Литмир - Электронная Библиотека

Кровь с огромной силой стучала в висках, тело дрожало как в лихорадке. Зверея от пережитого испуга, Дестан лихорадочно соображал, как лучше расправиться с незваной гостьей. Он нажимал всё сильнее и сильнее, боясь упустить неожиданную добычу. Вероятно, кобре никогда бы не пришлось больше использовать свои зубы, но тут воспоминание о борцовском состязании вспыхнуло с новой силой…

Конечно, он сильно рисковал, оставляя в покое полуживую гадину, а потом засовывая её в плотный бурдюк. Змея очнулась, начала судорожно извиваться внутри; с трудом справляясь с ношей, злоумышленник неслышными шагами приблизился к спящему, положил рядом мешок, беспорядочно стукнул два-три раза палкой по дёргающейся поверхности и стремительно отбежал в сторону.

Обезумевшая от ярости кобра выползла чёрным возмездием, и через мгновение раздался жуткий крик Карима…

Пару дней спустя Дестан вышел в поле уже один. Никто не заподозрил истинную причину происшествия; старшего брата скромно похоронили. В общине откликнулись на просьбу помочь: в одиночку почти невозможно достойно предать человека сухой и твёрдой, как камень, земле.

Но теперь точно надо уходить. Родители не работники, и прокормить их в одиночку не по силам. Ну, может, и получится, если трудиться от зари до зари. Только зачем полудохлая обуза юноше, полному сил и смутных желаний? Он уже решился и больше не пытался размышлять, насколько подло и бесчеловечно бросать двух беспомощных стариков. Главное сейчас – поиски счастья в других краях.

Собраться недолго. Траурное пиршество принесло целое богатство: куски баранины и несколько чёрствых лепёшек. Оставалось сделать хороший запас воды. Дестан пошёл к колодцу и обнаружил, что теперь там совсем сухо. Ничего, есть ещё второй, дальний. До него немало шагов. По сути, он на соседнем участке, пустующем с незапамятных времён. Далековато. Но сейчас случай особый.

Пришлось, прихватив дополнительно нож и кусок верёвки, плестись с вялой руганью по нагретому пылящему песку. Вот он, колодец. Если бы не высокие стенки, пустыня давно поглотила бы его. Отверстие прикрыто пересохшей, истончившейся и лопнувшей в нескольких местах старой верблюжьей шкурой. Но всё равно она неплохо защищает от солнца, потому что дно слегка влажное.

Там неглубоко, но без верёвки обратно не выбраться. Придумав, как надёжно закрепить конец, Дестан ловко спустился и тщательно ощупал стенки. Повсюду очень рыхло, но не беда. Если верёвка оборвётся, можно будет сделать узкие углубления друг против друга, чтобы вставить в них посох, предусмотрительно сброшенный рядом. Вот и будет опора, чтобы вылезти наверх.

В одном месте под длинными твёрдыми пальцами грунт неожиданно осыпался, и изумлённому взору открылась продолговатая ниша. Сначала она показалась пустой дырой, но вдруг в ней проявился небольшой кожаный мешочек.

– Неужели клад? – прошептал Дестан.

Воображению представились золотые монеты, алмазы, рубины. Ведь доводилось видеть, как подобные богатства извлекались из похожих кошелей богатых купцов.

Гладкая, мягкая кожа. Белая тонкая овчина отличной выделки, ласкающая пальцы. Нащупывается аккуратный шов, скрепляющий половинки кошеля. Его горловину стягивает длинный шнур, продетый в прорези. Такая вещь обязательно должна быть наполнена чем-то ценным.

Но мешочек не звенел, не отзывался приятным слуху побрякиванием стукающихся друг о друга драгоценных камней. Он лишь слегка проминался при надавливании и был явно наполнен чем-то сыпучим и тяжёлым. Как вездесущий песок. Но какой шутник стал бы столь изощрённо прятать такую «ценность»? Нет, надо немедленно проверить, что там…

Как трясутся руки! Чему удивляться, если нищий, развязав мешочек, вдруг обернётся богачом!

В первый миг сокровище представилось металлом: в глаза ударило серебристое сияние, ослепительно яркое в полутьме колодца. Но, наклонившись, Дестан разглядел жутковатого вида чёрный песок и непонятный предмет. Сквозь мутное стекло в нём безжизненно темнела и никуда не двигалась таинственная масса.

