В общем-то не жарко, градусов всего около тридцати. Но стоит вылезти из машины и чуть-чуть пройтись в гору, как становишься мокрым, будто на тебя вылили графин воды. Несмотря на то, что машина продувается ветром, все время хочется пить. Хорошо, что перед выездом с мыса Кумари мы запаслись достаточным количеством кокосовых орехов. Время от времени машина, подъезжая к краю дороги, останавливается, индийцы вытаскивают кокосы и ловко вскрывают их ударом большого ножа, похожего на мачете. Это действительно приятно на жаре утолить жажду всегда прохладным, чуть-чуть кисловатым соком. Но остановки, хочешь не хочешь, отнимают время, и руководитель нашей группы доктор Куриян советует сразу же начать поиск шри Каранана.
Если мы хотим завтра начать поездку по штату Керала, то было бы неплохо знать хотя бы несколько наиболее интересных участков добычи хризоберилла. Чувствуется, что доктор Куриян уже загорелся возможностью добавить еще одно полезное ископаемое, притом такое необычное, к списку минеральных богатств своего штата. Вообще-то наш руководитель очень энергичен и быстр в решениях, в нем нет и следа эдакой южной неторопливости, столь свойственной; многим представителям мужского пола этой части Индии. Высокий, с постоянно улыбчивым лицом за большими очками в тонкой оправе, он вызывает симпатию с первого взгляда. В свои тридцать с небольшим лет он в тот период занимал пост директора горно-геологического управления штата.
Найти Каранана оказалось нетрудно, хотя он проживал вне Тривандрама в поселке Арувиккара, куда мы добрались уже в темноте. Там его знал каждый встречный. Нужный нам дом был найден очень быстро. Беседа, в которой ведущую роль играл Куриян, началась с передачи привета От шри Менона, а затем сразу же перешла к вайдуриаму. Правда, я не заметил, чтобы наш собеседник, круглолицый в снежно-белой одежде индиец с почти украинскими длинными усами и круглыми черными глазами, так и стремился бы выложить нам все, что он знал о хризоберилле.
«По рекам работают крестьяне, промывают ил, песок и гравий, иногда находят вайдуриам. А места добычи — сегодня здесь, а завтра — г там. Поезжайте вдоль реки Карамана, или вдоль почти любой другой в этом районе и увидите сами следы от добычных работ, а может, если повезет, и со старателями встретитесь. В конце концов, — поведал нам Каранан, — об этом камне крестьяне в нашей области знали больше пятидесяти лет назад, однако, настоящая «каменная лихорадка» началась в конце пятидесятых годов, когда хороший вайдуриам весом около 3 карат был найден в ложе ручья в тропическом лесу на холмах Понмуди в южной части Кералы. Его оценил местный ювелир, я не помню, кто точно, может быть, даже это был шри Менон. А хороший вайдуриам весом три карата стоит сейчас не меньше 20 тыс. рупий (около 2,1 тыс. руб.), и камни, весящие от 2 до 5 карат, не так уж редки. Неудивительно, что многие крестьяне бросают свой промысел и становятся старателями, которые только и живут мечтой об удаче. Некоторые из них богатеют, но иногда уж очень долго приходится этого ждать.
Вот мой, приятель Карим тоже торговал, но как увидел у крестьян тот трехкаратовый вайдуриам, то как будто тронулся. С утра как уйдет на реку, так и до ночи копается там. Больше десяти лет назад нашел свой первый вайдуриам, маленький-маленький. Продал его за полторы тысячи рупий (около 150 руб.). А через год ему повезло, за двое суток намыл целое состояние, заработал больше семисот тысяч рупий (около 75 тыс. руб.). Ходили слухи, что среди намытых им камней был десятикаратовый «кошачий глаз», за который ему без всякой торговли заплатили двести тысяч рупий (около 21 тыс. руб.).
Немудрено, что, прослышав о такой удаче, крестьяне окрестных деревень буквально ринулись в джунгли на поиски хризоберилла и уже через неделю по следам Карима работало около девятисот старателей. Некоторые ив них ухватили счастье, сейчас они живут в хороших домах и ездят в автомобилях. Я могу вам показать эти дома здесь в Арувиккара. А многие — так, заработали чуть-чуть и все. А сколько народу погибло, утонули в реках или были укушены змеями. Джунгли у нас суровые, от одних пиявок отбою нет, сами увидите, если решитесь пойти. Добыча-то у нас до сих пор нелегальная, все ждем, когда власти начнут продавать лицензии на разработку россыпей самоцветов».
