— Эй, ты жива-здорова? — сбоку показывается еще один, наверное, тот самый Хэрри. Пенси присматривается к его экипировке и позволяет себе вздохнуть мечтательно, с ноткой зависти. Но миг проходит, а ситуация, которой она виной, остается.

— Там что-то рычало, — она тычет пальцами в предположительную сторону.

— За тем, что рычало, уже отправились охотники. Не беспокойся, — Хэрри выпутывает ее из сетки, придерживает большими руками, вскользь осматривает и тут же замечает поврежденную ногу. — Джесил, мне придется понести девочку. Скорее всего, растяжение, но может быть и перелом.

— Я понял, — второй охотник резво спускается рядом с ними на снег и корчит рожицы: — И так каждый экзамен. Простреленные конечности, выбитые зубы, переломанные руки и ноги. Обязательно кто-то вылезет за пределы огороженой территории…

— За пределы?.. — слабо шепчет Пенси, но охотник умудряется услышать ее.

— Да, обязательно! В этом году мы уже насчитали семь дырок, и это в первый день. В прошлом году хотя бы второго дня дождались. Говоришь вам, талдычишь: не выходите за пределы, не рискуйте жизнями, не запускайте внутрь дивности…

— Хватит, Джесил, ты и так напугал девочку. Ты же не подозреваешь эту молодую охотницу в нарушении правил? — улыбается Хэрри и вопросительно смотрит на Пенси. Секунду — не больше — она еще думает, как признаться в том, что одна из дырок сделана ею. Но сказать вслух так и не отваживается. Ей стыдно и страшно.

Еще пара таких проникновенных, заинтересованных и требовательных взглядов, и Пенси выдержит — признается. Но тут эхо доносит резкий хлопок, и в утреннее марево Черного леса взлетает сигнальный огонь. Охотники быстро собираются. Хэрри устраивает Пенси у себя на спине так, чтобы она не потревожила ногу. Джесил вынимает оружие, и они отправляются в путь.

Кажется, здесь собрались все, кто мог добежать за такое краткое время, что прошло с момента рычания и сигнального огня. Хэрри проталкивается мимо других охотников в сторону скоро разложенной палатки со знаком лекарей. Пенси с высоты его роста видно многое, но первым делом в глаза бросаются следы борьбы, темные тела на снегу и большая туша опасного чудовища у низкой скалы. Судя по всему, дивность будто врезалась в скалу, на нее сверху упали камни, а потом косматую голову изрешетили снарядами из огнестрела. Пахнет кровью. Пенси с трудом сдерживает подкатившую тошноту и поспешно отворачивается.

— Еще одна пострадавшая, — сгружает ее на руки лекарей Хэрри. Пенси неуклюже стоит на земле. Голова немного кружится: может, от голода, а может, от осознания, что она виновата.

— Как тебя зовут? Я вызову твоего попечителя, — обращается к ней мужчина в наброшенной поверх куртки накидке. На серой ткани кровавые разводы. Этого хватает, чтобы Пенси спешно сделала пару шагов в сторону и согнулась пополам у дерева. Она давно не ела, поэтому рвоты нет, но спазм всё продолжает скручивать и трясти ее. Когда она наконец может спокойно выдохнуть, ее подхватывают чьи-то руки и устраивают на спальнике в палатке.

— Держи, пей, — незнакомый охотник протягивает кружку с каким-то содержимым. Пенси поднимает взгляд и без возражений отпивает. Это молоко с медом и пряностями: горячая, сладкая жидкость опаляет горло и попадает в желудок. Кажется, это самое вкусное, что она когда-либо пила. Покончив с напитком, Пенси оглядывается. Через один пустой спальник от нее стонет какой-то парень. Белый бинт хорошо виден в мареве зимнего дня. Она присматривается, а потом рвано выдыхает и сильнее сжимает пальца на кружке. Это же тот самый задира, которого она встретила в союзном доме. Но тот был наглый и самоуверенный толстячок, а у лежащего перед ней парня сильно повреждено лицо, перевязана грудь и нет руки: повязка с пятнами проступившей крови стягивает обрубок посередине плеча.

Пенси всхлипывает и спешно зажимает себе рот, чтобы не разбудить раненого, чтобы не смотреть ему в глаза. Больше находиться в палатке она не может и быстрее, как получается, выскакивает наружу.

— Ты жива! — Пенси не успевает понять что и как. Но оказывается, это к ней кидается мама. Она же крепко прижимает ее, растерянную и полную ужаса, к груди. — Девочка моя, я так испугалась!

