она всю жизнь справлялась со своими проблемами и ни у кого не просила помощи, а теперь остаться в стороне – нет уж, спасибо! И дело вовсе не в том, что шумиха вокруг первых компьютеров подстегнет продажу квартир в квартале Брейди Куинна – это произойдет в любом случае, не важно, будет ли она участвовать в этом лично. Но, черт побери, она хочет участвовать! Быть первой, стать известной!

Сара поравнялась с Греческим театром, когда ее правый каблук угодил в трещину в асфальте. Она пошатнулась, с трудом удержав равновесие. В этот момент что-то просвистело в воздухе и ударилось в соседнюю колонну, обдав лицо каменной крошкой.

– Эй, ты что, совсем спятил?!

Она обернулась. Кричал высокий грузный мужчина в расстегнутой спортивной рубашке. Он шел по дорожке парка, размахивая руками. За ним виднелась фигура полицейского, который держался за кобуру револьвера. Люди вокруг оборачивались.

Не понимая, что случилось, Сара посмотрела в другую сторону. На той стороне пруда стоял человек с пистолетом. Широко расставив ноги, держа пистолет обеими руками. Пистолет был направлен на нее!

Думать было некогда, инстинкты взяли верх. Сара нырнула между колоннами театра и кинулась плашмя на землю. Нет! Мне все это мерещится! Еще один хлопок, свист пули, отскочившей от камня. В парке раздавались испуганные крики. С бешено бьющимся сердцем Сара поползла вдоль колоннады. Выглянуть? А если он только того и ждет? А вдруг он уже бежит сюда? Что делать – затаиться или бежать? Надо выяснить. Она осторожно выглянула из-за колонны и увидела, как человек с пистолетом повернулся и выстрелил в высокого мужчину, который спешил к нему. Пуля попала тому прямо в разинутый рот – из затылка фонтаном брызнула кровь и осколки кости. Мужчина опрокинулся и упал навзничь, неподвижно уставившись в небо.

Люди кричали и разбегались в стороны. Человек с пистолетом обернулся, взглянул на Сару и снова поднял пистолет. В этот момент полицейский выхватил наконец свой револьвер и проорал какой-то приказ. Человек молниеносно развернулся и снова выстрелил. Полицейский пошатнулся, но успел два раза нажать на спуск – убийца согнулся и рухнул на землю. Полицейский упал на колени с перекошенным от боли лицом, прижимая руки к животу. Послышался приближающийся вой сирен.

Цепляясь за колонну, чтобы не упасть, Сара поднялась на ноги и огляделась. В парке царила паника: кто-то еще бежал, другие останавливались. Какая-то женщина, рыдая, прижимала к себе тело высокого мужчины. «Он спас меня», – подумала Сара. Что заставило его напасть на вооруженного противника?

Убийца лежал неподвижно. Один из молодых людей подошел посмотреть на него. Птица с бело-голубым оперением слетела с ветки, наклонила головку влево, потом вправо. Клюнула труп в лицо…