– Так и надо было спросить, сразу не додумалась. Но, значит, и ты заметил, как испугался моего вопроса дипломат? Тянул, гадал, что ответить?

– Почему гадал? Вроде вспоминал просто. Но струхнул точно. Он вообще стал явно тебя избегать: не говорит с тобой и даже в сторону твою не смотрит. Может, влюбился на старости лет?

– Только не надо шуточек про любовь, – недовольно сказала Алина. – Не играй никогда такими вещами.

– Ладно, ладно, – быстро согласился Костя. – Не понимаю, к чему ты клонишь? Отказаться, что ли? Так мы уже завязли крепко. Деньги взяли и потратили.

– Знал бы ты, как мне не хотелось их трогать. А ехать я согласилась только ради вас.

– Да что с тобой? – Свер забеспокоился теперь всерьёз. – Откуда такая дикая мысль, что с нами должно что-то плохое случиться? Нас съедят? Продадут в рабство? В тюрьму посадят? Чепуха ведь…

– Рабство – совсем не чепуха. Бывает ещё такая вещь, как вербовка.

– Опять шпионские страсти! Вот для этого как раз нет нужды тащить нас за тридевять земель. Знаешь, доводы у тебя неубедительные.

Алина вздохнула.

– Мысли бывают и похуже. Меня на сказку англичанин вдохновил. Что-то в нём напоминает злого колдуна. Коварного и беспощадного. От него никуда не деться, если он наметил жертву.

– Не бывает колдунов, – сразу обозначил позицию Костя. – Неужели мы станем говорить о мистике, а не чём-нибудь существенном? Ты, наверное, наслушалась песен с Володькиной кассеты.

– Хорошо, будет тебе по существу. Приберегаю напоследок, не перебивай…

Если Джоки разговорилась, только успевай вникать. А история получается прямо детективная.

Значит, ещё в первую ночь после приглашения в Англию Алина никак не могла уснуть. А что удивительного? Володька тоже крутился, вертелся, хотя обычно только голова до подушки – и нет его до утра. Но он-то из спальни никуда не выходил. А Джоконде девчонки думать мешают, поскольку сопят и бормочут во сне всякое. Она выбралась потихоньку и пристроилась на подоконнике в коридоре. Тихо, месяц растущий чуть-чуть светит. На пару с одним фонарём, что рядом с любимыми лавочками, и подмигивает постоянно, как заговорщик.

А дальше – человек через забор перелез. Незнакомый. Точно не Сэм. Не молодой, морщины на лице были заметные. Спортивный такой, подтянутый. Забор на раз перемахнул – и явно таится. Одежда специально тёмная и руки в перчатках, вроде даже кожаных. Ага, в середине июня-то! Походка кошачья такая, пружинистая. Опасный тип, одним словом.

Он по окнам зыркнул. Алина замерла, не зная, что предпринять: будить всех или ещё понаблюдать. Нет, ну панику к чему наводить, а до дежурного воспитателя добежать стоило. Но Джоки приподнялась чуть-чуть над подоконником и давай дальше смотреть.

Тип до входа в столярку добрался, подёргал запертую дверь тихонько. Потом вдоль стены за угол шмыгнул. А что там у нас? Окна первого этажа и вход отдельный, тоже запертый, в медпункт и изолятор пустой. Минут через десять ночной гость опять объявился, огляделся очень внимательно – и обратно через забор. Легко, как мальчишка.

Всё тихо, бесшумно. Ни стуков, ни скрипов. Хотя рама чуть-чуть приоткрыта была. Исчез, словно и не было.

– Ого! – Свер поморщил лоб. – И ты молчала до сих пор? Тебе же не привиделось спросонья? Тут надо подключать дедуктивный метод. Ночью на нашу территорию проник с неизвестной целью какой-то Джеймс Бонд, причём сразу после визита англичанина. Но у нас ведь нигде ничего не пропало, так? Следов взлома не было. Он просто что-то вынюхивал, высматривал.

О! Тут Косте пришла в голову важная мысль. Наши чекисты ведь не спят, борются со шпионажем. Стало им любопытно, зачем иностранный дипломат сюсюкается с какими-то детдомовцами накануне отъезда из России. Вдруг собирается использовать как ширму, чтобы что-то вывезти за границу?

Нужно будет тщательно следить за багажом. Лучше не принимать никаких подарков. Или разбирать их на винтики. В общем, быть бдительными до самой границы. А то чего доброго, подбросят ценную икону. Или, что хуже, шпионские микроплёнки. Хотя, возможно, подобные методы вывоза информации давно устарели?

