– А, – перебила я его, – не волнуйтесь, мы всё докладываем начальству.

Мы двинулись дальше, оставив его разбираться с успевшей выстроиться за нами очередью.

Мы повернули налево, потом направо, потом прошли по длинному коридору, потом через служебную дверь, где пришлось сканировать наши пропуска. В какой-то момент я осознала, что Артур не сверяется с картой, но и не бездумно следует за мной.

– Ты что, знаешь дорогу? – спросила я.

Он чуть заметно смутился:

– Ну… да. У меня, знаешь, такое свойство…

– …запоминать путь, который видел всего один раз?

Он резко остановился и повернулся ко мне:

– И у тебя?!

– Ага.

– Выходит, у нас обоих есть «автофокус», он же «переключатель», и ещё это умение запоминать карты… Как думаешь, что у нас ещё общего?

– Не знаю, – сказала я. Но мне не терпелось это выяснить.

Не помню, чтобы я когда-либо встречала человека, настолько похожего на меня. Обычно окружающие недолюбливали меня за необычный склад ума – а вовсе не ценили его. Даже Лиаму и Брианне я иногда старалась не афишировать, откуда что-нибудь знаю, и не возражала, когда они называли это наитием. Фотографическая память и мысленная картотека имеют смысл только для людей, у которых мозг работает таким же образом – а нас таких очень мало.

Отдел безопасности находился за высокими, от пола до потолка, чёрными двойными дверями, в одной из которых обнаружилась панель с кнопками. Мы нажали на звонок и покосились наверх, на направленные на нас камеры наблюдения.

На панели замигали огоньки, дверь отворилась, и нас встретил рослый мужчина – почти великан – в тёмно-синей форме. В нём, верно, было добрых семь футов роста, а из-за гребня волос он казался ещё выше.

– Вы… – строго начал он.

– …Агата Фрикс и Артур Фитцуильям, – быстро произнесла я, чтобы помешать своему коллеге выкинуть какую-нибудь штуку, из-за которой нас выгонят раз и навсегда.

– Я Даррен, – представился охранник и смерил нас долгим пристальным взглядом, под которым мне сделалось слегка неуютно. – Вам сколько лет, а?

– Не думаю, что это так важно, – ответил Артур. – Мы оба здесь по поручению доктора Макдоналд. Она нам доверяет.

(Должна признаться, когда он это произнёс, я преисполнилась чувства собственной значимости, выпрямилась и подняла голову чуть выше.) Артур протянул свой пропуск, но Даррен лишь пожал плечами и наконец отвёл глаза. Подойдя к столу, он склонился над компьютером, вводя туда требуемую информацию. Дружелюбием от него не веяло.

Я оглядела комнату. Окон здесь не было, в помещении царил полумрак. Одна стена была целиком отведена под несколько маленьких экранчиков, куда выводилась информация с камер наблюдения из разных мест музея.

– За какой день вам нужны записи? – спросил Даррен.

– Пятница, начиная с двадцати пяти минут шестого вечера, из вестибюля у главного входа, – сказала я.

– Это позднее время. Мы закрываемся в шесть, пускать новых посетителей перестаём за пятнадцать минут до этого. Не так уж много людей там будет перед закрытием.

– Нам всё равно хотелось бы посмотреть, – сказала я.

Даррен снова пожал плечами и вбил в компьютер дату и время.

– Готово. – Он показал на экранчик в правом нижнем углу, и мы с Артуром пошли смотреть.

– Вот это, наверное, та компания туристов, которые отвлекли служителя, – заметил Артур, показывая на толпу людей среднего возраста, забирающих сумки и плащи у каких-то мужчины и женщины – скорее всего, их гидов.

– А это кто? – Я показала на идущую мимо туристов фигуру в длинном плаще и мужской шляпе-федоре.

– Лица не разгляжу, – сказал Артур. – А ты?

Мы, прищурившись, впились глазами в экран, но заинтересовавшая нас личность, не поворачиваясь лицом к камере, стремительно прошагала к выходу и исчезла.

– Думаешь, это может быть Шейла? – спросила я.

Артур повернулся к Даррену, который деловито разглядывал архив с записями:

– Даррен, как нам отмотать назад? Это можно сделать прямо с экрана?

