– Где они сейчас?

– Лекарскую покинули ещё вечером. Но девочке рекомендован домашний режим. В общем сегодня их можно уже не ждать.

– Здесь они уже. – Заметил Гранел, успев проверить данные с камер.

Рриссан неуверенно переминался стоя рядом с сестрой. Этот она уговорила его уйти из дома, не смотря на слова мамы и строгие указания лекаря. Раньше бы он не стал слушать сестру. Да только торчать целый лень под силовой защитой не хотелось. Вот и светил теперь синяком под глазом на радость всем.

Его ранения рассматривали с профессиональным любопытством. В отличие от всех представлений обывателей, в гекаторбе синяки да царапины не были редкостью. Но все же сейчас это было совсем иное.

Синяки от пальцев на запястье Линши были удостоены мимолетного взгляда. А вот повязка из знакомой ткани, охватившая в этот раз весьма внушительную прядь волос в районе виска, к тому же пропитанной кровью, вызвала тихое шипение со стороны Гранела. Он до сих пор неловко чувствовал себя перед девочкой за первое знакомство.

– Кровь все ещё идёт? – Деловито поинтересовалась Нияла, не обращая внимания на шипение бойца брата.

– Немного. Лекарь говорит, это от того, что раствор должен постоянно промывать места повреждений, чтобы быстрее зажили. Они мне две подвески разбили и кольцо соединительное смяли.

– Они спасли тебя от более серьезных последствий удара.

– Знаю. Только это уже второй раз. После первого мне Айша стала делать сплошную защиту. Но так ведь комплекта на долго не хватит. А где я еще возьму такой?

«Сайяна, мы хотим разобраться с этим».

«Не советую. Не потому что не справитесь. Своим открытым покровительством вы только вызовете зависть к этим детям. И когда мы уедем, им все обязательно припомнят».

«Но нельзя же все спускать так».

«Нет. Но официально действовать не советую».

Мимолетного разговора Рриссан не заметил, отвлечённый разговором с хмурыми ребятами. Остальным было достаточно нескольких слов, переданных по браслетам.

– Значит их было четверо? – Уточнил Гранел.

– В отчете говорится о двух девочках, свидетельницах происходящего. – Уточнила Кара.

– И чем они тебя так заинтересовали? – Поинтересовалась Нияла.

– Они не лагерные. Но судить об этом можно только по одежде. Имена в рапорте отсутствуют.

– А камень случайно не с их стороны прилетел?

– Инспектор ничего не пишет об этом. – Озадачилась Кара.

– Камеры?

Занятия шли своим чередом. Но Ррисану трудно было не заметить, что большинство его знакомых сегодня какие-то рассеянные. Активность на уроках проявляло всего пара человек. Остальные то и дело отвлекались на браслеты.

Но им с Ллиншей было не до этого. Сестренка смогла отвлечься и сосредоточилась на занятиях. Ему ничего не оставалось как составить ей компанию.

А на частотах, не слышимых посторонним, шло куда как более активное обсуждение сброшенной Карой видеозаписи.

– Вот они. Стоят голубушки.

– Кара? – Потребовала Нияла дополнительной информации.

– Голографические маски. Не дешёвые кстати.

– Совсем весело. Варианты.

– Без проблем.

Воспользовавшись тем, что был очередной перерыв, Кара принялась манипулировать чем-то в браслете. Кадры на экране пришли в обратное движение.

– Вот они, включили маски после того, как прошли пропускной пункт.

– И как они объяснили своё появление в лагере?

– В гости шли, вот как раз с одним из тех, кто напал.

– Кто такие?

– Эрсиния Кандер и Аресса Нивская. Обе баронессы.

– Ничего себе, вот и объяснение почему нет имён в рапорте. – Заметил Гранел. – Городская стража избегает конфликтовать с аристократией. А эти наверно еще из земельных.

– Верно, из числа местной знати. Есть даже служащие на городском и районном уровне. Сбросить?

– Сохрани где-нибудь. – Распорядилась Нияла. – Фамилии какие-то знакомые.

– Не понял, получается эти двое заодно с лагерной бандой. Вроде как городские не очень дружат с лагерными.

– Зависть. – Вздохнул Келан. – Правы были аналитики. – Эти двое старше нас на пару лет. И на приемах каждый день тут крутятся.

