Интрига в выборе дальнейшего экономического и политического курса крупнейшими финансистами США, в их числе и тобой, Говард. Потому что раскол между вами произошёл из-за разницы в ваших интересах: либо, в угоду корпорантам, продолжать беспрестанно печатать доллары, без конца наращивая долги, обваливая страну в инфляцию и проигрывая уже опережающей Штаты экономике Китая, а потом и его растущей военной мощи, либо, спасая страну и возвращая в неё предприятия, труд и заработок, придавить эгоизм транснациональных корпораций, вынуждая собственников поступиться их частными интересами. Одновременно то и другое неосуществимо. Или — или. Но тогда доллар перестанет быть мировой резервной валютой, на земном шаре возникнут как минимум с полдюжины региональных валютных зон: это доллар, юань, евро, рубль, индийская рупия, наверное, британский фунт стерлингов и что-то ещё. Допускаю, что в Южной Америке валютным центром способна стать Бразилия, если не помешают США. Сколько насчитал, семь? Вот, вполне реально семь. Увидим. А мой прогноз такой: ты не сможешь, дядя Говард, отойти от своих главнейших дел, пока не определился этот исторический, без преувеличения, выбор направления. Это раз. И второе: думаю, что в течение нескольких лет американское государство должно будет вернуть себе большую часть реальной власти, пока финансисты не обвалили всё окончательно, как если бы главному бухгалтеру препоручили руководство всем предприятием, и он, в целях экономии зарплаты, немедленно всех уволил. Нам надо быть готовыми к такому действию государства по возврату себе власти.

Пора подключать Джеймса, чтобы освободить разум и руки тебе, дядя Говард. Ты хорошо знаешь и сам, что твою страну и весь остальной мир может спасти от разрастающегося хаоса только новый политический курс в интересах психически нормальных реалистов, прагматиков. Знаешь сам, что оздоровление массовой психики населения невозможно без государственной поддержки реабилитации и желательно скорейшего и полного восстановления христианских моральных приоритетов. Вот почему главные бои у вас и во всём мире впереди, но хотелось бы всё же без большой войны, в которой сгорят не только ваши долги, в ней сгорит всё. Реформы придётся вести постепенно, не все из них афишируя. От выбора дальнейшего, надеюсь, более разумного курса американскими финансистами (и тобой лично, Говард!) зависит то, чем предстоит заниматься и нам с тобой в уже близком будущем. Думаю, что белые американцы, которые искренне хотят трудиться, прилично зарабатывать и полноценно жить, поддержат возрождение традиционных ценностей и, конечно, собственной страны, как это свойственно всем нормальным людям. Такое само собой просится: действительная польза для страны может быть только на пути собственного развития, а не безудержного потребления. Как это может произойти, случится ли подобное возрождение страны в реальности, не знаю. Но, разумеется, недовольства лиц обоих полов с нетрадиционной ориентацией, междуполых и бесполых, а также полуразложившихся лодырей, предпочитающих не честно трудиться, а существовать на пособия и подторговывать-подворовывать, тоже будут. Это, пожалуй, то важное, что я хотел бы увидеть сегодня в благоприятном, по возможности, будущем образумившейся Америки.

И о себе. Я принципиально не захотел зависеть от прихотей повсеместно расплодившихся российских временщиков, поэтому активно работаю в основном за границей, с твоей, конечно, дядя Говард, эффективной родственной помощью. Ты объективно, как мощный транснационал, превыше многих государств. Меня вполне устраивает, что обо мне ничего существенного дома не знают, там я котируюсь как бизнесмен уровня заурядного регионала. Может, и не узнают никогда, манией величия и комплексом неполноценности я не страдаю. Когда в России созреют более свободные условия, интересные не только власти, но и инвестору? Хотелось бы это понять. Чем скорее, тем лучше.«…Но даль свободного романа я сквозь магический кристалл ещё неясно различал», — признаюсь вслед за великим русским поэтом Пушкиным.

Миддлуотер нетерпеливо шевельнул плечами, однако промолчал. Иван подождал оценки дядей рисков своего предложения по Галиции и комментариев по озвученным прогнозам, но безрезультатно, и, выверенно завершив паузу, обратился вновь:

— У меня личная просьба к тебе, дядя Говард. Помоги освободить бывшую жену Бориса. Вот, посмотри телефонную видеозапись её общения с сотрудником российского консульства в Центральной Африке, снимали сами похитители. Полина Глебовна. Её девичья фамилия Рой.

