– Сравнил! – Аркадий замахал руками. – Тогда у нас что было? Боевик. В боевиках все просто: сначала плохие парни мочат хороших парней или их близких, а потом хорошие парни мочат плохих парней. Рецепт один и на века.

– И в ужастиках все просто...

– Ага. Ну давай подскажи, да так, чтобы получилось не дерьмо, а вещь!

Тимофей вздохнул.

– Во-первых, будь хорошим мальчиком и не произноси слово «дерьмо» даже при мне. А то ляпнешь еще что-нибудь на переговорах, и станет ясно: шантрапа, а не солидный человек. Кстати, причешись и побрейся, это способствует. Во-вторых, кто тебе сказал, что от нас требуется родить шедевр? Продюсер такого не говорил, режиссер тоже. Шедевр никому не нужен, нужен коммерческий продукт. Из этого и будем исходить. Проблемы с сеттингом? Не беда, сейчас устроим мозговой штурм местного масштаба и решим вопрос...

Аркадий и не помнил, когда перед Тимофеем возникали вопросы, которые он не смог бы решить. От съемок того боевика студия отказалась, но ведь выплатила же за сценарий все до копеечки...

– Итак, монстр-людоед, – продолжал Тимофей, задумчиво глядя в потолок. – Годится. Теперь локация. Это первый вопрос. По техзаданию действие должно происходить у нас, а не в джунглях Новой Гвинеи и не в Андах. Нужна группа разнородных людей в совершенно безлюдной местности. Чтобы всякие статисты под ногами не путались и не отвлекали хищника от основной задачи. Так?

– Сейчас у нас любая местность безлюдная, – встрял Аркадий. Тимофей только рукой махнул.

– Да не о том я... Нужно что-то далекое от цивилизации и пугающее само по себе. А?

– Тундра, – отозвался Аркадий, вспомнив о фальшивом ландшафте за фальшивым окном.

Тимофей пожевал губами.

– Тундра, тундра... – произнес он. – Ну ладно, пускай тундра. Значит, крокодилы и анаконды – побоку, гибриды хариуса с пираньей – тоже. Хотя...

– Ничего не «хотя», – сердито отмел Аркадий. – Побоку.

– А почему?

– Потому что нам не заказывали пародию. Да и кто полезет купаться в тех местах? Холодно.

– Да? Ладно. Дело говоришь. А что тогда?

– Вот я и думаю, что тогда, – окрысился Аркадий. – Сутки уже думаю. Не поможешь?

– Сам думай. Кого можно встретить в тундре?

– Северного оленя. Волка. Медведя.

– Так. А еще?

– Песца. Куропатку. Лемминга.

– Хм, плотоядные лемминги, а? Мигрируют, мельтешат, шуршат лапками, а на пути – человек. Они как набросятся стаей...

– Сам дурак.

– Спорный вопрос. Валяй дальше.

– Мамонта можно встретить, – сказал Аркадий и хихикнул.

– Банально и не страшно, – вынес вердикт Тимофей. – Ну а еще?

– Гнус. Ягель. Карликовую березу.

– О! – возбудился Тимофей. – Береза! Я знаю, это такая кривенькая, ниже колена. По земле стелется. Береза-мутант хватает геолога за ноги, оплетает и сосет кровь. Тут набегают лемминги, а потом в тундре находят лишь геологический молоток с обгрызенной рукоятью. Это будет заставка перед титрами. Сойдет?

Аркадий яростно замотал головой. Тимофей вздохнул.

– Ну, ты и привереда, – сказал он. – Чем плохо-то? Страха мало?

– Мало.

– А, тебе нужно, чтобы обкакался не только геймер, но и простой зритель? Представь себе, зрителю это совсем не нужно. Перебор. Не нравятся лемминги – не надо. А насчет мамонта все же подумай. Не простой мамонт, а мутант. Вместо ушей – бивни, только с режущими кромками, вроде сабель. Мотнул башкой раз – повалил дерево, мотнул два – снес рога шерстистому носорогу. И чтобы не волосатый был, а полосатый, как тигр.

– Это еще зачем?

– Так интереснее. Знаешь, от кого произошел мамонт? А я знаю: от южного слона. Странно, правда? Ну вот зачем ему на юге шерсть? Совершенно не нужна. Потом он подался на север, завяз в трясине и вместе с нею замерз, а теперь из-за глобального потепления оттаял. Отмороженный саблеухий тигрослон, гоняющий по тундре экспедицию, а? Годится?

– Издеваешься? – кротко спросил Аркадий.

– Издеваюсь, – признал Тимофей. – С целью пробудить твои мозги. – Он поглядел куда-то в сторону и закончил скороговоркой: – О, мне пора. Ты извини, если не помог. До завтра.

