— Вон та, — сказала она, — Третья от рынка.

Я сразу вспомнил, что в эту лавку уже заглядывал. И продавца вспомнил. Крепкий мужик, которому в поле пахать. Он еще показался мне назойливым.

— Ева, побудь в машине.

Я зашел в лавку еще раз. Да, в ней сидит тот же самый продавец, но кроме мужицкой внешности ничем особенным он не выделяется. А назойливость… ну так на то он и продавец. Скромность в его деле не добродетель.

— Чего желаете, ваше благородие? — тут же включился мужик, — Желаете макры прикупить? У нас полный ассортимент.

— Прямо полный, — я усмехнулся.

— На любые случаи жизни. Извольте сами взглянуть. Нулевые, первые… вон тама третий уровень.

Кивком головы мужик указал на отдельную витрину с крупными макрами. Я начал изучать витрину, как будто мне и в самом деле нужны макры.

— А вот этот зеленый, — спрашиваю наугад, — Он почем?

— Это с гончарковской изнанки, — тут же ответил мужик, — Девяносто рубликов.

— Не дороговато? — делаю вид, будто хочу поторговаться.

— Ни в коем разе не дороговато, ваше благородие, — мужик категорично замотал заросшей башкой, — Наоборот дешево. Охотники с гончарковской в этот раз много принесли. Цена сниженная. А так сами видите, третий уровень. Магия природы… нет, ваше благородие, совсем недорого.

— Сколов на нем нету?

— Идеальный камушек. Можете сами посмотреть… Архипка!… Архипка! Подь сюды, — мужик закричал куда-то в глубины помещения.

На его зов прибежал подросток лет пятнадцати.

— Чего орать? Я не глухой.

— А ты мне тут не перечь. Достань с витрины зеленый. Барин желает в руки взять.

Архипка открыл витрину маленьким ключиком, достал зеленый макр и выложил на прилавок. Я для вида повертел камушек в пальцах.

— Беру, — бросаю на прилавок сторублевую ассигнацию.

Мужик сгреб купюру и выдал десятку сдачи, явно довольный сделкой. По-моему, он меня надул. Помнится у Кеши появился поставщик, хорошо разбирающийся в ценах. Надо будет спросить у него, сколько на самом деле стоит такой макр. Я убрал кристалл вместе со сдачей в карман и вернулся в машину.

— Что скажешь? — спросила Ева.

— Честно говоря, мужик и в самом деле подозрительный. Только я пока не могу ухватить, что меня в нем смущает… жуликоватый он какой-то.

— Тут каждый второй жуликоватый, — баронесса покачала головой, — Тебя смущает только это?

— Не знаю, Ева. Давай понаблюдаем. Других зацепок у нас нет.

— Кротовский, ты серьёзно? Собираешься самолично шпионить за лавочником?

— А почему нет. Будет что-то срочное, Анюта позвонит. Какая разница, в машине сидеть или в кабинете.

— Как скажешь, Кротовский.

На удивление, день выдался спокойный. Анюта звонила несколько раз, но личного моего присутствия вопросы не требовали. Все решалось по телефону. Мы с Евой досидели до обеда, а затем и до вечера.

Мужик из лавки не выходил, но помощник его Архипка пару раз мотался на рынок за продуктами. По большому счету ничего подозрительного, если не считать того факта, что мужик не только никуда не ходил, но и вообще не поднимался из-за прилавка. Если нужно было достать макр с витрины, он всегда звал помощника.

— Может он парализованный? — я выдвинул предположение.

— Почему ты так решил?

— За весь день с места ни разу не поднялся.

— Или просто лентяй.

— Сейчас проверим. Подошло время лавку закрывать. Теперь-то наверно встанет.

Но мужик не встал. Все сделал Архипка. И окна ставнями забрал, и дверь запер.

— Что теперь, Кротовский? Я из-за тебя сегодня отсидела все, что можно. Спина затекла.

— У лавки есть черный ход? — ворчание баронессы я проигнорировал.

— Должен быть.

— Давай сходим.

В сгущающихся сумерках мы вышли из машины и обошли лавку со двора. Я приблизился к двери черного хода, раздумывая, как ее открыть без лишнего шума, и услышал звук отпираемого замка.

— Назад, — шепнул Еве и потащил ее за куст.