— Как её туда занесло?

— Командирована по просьбе африканского правительства, она геолог. Мы отзывчивы, как всегда, к другим. Понимаешь, дядя Говард, дар у неё: как будто нюхом чует, где бурить, чтобы с минимальными издержками…

— Она в состоянии откупиться? Можно считать её обеспеченной?

— Не более того. Но не богатой. Те, кто открывает и добывает, работают за плату. Ну, ещё какие-то премии, бонусы… Сам знаешь, Говард, хорошая прибыль только у тех, кто торгует.

— У собственников, если точнее. И что насчёт неё?

— Начальник экспедиции встретил самолёт из Москвы и повёз Полину из аэропорта в глубинку, в деревню, на базу геологической партии. На них напали местные бандиты. Его ранили и подкинули во французский госпиталь, а её эти «гуманисты» месяц томят в подземелье. Не издеваются, но держат впроголодь. Предъявили надуманное обвинение в краже «у народа» южноафриканских алмазов, хотя Полина занимается разведкой нефти и газа, а в их стране и оказалась-то впервые. Ни к ЮАР, ни к контрабанде оттуда алмазов она, ясное дело, никакого отношения не имела и не имеет. Не успела добраться до места работы, как её схватили. Сам знаешь, в той стране не все банды подчиняются режиму, сменяющемуся каждое новолуние. Предлагал выкуп за приличные деньги, но им что-то надо ещё, тянут. Моих возможностей не хватило, а Полинку жаль. Как ни гляди, в жилах у Сергея течёт и её кровь, какая уж она ни есть, своевольная, эта Лина, а всё-таки родня, хоть жена Борису и бывшая. Сергей не только внешне похож на мать, он тоже своевольный, самостоятельный, но не дурак.

Миддлуотер еле заметно кивнул. Помолчал, размышляя без напряжения, и спросил:

— А ты обратил внимание, Айви, что в изложении Дымова принципы социализма сильно напоминают протестантизм — требование работать ко всем членам общества? Интересно?

— Обратил, дядя Хови. Но для социализма характерна ещё и плановость ведения народного хозяйства, взятого целиком. Капитализм поощряет конкуренцию, он эффективен, производителен, однако гораздо более расточителен во всём. Он быстро создал в мире сверхизбыточные производственные мощности, переполняет товаром полки магазинов и склады готовой продукции, рассчитывая на постоянное расширение сбыта. А потом излишне произведённый продукт уничтожают, чтобы не снижать цену и не занимать склады. Правильнее плановость, как при социализме, и возможность покупать для всех, потребление без промедления. Стихию рынка надо выучиться совмещать с дисциплиной плановости, это не сразу получится. Значит, должна быть достигнута занятость общественно полезным трудом в соответствии с протестантской, или, то же самое, коммунистической, христианской этикой почти поголовная, никаких лодырей и паразитов. Поменьше сидящих в креслах! Потому я и говорил уже тебе о «Красном проекте», имея в виду колоссальный объём внутреннего американского рынка, который в наибольшей степени, с перехлёстом, эгоистически истощает планету. Притормозить, пока в её недрах хоть что-то ещё осталось, вспомни первый доклад «Пределы роста», сделанный почти полвека назад Римскому клубу. После Второй Мировой войны США имели семьдесят процентов мирового золотого запаса, производили и потребляли половину мировой продукции, сейчас производят двадцать, а потребляют что-то около сорока процентов, задолжав всем. Ну, соответственно, и выдают в «окружающую среду» примерно четверть мировых отходов. При этом много золота перешло от государства в частные руки.

Ты, конечно, знаешь, Говард, это подсчитано, и сейчас в среднем получается так: если весь мир произвёл какой-либо продукт, миру достаётся чуть меньше двух процентов цены продажи, а чуть больше девяноста восьми процентов приходят в итоге всех хождений к американским финансистам в их банки, только за то, что мир в качестве платёжного средства использует доллар. Не касаясь дохода конкретных финансистов, я ведь и сам принадлежу к финансистам, сократил бы ту государственную и надгосударственную бюрократию, которая ни в чём не разбирается, ничего не обеспечивает и ничем не управляет. За счёт сокращения излишне расплодившихся чиновников добавил бы денег производителям на развитие и инновации. И эти доли процента — в мировом масштабе колоссальные деньги!