Зато стоило взять находку в руки – и она ожила: сверкнула серебристая вспышка, передавая призыв в раскалённую от впечатлений голову. Или даже команду, приказ… через причудливое представление. В нём обладатель только что обнаруженного сокровища должен растворить в воде немного порошка и выпить, жмурясь от удовольствия и ожидая колоссального прилива сил.

– Нет! – крикнул Дестан, отшатываясь. Испугался, вжался спиной в приятно прохладную стенку колодца. – Я не хочу! Вдруг это яд?!

Но видение было навязчивым; оно повторялось с бесстрастной беспощадностью палящего солнца, сжигающего хилые ростки сомнений. Гипнотическая притягательность сквозила в каждом глотке воображаемого восхитительного напитка. Но как?! Вода…

Дестан присел, тяжело дыша, и начал ковырять ножом влажное рыхлое дно. Вскоре удалось наполнить свой кувшин – невероятно ценный инвентарь: объёмистый, прочный, да ёщё имеющий тщательно подогнанную крышку. В походе не прольётся зря ни капли драгоценной влаги. Крышка может служить вместо пиалы.

Разум отказывался повиноваться. Непослушные пальцы ухватили из мешочка щепотку серебристо-чёрного содержимого. Порошок мгновенно растворился. Без звука, без пузырьков – словно его и не было вовсе. Сон сейчас или явь? Неизвестно. Можно определить, если выпить приготовленное зелье.

«Пей, – послышался ледяной голос прямо внутри головы. – Это твой приз».

Поначалу вроде бы ничего не произошло. Язык и нёбо так и остались сухими. Горько-солоноватый привкус полуденной жажды никуда не ушёл, волнение лишь разгорячило его. Желудок пуст. Только сознание проясняется, и действительность оживает с непривычной остротой.

Песочные часы, оставленные в нише, зажглись тем же серебристым сиянием, засверкали мириады причудливых рисунков. Ледяной голос снова заговорил. И безграмотный крестьянин познал иные правила, другие истины. Те, что были за гранью убогого жилища, обречённых родителей и стройной фигурки в тёмной лавке.

– Вечная жизнь! – шептал он. – Власть над смертными – если пожелаешь. Богатства – все, какие ты сможешь у них отнять. То, чего я втайне хотел. Но в результате – совсем не то…

Силы переполняли его, но страх в сердце разрастался. Дестан не понял тогда многих слов, падающих в голову холодными иглами. Как из внезапно переполнившегося кувшина проливается и мгновенно впитывается в жадный песок драгоценная влага, так утекли мимо сознания растерявшегося юноши многие сложные законы и понятия. Ум был слишком беден, дух слишком слаб. Чувства сильны, но воля не развита. Ледяные иглы мгновенно вторглись, нанесли разуму чувствительные, но моментально затянувшиеся раны. Может, льдинки будут долго дремать где-то внутри, пока со временем не проявятся и не обогатят новыми пластами сокровенных знаний…

Нельзя долго сидеть на одном месте – вот что усвоил отныне особый человек. Теперь его удел – вечные странствия с короткими остановками длиной в простую человеческую жизнь. Немедленно уходить отсюда! Не в город, а в места совсем незнакомые. Иначе может случиться беда.

…И вот новый бродяга появляется на дороге, что ведёт в направлении полуденного солнца. Такой же песок, как везде, только местами слой его тоньше. Под ногами тут и там попадаются потёртые временем камни, а по краям – указательные знаки из наваленных друг на друга огромных булыжников. Без них караванщик неминуемо собьется с пути, будет блуждать кругами, пока не погибнет от жажды.

Человек на дороге не мал ростом, но сильно сутулится. Одежда – что-то бесформенное, чему трудно дать название. Проще всего сказать, что это куски грубой и очень ветхой материи. Путник опирается на длинную кривую палку, а за спиной у него дорожная сумка с притороченной ёмкостью для воды. Посвящённый ещё увидел бы закреплённый на поясе кожаный мешочек; для остальных бродяга просто подпоясан верёвкой, сплетённой из шерсти. На ногах бесформенные сандалии, набитые сухой травой. Голова непокрыта, но жёсткие чёрные волосы сами по себе неплохо защищают от палящего солнца.

9
{"b":"890039","o":1}