Охранник, подойдя к нам, показал кнопки перемотки и паузы, и Артур отмотал видео к моменту, когда загадочная фигура только появляется в кадре.

– Это Шейла Смит? – спросил он Даррена.

Даррен снова присоединился к нам у экрана и несколько мгновений вглядывался в фигуру.

– Возможно, – наконец произнёс он, – но точно не поручусь. А что?

– Вы наверняка слышали, что она пропала, – сказала я. – Мы пытаемся её найти.

– Вы?! – Похоже, он с большим трудом удерживался от смеха.

Артур закатил глаза:

– Ну да, мы очень молоды, зато очень опытные следователи.

– Это явно кто-то из сотрудников, – продолжила я, игнорируя вопрос Даррена. – Смотрите. – Я показала на кусочек ленточки, проглядывающий на шее неизвестной фигуры сзади над воротником. – Видите – это же от карточки сотрудника, да?

– Зоркий глаз! – одобрительно произнёс Артур. Я покраснела. (С каких это пор я стала постоянно краснеть?! До чего унизительно!)

– Ну, если это кто-то из сотрудников, то я бы сказал – точно Шейла, – протянул Даррен. – Больше у нас так никто не одевается! Я не видел такой шляпы со времён старых фильмов с Кэри Грантом.

– А у неё оригинальный стиль, – заметила я, любуясь шляпой и длинным плащом. – Прямо не терпится с ней познакомиться.

– Она интересная женщина, это точно, – согласился Даррен. – Надеюсь, с ней всё в порядке. Если с ней что-то случится, галерея уже не будет прежней. Может, доктор Макдоналд и директор, но со всеми бедами люди всегда идут к Шейле Смит. Она сердце музея, понимаете? – Он отвёл глаза и уставился на экран, точно вдруг застеснявшись своего всплеска чувств.

Я перехватила взгляд Артура.

– Ну, – сказал он, – мы узнали всё, что хотели. Спасибо большое.

– Пожалуйста, дайте нам знать, если вспомните или услышите что-либо, что может иметь отношение к делу, – сказала я. – И… спасибо за помощь.

Оказавшись за дверью, Артур поймал мой взгляд:

– Нехило вышло.

– Ой, да.

– Думаешь, он замешан?

Я помолчала, прикидывая.

– Не знаю. Да нет, он же за Шейлу горой стоит, так что вряд ли.

– Согласен. Думаю, он искренне переживает, что она пропала.

Мы побрели обратно по служебным коридорам и через некоторое время вернулись в открытую для публики часть музея.

– Пора выяснить, не знает ли кто из служителей, где Шейла, – сказал Артур. – С чего начнём?

– Как насчёт выставки Ван Гога?

– Отличный выбор.

Когда мы проходили мимо стойки у входа, нас подозвал администратор:

– Доктор Макдоналд спрашивала, не могли бы вы зайти к ней, когда закончите.

– Непременно, – пообещал Артур. – Спасибо. – Перед входом на выставку он повернулся ко мне: – Давай, ты возьмёшь на себя этот зал, а я пойду расспрошу кого-нибудь ещё.

– Отличный план. Встречаемся через двадцать минут у входа, да? И потом к доктору Макдоналд.

– Идёт. – Он зашагал по увешанному картинами коридору, а я снова вступила в потрясающий мир Ван Гога. Художник страдал от заболевания, которое называется «синестезия» – это когда восприятие одного органа чувств вызывает ощущения, связанные с другим органом чувств. Например, когда художник что-то слышал, ему сразу же виделись геометрические фигуры. Помните завитки в небесах на «Звёздной ночи»? Это всё результат синестезии.

Впрочем, сейчас у меня не было времени разглядывать и осмысливать картины. Мы должны раскрыть тайну и найти пропавшую женщину!

Смотритель сидел на деревянном стуле у двери в следующий зал, уставившись в пустоту прямо перед собой и кивая. Я не сразу сообразила, что он просто слушает музыку.

– Привет! – поздоровалась я.

Пока он возился с телефоном, отключая музыку, я смогла его разглядеть. Мои глаза скользили по нему, выискивая подсказки, говорящие о его личности и интересах.