Двое разведчиков поднялись на второй этаж, обаятельно улыбаясь попросили секретаря доложить о клиенте с взаимовыгодным предложением по якобы рекомендации банка, в котором обслуживалась фирма. Это сработало, и через пару минут Вилли оказался в кабинете директора, а Петер остался в приемной.
– Здравствуйте, герр Хайдеманн.
– Добрый день, с кем имею честь?
Вилли Хайдеманн выглядел на все свои шестьдесят с хвостиком. Сухощавый старик с обвисшими щеками, удивительно прозрачные, как будто выцветшие глаза, тонкие пальцы, сплетенные в замок. На нем был хорошо скроенный двубортный пиджак, застегнутый на все пуговицы, немного старомодный однотонный галстук. Он восседал в кресле с резной высокой спинкой за массивным двухтумбовым столом, как монарх. Очевидно, что стол с креслом находились на возвышении от пола сантиметров на 10–15. Это создавало у сидящих за приставленным Т-образным столом ощущение величественности возвышающегося руководителя.
– Вильгельм Мюллер, с вашего позволения. – Север заметил на себе неодобрительный взгляд хозяина кабинета. Он был одет в свободную замшевую куртку, без галстука. Это не соответствовало этикету деловой встречи, но способствовало свободе движений в случае рукопашной схватки и возможности скрыть под курткой кое-какие предметы.
– Герр Хайдеманн, в свое время вы получили от нашей кассы, кассы вервольфа, свыше десяти миллионов рейхсмарок. Они должны были быть потрачены на развитие движения. Первое время так и было, не спорю, поясните, куда они были потрачены потом?
Старик сумел быстро подавить удивление, закалка у него была на зависть каждому.
– Вы кто такой? С какой стати я должен перед вами отчитываться?
– Я тот, кто остался верен клятве бойца гитлерюгенд-вервольф. Я тот, кто все это время продолжает борьбу с захватчиками Германии, а не сидит в теплом кабинете. Поэтому я пришел спросить про эти деньги.
– Какие тебе деньги? – завопил старик.
– Герр Хайдеманн, мы не хотим проблем. Повторяю: мы продолжаем то дело Германии, которое вы позорно проиграли. Теперь нам придется все начинать заново. И тут одно из двух: либо вы помогаете нам, либо мы забираем свое. Решайте.
Очевидно, директор нажал кнопку вызова охраны, потому что дверь распахнулась и в кабинет, запыхавшись, вбежали двое мужчин в униформе охраны.
– Это ваш выбор, герр Хайдеманн? – спокойно спросил Мюллер.
– Вышвырните его на улицу! – велел своим людям хозяин кабинета.
Север поднялся из-за стола и с силой оттолкнул ближнего охранника в угол. Потом присел и впечатал в грудь второго ногу. Противник вылетел в незакрытую дверь. Следом за ним, перехватив сзади за ворот и поясной ремень, вышвырнул другого охранника. В приемной Петер закрыл дверь, теперь это были его гости. Матвей подошел к вжавшемуся в кресло мужчине, взял его за галстук и притянул к столу. Выхватив из-под куртки кинжал, пригвоздил галстук к столешнице. Перед глазами Хайдеманна на рубчатых щечках рукоятки был вмонтирован бело-черный ромб со свастикой. Такой узнаваемый кинжал гитлерюгенда с гравировкой Blut und Ehre [9].
– Так что вы выбираете: кровь или честь, господин гауптбаннфюрер?
Именно такое звание носил в 1945-м Вильгельм Хайдеманн.
– Я же не знал, кто вы, – прошипел бывший лидер немецкой молодежи.
Мюллер выдернул кинжал из стола.
– Вы зря думаете, что я просто отсиживался. Я все время помогал нашему движению, – стал оправдываться старик.
– Каким образом?
– Я каждый месяц передаю деньги.
– Кому?
– Зигфриду Хагену. Бригаденфюреру СС.
– У вас с ним есть связь?
– Да, конечно.
– Деньги, которые вы для него собрали, передайте мне. Это деньги гитлерюгенда, а не СС. Пусть он позвонит по этому телефону, – Север написал на листке номер телефона. – По этому номеру можно будет звонить только в течение суток. Это в его интересах.
Хайдеманн молча кивнул в знак согласия. Он тяжело поднялся, открыл сейф, достал сверток и передал Северу.
– Кровь и честь, – вскинул Мюллер руку с приветствием гитлерюгенда.
– Кровь и честь, – ответил хозяин кабинета.