Из-за куста мы видели, как из лавки вышел Архипка. Беспечно насвистывая, он пошел в сторону улицы. Ну это ладно, паренек в лавке скорее всего не ночует. Пошел домой по окончании рабочего дня. Меня насторожило другое. За ушедшим Архипкой кто-то запер дверь на замок.

— Все-таки не парализован, — сказала Ева, — Дверь смог закрыть.

— А в лавке точно никого больше нет?

— Кротовский, теперь я уже ни в чем не уверена. Смотри, свет на мансарде загорелся.

Для верности подождали, когда на улице полностью стемнеет, и снова подошли к двери черного хода. Я не придумал ничего иного, кроме как достать свой клинок.

— Кротовский, — Ева меня мягко отстранила, — Ты бы еще динамитом шарахнул.

Она достала из сумочки какие-то шпильки, повставляла их одну за другой в замочную скважину и я услышал легкий щелчок. Ева открыла дверь, делая мне приглашающий жест. Ловко. Теперь понимаю, почему ворюги так легко принимают ее за своего.

Крадучись прошли через коридорчик черного хода мимо лестницы, ведущей на мансарду. Мы оказались в помещении торгового зала с другой стороны прилавка, куда посетители не заходят. Здесь место продавца.

— Посмотри, Ева, какой любопытный стул.

— У него спилены ножки, — сказала Ева, — Если я сяду на этот стул, из-за прилавка будет видна только моя макушка.

— Все верно, — усмехаюсь, — Как думаешь, какой рост должен быть у продавца, чтобы он был виден нормально?

— Два метра двадцать сантиметров, — послышался голос из-за лестницы черного хода.

Щелкнул выключатель, загорелся свет. Пригнувшись перед проходом, чтоб не удариться головой о косяк, в помещение вошел тот самый продавец. А затем распрямился в полный рост.

— Честно говоря, я думал, вы ещё выше, — сообщаю великану.

— В своем народе я считаюсь довольно низкорослым, — верзила улыбнулся, — Давайте поднимемся на мансарду, господин Кротовский, там будет удобней.

— Вы меня знаете?

— Сразу вас узнал. И баронессу тоже. Регулярно прочитываю местную газету. Ваши фото там часто мелькают. Когда Архипка ушел, я остался за лестницей ждать вашего визита.

— Этот Архипка ваш завербованный агент?

— Нет, что вы. Обычный мальчишка. Когда принимал его на работу, сказал, что очень стесняюсь своего роста, если он кому-то проболтается, сразу уволю.

— И он вам поверил?

— Вообще-то я на самом деле очень стесняюсь своего роста. Как я уже сказал, в своем народе считаюсь очень низкорослым. Ну а для вашего я все равно высоковат. И позвольте представиться, меня зовут Бокех.

— Рад знакомству, Бокех. Ведите на вашу мансарду. Пообщаемся.

На мансарде обнаружился очень длинный лежак, стол и пара стульев. Причем у одного стула ножки тоже спилены.

— Прошу извинить за неудобство. Можно присесть на кровать.

Я обратил внимание, что из речи Бокеха испарились мужицкие словечки и хамоватые замашки. Теперь он говорит с нами как равный, как благородный.

Ева уселась на нормальный не подпиленный стул, а я решил постоять. Садиться на постель считаю неприличным, даже если постель представляет собой ворох грубых циновок. Сам великан устроился на обрубке стула, видимо привык так сидеть.

— Давно вы в Кустовом, Бокех? — сразу задаю тон разговору, чтоб верзила отдавал себе отчет, что мы сюда не полялякать пришли. Что здесь я задаю вопросы, пусть даже и вежливые, а он так же вежливо, а главное правдиво отвечает.

— Почти полгода, — ответил Бокех, — Я знаете, с большим интересом следил за вами с того самого момента, как вы сами объявились в городе.

— В каком смысле следили?

— Нет, что вы, не подумайте. Я не шпионил. У меня и возможности такой нет. Я хотел сказать, следил через прессу. Ну и Архипка притаскивал с рынка разные слухи. Не более того.

— Чем вы здесь занимаетесь, Бокех? — продолжаю допрос.

— Покупаю макры.

— И все? Чтоб покупать макры, нужно иметь наши деньги, рубли или фунты.

— Я продаю макры из своего мира. И покупаю ваши. Видите ли, в моем мире разнообразие макров очень ограничено. У нас нет порталов в такое количество Изнанок, как у вас.