Часто паранойяльный, в отличие от психастеноида, и даже эпилептоида, и даже шизоида, разрабатывает свою систему лишь в самых общих чертах, он не сколонен продумывать "мелочи". Когда его спрашивают: "А это как ? Не будет ли здесь трудностей? – он заявляет, что это детали, а детали – не его задача. Его задача – дать генеральную линию, направление, парадигму. В то же время нередко дело именно в деталях.

Он зачастую не задумывается, а как будет, если не получится то-то или если появятся такие-то новые обстоятельства, но тем не менее добивается введения своей системы на всем предприятии, во всем городе, во всей стране, во всем мире.

Это может быть очень опасным для нашего общества и даже человечества в целом. Паранойяльные организаторы науки – атомщики, разрабатывая атомное оружие, не задумывались над тем, какую угрозу всему миру они несут, они не задумались, что атомное оружие попадет в руки паранойяльных же политиков. Эта непродуманность чревата началом конца света. Ленин, движимый с виду добрыми чувствами к народу, безответственно захватил власть, ввел государственный социализм и превратил благородную идею устранения капиталистической эксплуатации в ее противоположность. Он не продумал мелочей и не предвидел, что в результате сложится еще более жестокая система эксплуатации, да еще и ГУЛАГ в придачу. Устраивается грандиозный эксперимент сразу над множеством людей, над страной, над человечеством. А если предупреждаешь паранойяльного о возможных опасностях, он впадает в ярость.

Случается, паранойяльный берется за художественное творчество. Тут он проводит опять-таки свои идеи, иногда в достаточно прямолинейной, а то и вовсе в безвкусной манере. Вспомним "Что делать?" Чернышевского.

Не его это дело – художественное творчество. Но паранойяльный полагает, что его. И вот мы вкушаем прямодушный помпезный символизм: "Песня о Буревестнике" или "Песня о Соколе", Данко, вырывающий свое сердце, чтобы осветить путь людям. Но это все как бы ранний паранойяльный Горький. А потом, помудревший, он будет писать "Клима Самгина", эпопею русской предреволюции – и ни звука о последствиях революции. Паранойяльный человек тоже обретает опыт и глубину.

Творчество паранойяльного часто (хотя и не всегда) хорошо организовано. У него, как правило, хорошо разработана библиография, научный аппарат, цитирование со ссылками. У паранойяльного в большинстве случаев много интероргтехники (как и у эпилептоида, но не у шизоида). Почему только "как правило"? Потому что, пока он не Цезарь, а Брут или Кассий, которым лавры Цезаря не дают покоя, он заставляет себя аккуратно вести научный аппарат (чтобы потом получить возможность заставлять делать это других).

Паранойяльный творец – изобретатель в области интероргтехники. Прочитав что-нибудь о ведении ежедневника и картотек, он соединяет картотеку и ежедневник в единое целое, в результате получает обзорность ежедневника и заменяемость карточек картотеки.

Известный писатель, паранойяльный до мозга костей, в концлагере изобрел систему запоминания целых романов, сочиненных им. А став богатым человеком, в громадном зале держал громадный стол, на котором лежали по своим местам стопки рукописей и где все легко можно было найти, каждая рукопись была легко доступна при необходимости.

А другой, значительно менее богатый паранойяльный автор соорудил у себя в квартирке стол, занимающий половину самой большой (14-метровой) комнаты. В середине стола было помещено вертящееся кресло, так что стол окружал его со всех сторон, и оттуда был лишь один узкий выход, который, впрочем, замыкался каталкой g дополнительной к компьютеру пишущей машинкой. А над столом на стенах были полки с хитрыми устройствами для хранения и поиска нужных рукописей. Но это еще что! Вот пример более классический.

В коммунальной квартире, в единственной комнате, жили молодой непризнанный ученый и его мать. Дело было в период застоя, когда в каком-то году ожидался и произошел парад планет. Этот младший научный сотрудник, будучи астрофизиком, сделал аппарат, чтобы зарегистрировать какие-то особенные гравитационные закономерности. Установка занимала всю центральную часть комнаты. Чтобы ею управлять, надо было подходить к ней со всех сторон, так что к столу возле окна приходилось с трудом протискиваться между установкой и кроватью, а с другой стороны от нее помещалась раскладушка матери.

Нет, это был не душевнобольной человек. Надо сказать, что и мать верила в значение его будущего научного открытия, Да и сотрудники его мне говорили, что его гипотеза и средства проверки вполне адекватны. А парад планет бывает чуть ли не раз в сто лет.

Если шизоиду нужен для проталкивания его идей импресарио, "ракета-носитель", то паранойяльные люди сами пробивают лбом стену, сами организуют группы, партии. Так, группа "Освобождение труда" превратилась в РСДРП благодаря деятельности Ленина.

(Почему мы так часто вспоминаем о Ленине? Разве нет других паранойяльных? Есть. Но Ленин как бы больше изучен, оставил достаточный след в истории, да и идеи его насаждались моему поколению, так что вот я этим и пользуюсь.)

Внедрение идеи паранойяльным происходит и путем навязывания бесед с любым встречным. Даже если это "опасные" идеи. Поэтому паранойяльного легко ловить правоохранительным органам.

Я знал человека, который при брежневском режиме в период десантного захвата Праги советскими танками тут же начинал с любым знакомым и малознакомым говорить о "вторжении советских войск в Чехословакию".

Все "нормальные люди" от него шарахались и старались держаться подальше. Но паранойяльный не довольствуется такой индивидуальной агитацией. Он старается бывать в уже организованных группах. А там и с трибуны, и в кулуарах громко или заговорщицким шепотом старается донести свои идеи.

Паранойяльный хорошо запоминает все, что относится к его делу. Он умеет организовать свою память, делает многочисленные записи, употребляет мнемотехнику (напомним, писатель в ГУЛАГе запоминал целые свои романы наизусть). Но он невнимателен ко всему, что не касается этого дела. Похоже, что все остальное не просто оттесняется, а скорее вытесняется психозащитными механизмами из сознания. Паранойяльный отец, например, с задержкой вспоминает о дне рождения дочери: ведь надо думать о подарке, о том, чтобы устроить празднество. Но он мгновенно припомнит факты, которые должны стать аргументами в полемике с коллегами. Один паранойяльный диссидент встречался с сыном и накануне, и после дня рождения сына, но ни словом не обмолвился об этом. Я присутствовал при обеих встречах. Спросил сына: "Ты как-то не отреагировал на отсутствие поздравлений…" Тот махнул рукой: "Бесполезно, он и о своих днях рождения не вспоминает".