Когда Зигфриду Хагену, начальнику службы безопасности адвокатской конторы Шмидта, которая являлась также филиалом влиятельного клана ОДЕССА в юго-западном регионе ФРГ, доложили о похищенных деньгах, он готов был растерзать любого. Это второй его прокол с деньгами. Сначала неизвестные, как предполагают люди, сотрудничающие с немецкой разведкой БНД, пытались похитить крупную сумму, предназначенную для отправки за границу. Теперь у него из-под носа увели взнос одного из партнеров, благодаря которым создается благополучие тайной организации бывших сотрудников СС. И не важно, что сумма незначительная. Важен сам принцип. Ответственный должен нести жесткую персональную ответственность. Зигфрид и сам бы, не дрогнув, расстрелял любого, кто допустил бы такой прокол. Однако постепенно остыл. Захват осуществили не какие-то там уголовники, а товарищи по движению. Причем не для себя, а вроде как для продолжения борьбы. Кто они? Если это серьезная структура, то провал можно будет перелицевать в удачу. Организация нуждалась в новых людях. Особенно молодых, преданных идеям нацизма. Поэтому Хаген не спешил с сообщением о произошедшем руководству в Южной Америке, а решил все выяснить поподробнее.
Его специалисты быстро установили, что номер, который оставили налетчики для связи, принадлежит телефонной станции университета. Там на коммутаторе десятки номеров различных кафедр, лабораторий, кабинетов, служб. Грамотный специалист может легко перекоммутировать номер телефона на время другому абоненту, а затем быстро восстановить прежний порядок. За этот конец ухватиться не получится. Значит, надо звонить. Мужчина решительно набрал номер телефона.
– Слушаю вас, – раздалось на другом конце провода.
– Меня просили позвонить по этому номеру, – Зигфрид всегда говорил по телефону ровно и уверенно. Потому что за его спиной, что раньше, что сейчас, стояла грозная воинственная структура.
– Думаю, нам стоит встретиться и обсудить некоторые дела, – голос майора КГБ не уступал по уверенности офицеру СС.
– Согласен.
– Вы выбираете время, мы – место.
– Завтра в четырнадцать ноль-ноль.
– По дороге из города по мосту Фриденсбрюке налево сразу идет проселочная дорога. Проезжаете по ней триста метров. Место тихое, хорошо просматриваются все подходы. На встрече с каждой стороны по одной машине.
– Договорились.
– Всего доброго.
Трубки они повесили почти синхронно.
Без минуты два по полудню машина Хагена свернула на указанную дорогу. Машина охраны с вооруженными бойцами контролировала выезд. Проехав за оставшуюся минуту пятьсот метров, автомобиль остановился. С противоположной стороны, на встречном движении, метров за десять остановился другой автомобиль.
Север вылез из машины и пошел навстречу другой стороне. За рулем оставался Петер, Вальтер сидел на заднем пассажирском сиденье. Из машины Хагена также вышел сотрудник. Они сошлись на середине дистанции. Кивнули друг другу в знак приветствия.
– Вы хотите беседовать в авто или на свежем воздухе? – задал вопрос Вилли.
– Шеф предпочитает разговаривать в автомобиле.
– Тогда предлагаю определить, в чьей машине, жребием.
– Не возражаю, – ответил собеседник.
Север медленно, без резких движений достал из кармана монетку и показал представителю противника:
– Наш орел, ваша решка.
– Не возражаю, – ответил Вилли.
Выпала решка.
– В машине остаются только двое. Ваши люди за пять метров перед машиной, наши на пять метров за ней, – теперь уже диктовал условия немец.
– Согласен.
Вальтер перешел в машину Хагена и сел рядом на пассажирское место. «Мерседес» – вместительная машина, и переговорщики не испытывали дискомфорта.
Монетка, которую подбрасывал Север, имела зазубринку. В этом была маленькая уловка. Можно было просто раскрыть ладонь и показать одну сторону, а можно было положить кисть на ладонь другой руки, и тогда это была бы другая сторона. Поэтому он заранее знал, в какой машине будут проходить переговоры. Во-первых, это давало немцам мнимое ощущение, что они хозяева: это снимало излишнее напряжение и подозрительность. Во-вторых, давало возможность при необходимости воспользоваться большим арсеналом оружия, чем у противника. В случае обострения ситуации у охранников конторы Шмидта, вооруженных только пистолетами, было меньше возможности воспользоваться арсеналом, наверняка спрятанным в автомобиле, так как там находился чужой. В то время как Север, ведя прицельный огонь из двух парабеллумов, давал возможность Петеру оперативно достать из салона автоматическое оружие и подавить огнем любое сопротивление…