– Точно, вспомнил я их. – едва не в голос заявил Гранел. – А показались вроде нормальными.

– Ну да. Кто-то без титула добился гораздо больше, чем они. Вот и решили устранить проблему чужими руками.

– Я проследила за ними по камерам в городе. Посмотрите.

– Оп-па, я знаю этого парня. Вчера он к с Вестой общался.

– Точно. Все выспрашивал почему да зачем мы возимся с асса-анши. Аларнис, сынок местного герцога.

– А его какое дело?

– Ну так, вроде как раса рабов, ни на что более не годная и прочее.

Ллинша судорожно втянула голову в плечи. Рриссан тоже напрягся.

– Вы чего? – Нияла резко обернулась, в упор глядя на парня.

– Ну, он ведь прав. В Окраинных мирах, есть даже поговорка: «Асса-анши без ошейгика – беглый раб». Мы наверно первые, кому вообще удалось сбежать и снять ошейник.

Слова давались с трудом. Но и промолчать он счел нечестным.

– И что?

– Ну, я не знаю, может быть вам с бывшими рабами действительно не стоит общаться.

Нияла снова ало сощурилась.

– Это ещё посмотрим. С кем нам общаться определяем мы сами. А с остальным. Гранел, мне вряд ли разрешат. Прессы тут уж слишком много.

– Принял. Я займусь. Но нужен повод. – Спокойно ответил сын графа, слегка пожав плечами.

– А ты слёзы вытри. – Потребовала принцесса у Ллинши. – И больше никому не позволяй так говорить о своей расе. Можешь даже брата за волосы подергать. Я разрешаю.

Ллинша с Рриссаном неуверенно переглянулись под необидный смех окружающих.

Ты думаешь, мы действительно не навели справки о вашей расе? – Поинтересовалась Кара, когда их высочества отошли, что-то обсуждая между собой.

– Но это же так и есть. Я подумал…

– Плохо подумал. Мама Ниялы тоже носила ошейник. И в Арден, и тогда, и сейчас есть немало таких, кто пытается на этом играть. Думаешь, Нияле об этом ни разу не напомнили? Получается, что ваша ситуация касается лично нашей старшей.

– Сынок герцога мой, а вот остальные… – Протянул Гранел.

– Они мои. – Хищно улыбнулась Кара.

– Может кто-то еще. Ты ведь собиралась возвращаться домой. Скандал может выйти не шуточный.

– Во-первых, в начале я плохо вас знала. Во-вторых, я совсем не против провести годы школы с вами. В-третьих, после обучения будет видно. И последнее, я состою в гекаторбе. И неуважение, проявленное к любому из вас, касается меня так же, как и всех. Эти местные решили, что могут нам диктовать с кем общаться, а с кем нет. Что это как неуважение к гекаторбе?

– Принято. – Гранел одобрительно кивнул. – Лично я думал о другом. Но твоя версия событий мне нравится даже больше. Осталось получить согласие от Рриссана.

– Я не понял, что вы собираетесь сделать?

– Видишь ли, во вчерашнем нападении виноваты местные. Из числа тех, кто старается завести с нами знакомства на ежедневных приемах. Официально привлечь их к ответу будет затруднительно. Встречаться с вашими обидчиками никто не запрещал. А о чем они договаривались записей нет. А «сынка» даже в этом не обвинишь. Он подставил двух девиц.

– Подленькая натура. – Процедил кто-то из ребят.

– Ну и девицы не далеко ушли от него. – Ухмыльнулся Гранел. – Разве что поглупее оказались и засветились в качестве свидетелей. Скорее всего ваши налетчики их не сдадут.

– Они же не идиоты. – Презрительно фыркнула Кара. – Сейчас это просто хулиганская выходка. Родители максимум штраф выплатят, а то и отправят из лагеря на поселение пораньше. А если был факт сговора…

– Лететь им со свистом в тоннеле через Бездну. И скорее всего туда, откуда пришли. – Закончил Гранел. Согласен, хулиганье предпочтет отпираться до конца. И остаётся только один путь, чтобы наказать уже наших сограждан. Вызов на поединок без очевидной причины могут отклонить в местном Совете контроля. Военное положение, то да се. В общем, самое лучшее, если этот «сынок» не сдержится в отношении кого-то из вас. Проблема в том, что аристократов учат контролировать свой язык с детства. Так что надо использовать фактор неожиданности.