Пенси никогда еще не видела маму такой. Запоздалое понимание приходит к ней: смелая и сильная мама будет очень горевать, если Пенси не вернется. Так же как будут горевать родители и учителя тех, кто сегодня получил увечья, а то и вовсе… Поэтому она сильнее сжимает мамины плечи, утыкается в пахнущую костром шапку и затихает. Она ценит это беспокойство и понимает, что это и есть любовь.

— Спасибо, что ты жива!

— Лучше бы ты умер!

Мама вздрагивает, отстраняется и будто бы прикрывает Пенси от того, что происходит за их спинами.

— Ты, никчемным выродок! Ты должен был защитить его! — орет мощный черноволосый мужчина и трясет за воротник хмурого подростка. Пенси узнает того странного, опасного парня, который вел себя как телохранитель. Его ноги почти не касаются земли, голова мотается туда-сюда, но он молчит. В следующий миг мужчина отпускает — почти бросает — его на землю.

— Но Дарис сам пошел вперед, — бормочет парень. — Я не мог ничего…

— Дарис теперь не сможет стать охотником. И это из-за тебя! Ты должен был броситься чудовищу в пасть,— тяжелый кулак опускается на скулу безучастно сидящего на земле подростка.

— Тоннор, что ты делаешь?! — к мужчине подбегают несколько охотников и удерживают его за руки.

— Что делаю? — возмущается он и отходит от парня. — Наказываю этого никчемного мальчишку! Я доверил ему своего сына, а он…

— Ты отпустил своего сына и дал ему разрешение на охоту, Тоннор, — Пенси оборачивается и видит того самого Лоухи Каравера. Тот кажется ей грустным и сочувствующим, но его взгляд цепко следит за всеми. И Пенси прячет лицо в воротник маминой куртки: а вдруг этот Удачливый прочтет, что это она во всем виновата.

— Он больше не может быть охотником, Каравер! Ты думаешь, я этого хотел? Ты хотел бы видеть, как мучается твой ребенок?! — охотник Тоннор находит себе новую мишень, быстрым шагом оказывается около Каравера и хватает его за куртку.

— Не хотел бы, — Удачливый делает какое-то резкое движение — Тоннор одергивает руку и шипит от боли. — Не хотел бы. Но видел. А ты… У тебя еще есть шанс просто быть со своим ребенком.

— Ты! — тяжело дышит Тоннор, но его ярость стихает. Проходя мимо Удачливого, он не отклоняется, пытается сшибить более хрупкого мужчину плечом.

— И, Тоннор, у тебя замечательный воспитанник, который поддержит тебя в свое время. Только удели ему больше внимания. Как его имя?

— Алар. Алар Кражич, пан Удачливый, — хрипло отвечает парень вместо молча уходящего Тоннора. Он всё так же сидит на земле, но Пенси видно, как загораются его глаза: еще бы, такой известный охотник к нему обратился.

— Ты очень талантливый, Алар. Ведь когтизор никогда не выпускает своей жертвы из лап. А тебе удалось отогнать его от Дариса, да еще и так удачно, что он пошатнул камень…

— Да, земля тряслась, — Алар кивает словам Каравера. Тот качает головой и еще раз поворачивается к туше монстра:

— А выстрелов из огнестрела я бы советовал делать меньше. Со временем, я думаю, ты научишься экономить заряды и не вымещать свой страх и злость на уже мертвом чудовище. Твой наставник научит тебя…

В глазах Алара Кражича тает восхищение, они становятся всё более безразличными и пустыми, стоит Караверу упомянуть Тоннора. Пенси-то прекрасно известно, что Удачливые не берут учеников. Но вдруг Алар этого не знает, вдруг он принял интерес Каравера за что-то большее. Хотя его наставник такой страшный, что она бы сама хваталась за любую возможность сменить что-то в жизни.

Экзамен заканчивается досрочно. Тела умерших выдают родителям и попечителям. Раненых еще не раз осматривают лекари. Впрочем, кое-кто умудрился сдать экзамен. Пенси расстроено выдыхает: она в любом случае — с мхом и без — не была бы первой.

Коробочку со мхом она подкидывает в рюкзак тому парню, пусть хоть дивность как-то примирит его с поступком наставника. Огненный мох точно обеспечит ему лицензию охотника, а еще его можно продать за приличные деньги. Но это никак не влияет на ее ошибку, не исправляет ее проступка.