Каранан закончил и, обернувшись, поманил рукой большеглазую миловидную девушку, которая во время нашего разговора то и дело выглядывала из дверного проема в конце комнаты. Это была одна из дочерей, две другие моментально появились в двери, с любопытством разглядывая гостей. Девушка, искусно завернутая в красную с блестками сари, легко ступая босыми ногами приблизилась к отцу, вопросительно глядя то на него, то на нас. Оказывается, он решил продемонстрировать ее серьги, в которых переливались два небольших «кошачьих глаза». На круглой вершинке желтовато-зеленого кабошона поблескивала светлая черточка, ну прямо как кошачий зрачок. Мы поохали, поахали, восхищаясь камнями, чем заставили девушку покраснеть, а две ее сестры по непонятной причине тихонько захихикали и моментально исчезли под строгим взглядом отца. На прощанье мы все-таки еще раз спросили Каранана, на какую из речек он бы посоветовал нам пройти, но опять определенного ответа не получили. «Карамана, Ваманапурам, Арувиккара, это все равно», — сказал он, по-видимому, не очень веря в целесообразность задуманного нами предприятия.
Мы вышли и в темноте долго не могли найти свою машину. Наконец, все забрались на сиденья, и тут Кури-ян внезапно заявил, что лучше всего осмотреть реку Ваманапурам. Он, оказывается, уже раньше слышал, что там добывают какие-то цветные камни, но не придавал этому серьезного значения. Тут было решено не отвлекаться слишком на самоцветы. Нам ведь нужно еще осмотреть всемирно известные морские россыпи Куилона, из которых издавна добывают ильменит, монацит и циркон, а также известные в штате Керала месторождения графита, которые, по всей вероятности, станут первым объектом будущих разведочных работ. В нашей программе и посещение ряда других объектов, важных для планируемого проекта. Этой работе была посвящена вся следующая неделя.
Особенно большое впечатление осталось после осмотра прибрежных россыпей Куилона. До побережья пришлось добираться на моторной лодке по каналу, окаймленному живописными пальмовыми рощами с экзотическими хижинами по берегам. Кое-где высоченные кокосовые пальмы, сгибаясь в сторону воды, смыкались над каналом в воде кудрявого зеленого свода. В этом необычном коридоре навстречу нам медленно скользили большие лодки, с верхом груженые мешками, надежно укрытыми от дождя светлыми циновками. На носу и на корме лодки полуголые почти черные индийцы ловко управлялись с длинными шестами, размеренно отталкиваясь от дна канала. Вот и море. Очень спокойно оно сегодня, так и играет лазурью под лучами утреннего южного солнца. Невысокие волны с пеной накатывают на искрящийся под солнцем песок совершенно черного пляжа, который ограничивается крутым уступом.
Да, действительно, метров на 200 от полосы прибоя песок был совершенно черный. Процентов на 60–80 он состоял из мелких кристалликов ильменита. Практически это была готовая ильменитовая руда, или, как говорят геологи, ильменитовый концентрат. Полоса черных песков тянулась вдоль полосы прибоя более чем на 20 километров. За ней простирались серые пески шириной до 1 км. Они тоже содержат много ильменйта и других минералов, но требуют предварительного обогащения.
Пока мы бродили по песку и удивлялись масштабам россыпи, на небе стали собираться темные тучи и моментально черный тропический пляж приобрел весьма мрачный вид, как будто через несколько минут должна наступить жестокая буря. Но ничего не случилось, и мы пошли осматривать обогатительную фабрику, расположенную около пляжа.
В первую очередь все устремились в лабораторию. Было очень интересно посмотреть под бинокулярным микроскопом тяжелый песок, собранный на пляже. Он в основном состоял из черных, блестящих, округлых зерен и полуокатанных мелких таблитчатых кристалликов ильменита, а также немногочисленных округлых зерен монацита и желтеньких, иногда прозрачных зернышек циркона. У последних иногда угадывалась четырехгранная форма первичных кристаллов, которые еще не успело окатать море. Обогащение и разделение тяжелых минералов, составлявших основную часть черного песка, осуществлялось в основном при помощи электромагнитных сепараторов (разделителей). Мы внимательно осмотрели весь процесс вплоть до его конечного этапа, где в различные приемники стекали тонкие струйки коричневого монацита и желтого искрящегося циркона, отделенные от основной массы смоляно-черного ильменитового песка.