Алина шутливо поаплодировала.

– Предосторожность очень разумная. Кажется, пока нам свинью не подложили. Только вот у истории случилось продолжение.

– Да ну? И какое же?

– Вспомни, как вчера на медкомиссии мы сдавали анализы крови. Тебе ничего странным не показалось?

– Ты про то, что волосы у нас взяли и мазки изо рта? Так ведь Сэм честно сказал, что так принято для впервые въезжающих иностранцев. Эти пробы для анализов ДНК он перешлёт специальной почтой. Там, в Британии, говорит, самая лучшая служба для этих самых анализов.

– Мелентьев, нормальные люди знают, что по ДНК идентифицируют личность. А сфер применения три: определение родства, доказательства при расследовании преступлений и…

– Ну?

– И опознание погибших.

Свер сделал неопределённую гримасу.

– Давай про погибших не будем, ладно? Ну, перестраховка эти анализы. Страхуют же люди свои машины, квартиры и даже жизни на всякий случай! Деньги платят немалые. А с нас ни гроша не взяли.

– Но ведь мы сдали кровь два раза! Два!

– Ну и что? Значит, просто так надо. Второй раз для каких-нибудь других анализов.

– Но каких именно других? Я ведь в детстве часто болела, приходилось много с медсёстрами общаться. Они страшно не любят делать лишнюю работу, особенно повторно. Зачем колоть вену два раза, когда можно сразу набрать кровь в две пробирки? Помнишь, мы ещё сидели с зажатыми ватками, а лаборантку позвали в соседний кабинет? Она с очень недовольным лицом объявила, что нужно взять дополнительные пробы. Мне это показалось подозрительным. Первые пробирки просто оставались на столе, а вторые наша мучительница понесла по коридору. Я сделала вид, что мне надо на минутку отлучиться по неотложному делу и, пока вы там рассматривали дырки от иголок, пошла следом.

Оказывается, Алине повезло незаметно подсмотреть, кто забрал вторые пробирки. Субъект сильно походил на ловкого ночного покорителя заборов. Перчатки снова кожаные. Тип аккуратно поставил пробы в маленький специальный контейнер и сказал, что ещё раз напоминает о подписке.

Костя стукнул себя кулаком по коленке.

– Подписка, наверное, о сотрудничестве. Или, скорее, о неразглашении. Так что точно человек тот откуда-нибудь из службы безопасности.

– Нам стоит из-за таких странностей отказываться от поездки?

– Ни в коем случае. Я думаю, о делах Сэма пытался разузнать наш агент 007. Володьке с Танюшей пока не надо ничего рассказывать. Они порой слишком поддаются эмоциям. Если у Кэпа вновь появится маленькая капля недоверия, он, пожалуй, не сможет сконцентрироваться на своей работе. А это, надо признать, для нас слишком важно. Будем вдвоём настороже. Смотрим в оба. То есть, в четыре глаза.

– Мы теперь как заговорщики, – невесело улыбнулась Алина. – Вообще-то нехорошо, конечно, так поступать. Ну ладно, давай сменим тему.

– У тебя есть ещё одно странное ночное видение? – удивился Костя.

– Нет. Речь пойдёт о Тане.

– Вот как? – Свер засмеялся. – А что с ней такое? Она ведь не Джеймс Бонд в юбке?

– Лучше не смейся. Может, ты не замечаешь, но она по тебе сохнет. И уже давно. А ещё она переживает. Ведь учиться всего год осталось, а дальше мы можем… потерять друг друга. Неизвестно, где и какое жильё нам дадут после выпуска. Вузы планируем разные. Тебе не кажется, что уже пора как-то определить ваши отношения? Или Великому Человеку не до того?

Это камешек в его огород. Костя давно решил, что обязательно станет великим человеком. Не просто так – ради цели. Он сделает так, что сирот не будет вообще. Во всём мире, конечно, не получится, зато в России детские дома станут не нужны.

Кто-то пусть смеётся или крутит пальцем у виска. Свер знает, как добиться цели. Родители не должны уходить из жизни раньше времени. Никаких аварий, непредвиденных катастроф, войн и пограничных конфликтов. Медицина должна быть на самом высоком уровне. А главное, любых людей ещё с малышни нужно воспитывать так, чтобы они выросли правильными родителями, и своих детей уже никогда не бросали.