' В молодости любовь — страсть, в старости — сладость. '

Алексис Романов

Мир Фирон

Много веков этот мир был пустынным и позабытым. Только ветер гонял пыль по поверхности земли. Она даже не была похожа на пустыню, состоящую из песка.

Голая каменистая земля раскинулась везде, куда ни кинешь взгляд. Ветер поднимал пыль в воздух и, играючи, уносил её дальше, поднимая всё больше и больше с поверхности земли, превращаясь в пыльную бурю.

Демиург Фирон смотрел на своё творение, которое несколько веков лежало нетронутым его божественной силой. Когда–то он создал этот мир, но потом охладел к нему: у него были другие миры, за которыми он следил.

Но сейчас он обратил свой взор на эту землю. На это были свои причины, и они были банальными — любовь.

Любовь к прекрасной Аории — богине смерти. Хрупкая и нежная. Кто говорит, что она некрасивая? Тонкий стан, к которому нужно очень нежно прикасаться, чтобы не сломать, русые волосы, спускающие до колен, взгляд тёмных томных глаз из–под пушистых ресниц, чувственные губы, которые так и манят поцеловать.

Что может быть между Богом хаоса и Богиней смерти? Но кто знает: может, что–то и получится.

Сейчас же он хотел наполнить эту землю жизнью и шумом воды, криками птиц, зверей, голосами разных существ. И он начал творить.

Много своих сил он вложил в этот мир: он хочет его подарить своей возлюбленной. Мир, полный красок и жизни, и он очень надеялся, что она ответит на его чувства.

И мир постепенно наполнялся гомоном птиц, перекликающих между собой и устраивающих своё жилище, гулом воды, стекающих с гор и устремляющихся по равнинам, находя себе русло и превращающихся в полноводные реки; поднимались деревья, устремляя свои верхушки ввысь, пытаясь дотянуться до неба; земля покрывалась разнотравьем и цветами.

А затем он привёл из других миров существ. Оборотней — имеющие ипостась волка, медведя, барса; драконов, нагов, эльфов, дроу, гномов.

Они расселились в разных уголках этого мира. Драконы и гномы предпочли горы и равнины около них, оборотни– леса, дроу поселились в пещерах, наги предпочли жить на местности, где много рек. Эльфы — дети природы — заняли леса.

И его мир наполнился жизнью. Бог был доволен своим творением и поспешил преподнести подарок своей возлюбленной.

Богиня Аория была в восторге от этого мира, потому что её мир был не так живописен и прекрасен, и она благосклонно отнеслась к этому подарку.

Их жизнь должна быть долгой и прекрасной, но… Боги так непредсказуемы и непостоянны. Сегодня они милые и пушистые, а завтра надменные и жестокие.

Богиня Аория отдала предпочтение другому Богу: более красивому, более привлекательному…. Ох, уж эти Боги….

И этот мир осталсябез пригляда и помощи, и он низвергся в войны.

«Жизнь — это неутомимая жажда насыщения, а мир — арена, где сталкиваются все те, кто, стремясь к насыщению, преследует друг друга, охотится друг за другом, поедает друг друга; арена, где льётся кровь, где царит жестокость, слепая случайность и хаос без начала и конца.»(инет)

Развязанная война затронула многих существ, заставляя их вставать лицом к лицу на поле сражения, порождая в их сердцах злость и ненависть.

Полыхали города и селения, огонь выжигал поля с посевами, превращая всё в чёрное пепелище и обрекая существа на голод.

На местах после сражения оставались разрушенные дома и разрушенные судьбы. Крики, проклятия, стон, плач разносились по миру.

С переменными передышками война продолжалась очень долгое время, опустошая земли и самих существ. Страх о потери близких и скорбь по погибшим витали в воздухе, как яд, который проникал в каждое существо, порождая в них уныние и безысходность.

И Бог Фирон очнулся, когда понял, что его мир, созданный им с такой заботой, погибает. И он спустился с небес на землю, и все познали гнев Бога.