И начал таять. Послышались звуки как бы удаляющихся шагов, и хлопнула несуществующая дверь. От гостевого кресла остался только контур.

Аркадий подобрал тапок и поплелся на кухню. Кофе успел не только свариться, но и остыть. Греть было лень. Впрочем, кофе для удовольствия и кофе для работы – это два принципиально разных вида кофе. Сойдет и остывший. Для работы подошла бы и таблетка кофеина.

Тимофей, конечно, не просто так сбежал от проблемы. Недавно женившись, он еще не приучил жену ни под каким видом не мешать работе, исключая форс-мажоры вроде пожаров и стихийных бедствий. Вот она и помешала... Как он с женой-то живет, подумал Аркадий, вот ведь ужас. Ну конечно, врачи, анализы, справки, прививки, диагностические карты молодоженов, пятое-десятое, а все равно опасно. Тем более что жена время от времени лично таскается в офис... далеко ли до беды? Как ни совершенствуй средства индивидуальной защиты, все эти изолирующие маски и гель-барьеры, полной гарантии незаражения от них все равно не дождешься. Относительно надежная защита только здесь, в личной кубатуре.

Если подумать, то чем плохо? Живи, работай, отдыхай. Тут все условия. Развлечения почти на любой вкус, включая самые интимные. Желаешь принять гостей – не вопрос. Они как живые. Можно поболтать, можно и выпить в кругу друзей, только чокнуться бокалами нельзя. Хотя, говорят, скоро появится и такая опция...

Зато никто и никогда не съездит тебе в морду по пьяному делу.

Страшно так жить? Нет, не страшно. Страшно заразиться и отбросить коньки, блюя кровью и желчью. Да и этот страх по-настоящему пугал лишь дедов, был уже привычен отцам, а у нынешнего активного поколения сменился простым рефлексом: держи дистанцию. Пока ее держишь, нет никакого страха...

Кажется, в голове мелькнула какая-то мысль и даже успела показаться блестящей, но тут же ушла, собака. Не голова, а проходной двор какой-то.

Ну ладно, займемся делом.

Значит, саблеухий тигрослон, так?

Чтобы разозлиться, не хватало именно такого словосочетания, а злость перед работой – хороший признак. Отдельно злила необходимость писать буквы и слова, очень много букв и слов. Черт знает что такое: вторая половина двадцать первого века, а сценарист по-прежнему обязан выдать на-гора массу текста... очень скучного, между прочим. С этими геймфильмами стало даже хуже: изволь теперь не просто родить сценарий, а и подробно расписать игровые «вилки» каждого персонажа... не всякий же зритель захочет только лишь таращиться в экран, кому-то захочется и поиграть... если проект пойдет, конечно.

Итак. Пусть Якутия. Пусть экспедиция. За чем она отправилась – можно додумать потом. Допустим, за тем же саблеухим тигрослоном... тьфу, за мамонтовой тушей, вытаявшей из речного обрыва на каком-нибудь притоке Индигирки. Восемь человек. Проект не шибко масштабный, и продюсер настоял: не более восьми. Четыре мужика, четыре бабы. Гендерное равенство. Две специалистки по мамонтовой фауне, геолог, фотокорреспондентка с помощником-стажером, проводник из местных, пилот вертолета и еще какой-нибудь загадочный фрукт, этакий мачо с крупнокалиберной винтовкой, нанятый охранять экспедицию от саблеу... тьфу, от волков. Мускулистый, лысый, с парочкой жестких морщин на малоподвижной физиономии. Он и будет главным гадом с корыстным интересом и маньяческими наклонностями. Прочие мужики: правильный, но хитрый якут, симпатичный бородатый геолог с обветренным лицом бывалого экспедиционщика и юный наивный стажер. Малый джентльменский набор. Женщины: блондинка, шатенка, брюнетка и рыжая, все подтянутые и моложавые, потому как кто из геймеров захочет играть за некрасивую рыхлую бабу? Ну вот, прилетают они, значит, на место, заводят тарахтящую мотопомпу, принимаются размывать обрыв вокруг саблеухого... вот зараза, обыкновенного мамонта, конечно же. А тут...

А что, собственно, «тут»? Аркадий задумался. Мерзлый мамонт вдруг оживет и взденет кого-нибудь на бивни? А за стажером погонится и растопчет? Чушь. Правдоподобия еще меньше, чем в гибриде пираньи и хариуса. Всем известно: не оживают мамонты без генной инженерии, а если она есть, то незачем тащиться на Индигирку. Да к свиньям собачьим правдоподобие! Будет круто – зритель простит, а не будет круто – ничто не поможет.