В назидание всем существам, чтобы они почувствовали вину за свои злодеяния, приведшие почти к гибели мира, он приказал подготовить из правящих домов сыновей по одному из клана, которых в назидании всем отправит в ссылку в другой мир.

Наги избежали этой участи из — за их экзотического вида, но их территорию он закрыл непреходящим куполом, где они там будут в изоляции всё это время. Гномы тоже избежали участи ссылки: они не воевали это время, уйдя в глубину гор, где построили города.

Так двадцать существ отправилось в ссылку на Землю. Кроме сыновей четырёх домов с ними добровольно ушли несколько отцов и жрец, который будет знать время возврата домой.

И потянулось время скорби и печали. Правящие дома лишились своих наследников, и вернутся ли они назад — никто не знал.

Бог Фирон не озвучил длительность изгнания, и оставшимся приходилось только молиться и уповать на милость Бога.

Земля. Глава поселения Георг Северов.

Мы уже сто лет находимся на Земле в ссылке по воле Бога. Не видя своих родных и не зная, живы ли они или нет. Сколько прошло лет, а может, веков в нашем мире, тоже неизвестно. Бог молчит. Простил ли он нас за нашу жестокость и жадность? Ответов нет.

Мы обосновались в сибирской глубинке, где построили посёлок.

Тайга… Мрачная, тесная, сырая, заболоченная. Труднопроходимая… Можно днями пробираться по ней и не встретить ни жилья, ни человека. Пихта, ель с примесью осины, кедр, кустарники. Суровый климат, необжитые края, где цивилизация не сумела обуздать дикую природу.

Остановились около реки Улучи, протянувшейся на десятки километров с пляжем, который состоял их мельчайшего песка, цвет которого меняется от белоснежного до сливочно–жёлтого: широкий, чистый и малолюдный.

Постройка селения заняла определённое время. Нам в благоустройстве помогали доверенные люди, которые узнали о нас.

Первым, кто пришёл к поселению, был Иван. Его послал шаман, который попросил его помочь в освоении этого мира. Он помог своими советами и свёл с человеком, который узнал о нас, о нашей тайне и помогал всё это время в адаптации в этом мире.

Построив посёлок, некоторые пошли служить в армию, другие работали в других городах на разных должностях, в основном в правоохранительных органах, некоторые остались здесь. Мы же по своей природе воины и охотники.

Первое время нам было очень трудно адаптироваться в этом мире. Магии не было, наши звери уснули, и нам пришлось жить простой человеческой жизнью. Наше появление прошло незамеченным для других людей благодаря Богам, только не знаю, каким.

Мы получили документы, у нас у всех новые имена, к которым мы уже давно привыкли. Сколько ещё нам здесь быть, только Фирон знает. Увидим ли своих родных, вздохнём ли воздух нашего мира, увидим ли леса, которые снятся ночами, и будоражат наши воспоминания?

— Георг, мне было послание. В день летнего солнцестояния мы можем вернуться. Только есть условие,— присаживаясь на стул, поведал мне жрец Ульрих. Только у него осталось его прежнее имя.

— Какое?— я насторожился.

— Всем парням надо сделать обряд зов пары. И только с парой нам всем можно вернуться. Ну, тебе это не грозит, как и нам, а вот парням придётся их найти и привезти.

— Но очень мало времени, почему так быстро?

— Фирон так распорядился,— услышал ответ.

— Созываем всех,—и мы направились к нашему ритуальному кругу. С одной стороны — радость поселилась в сердце, а с другой — страх, что что –то может пойти не так.

Хорошо, что жрец может ментально со всеми связаться: только он владел магией.

Через три дня все были в сборе, но многим пришлось бросить работу и своих женщин. С ними у них детей не было, только с парой мы можем продолжить свой род и понянчить своих детей.

Но вот пар мы не смогли здесь найти за всё это время. Но все знали, на что идут, создавая гражданские браки. Тем более, мы не старели и приходилось менять партнеров. И этот обряд: что он нам даст? Найдём ли мы их…?