— Ваше Превосходительство, при составлении списка вы не учли сословного положения членов экспедиции. Думаю, все здесь согласятся, что жизни граждан должны иметь первостепенную важность по сравнению с теми, кто еще не заслужил гражданского статуса. Потому прошу вас пересмотреть ваше решение.

Генерал-майор, не меняя выражения лица и тона голоса, ответил:

— Сословное положение не имеет отношения к текущей ситуации. Я уже назвал критерии отбора и не собираюсь менять своего решения. К тому же, граждане, как никто другой, обязаны с гордостью выполнять свой долг и отстаивать честь Эллиада. Действия характеризуют человека ярче любых слов. И вы, эллиадские офицеры, должны понимать это лучше других.

Полковник Денциг опустил голову и медленно опустился в кресло. Майор Эрхарт, сидевший в противоположном краю помещения, улыбнулся, а затем перевел удовлетворенный взгляд обратно на Бергмана.

— Я лично возглавлю ту часть экспедиции, что останется здесь и будет удерживать оборону до прибытия помощи от наших союзников. Мы задержим врага как можно дольше. В это время эвакуационная колонна направится к границе Вестландского Альянса. Ею будет командовать полковник Годвин, — тот сверкнул глазами и хотел было что-то сказать командующему, но сдержался. Бергман продолжил: — Помните, что мы остаемся в этих забытых предками руинах не для того, чтобы героически погибнуть, а чтобы связать врага боем, выиграв нашим людям необходимое для отступления время, и продержаться до прибытия подмоги из Вестланда. Командиры пехотных и бронетанковых подразделений, вошедшие в состав эвакуационной колонны, должны четко понимать, что столкновение с врагом вероятно, и ваша задача — любой ценой защищать тех, кто не может сражаться самостоятельно.

Офицеры в спешке покидали штаб, чтобы подготовиться к отбытию, которое состоится, как только машины эвакуационной колонны заправят остатками топлива. Теос шагнул в сторону полковника Годвина. Заместитель командующего точно закипал изнутри, его покрасневшее лицо смотрело в дисплей прямо перед собой. Иногда он с нетерпением косился на генерал-майора Бергмана, разъяснявшего майору Эрхарту и другим офицерам детали плана обороны.

— Сэр, могу я как-то помочь в защите эвакуационной колонны? — Теос обратился к Годвину. — Я хочу быть полезен.

Полковник поднял на него недовольные голубые глаза, обрамленные тонкими бровями, и вздохнул, проведя рукой по подбородку:

— В Военной Академии до сих пор преподают курс управления военной техникой?

— Так точно, у нас он шел шесть месяцев.

— Тогда вы действительно можете пригодиться. У нас большие потери, поэтому не все бронетанковые подразделения укомплектованы личным составом полностью. Вопрос лишь в том — если нам придется столкнуться с противником, готовы ли вы убить врага и пожертвовать своей жизнью ради беззащитных и раненых?

Годвин бросил на него испытующий взгляд. Теос напрягся всем телом. Слова с трудом вырвались из пересохшего горла:

— Так точно, готов.

Глава 27. Черный орел над багровым полем.

Шесть тысяч бойцов экспедиции пытались пережить интенсивный артиллерийский обстрел, находя спасение в дрожащих окопах, блиндажах и чреве бронированных машин, пока вой снарядов и громыхания взрывов разъяренным воплем проносились над мертвым городом. Посреди зеленеющей центральной площади лежала серая башня, рядом с ней из-под белых цветков жасмина выглядывал небольшой темный колокол. Позади рухнувшей башни виднелись тонкие колонны и тройка потрескавшихся мраморных арок, сохранившихся от широкого одноэтажного здания. Слева от него начинался расчищенный от завалов подъем, ведущий к вершине холма, откуда город сторожили развалины древней крепости.

Майор Эрхарт и его Рыцари дожидались приказа вступить в бой, укрываясь от снарядов башенными щитами и каменистыми хребтами, образовавшимися из обломков зданий, некогда окружавших площадь. Генерал-майор Бергман держал их в качестве резерва, необходимого для закрытия прорех в обороне. Майор Эрхарт не верил в то, что Вестландский Альянс придет им на помощь, да еще и сделает это до того, как на останках старого города угаснет последняя искра жизни. Ему не нужна ложная надежда. Достаточно лишь того, что вторая половина экспедиции найдет путь к спасению. А он и его боевые братья будут делать то, что умеют лучшего всего, — сражаться изо всех сил. Если им и суждено погибнуть, он предпочел бы уйти подобно яркой вспышке, а не медленно затухающей свече.

Около тридцати минут назад две остеррианские армии соединились, окружили их позиции и начали артиллерийскую подготовку, обращавшую каменные плиты в мелкую крошку, а буйную городскую растительность — в угли. Весь план обороны был максимально прост и заключался в том, чтобы как можно дольше удерживать позиции и при необходимости отступать вглубь поселения, вплоть до самого центра. Дальнобойных «Колоссов» и остатки артиллерии экспедиции при этом разместили на вершине городского холма, чтобы оттуда сдерживать наступление врага и прикрывать отход собственных войск.

Обстрел затих, и остеррианцы пошли на штурм. Оскар Эрхарт, чье сознание слилось с восьмиметровой машиной, считывал информацию с поля боя в мгновение ока и понимал, что час их славной битвы уже не за горами. Вскоре с ним связался генерал-майор Бергман:

— Майор Эрхарт, противник теснит наших людей в секторе W1, с минуты на минуту оборона падет. Отправляйтесь туда, сбейте темп наступления, прикройте отступление девятнадцатого полка и немедленно отходите.

— Будет сделано, Ваше Превосходительство. Выдвигаемся.

Эрхарт сорвался с места, ведя за собой восьмерых бойцов на запад города. Взводы капитана Делагарди и старшего лейтенанта Шнайдера к тому времени уже сражались на южном и северном оборонительных рубежах. Подобно красной лавине, войска противника заполоняли зону видимости радара «Голиафа». Электромагнитные помехи мешали посчитать точное число остеррианцев, но, по приблизительным данным, те имели восьмикратное преимущество в живой силе.

Майор Эрхарт бежал через город, но благодаря продвинутой амортизации кабины его физическое тело почти не ощущало движения. Видя, как линия фронта постепенно сдвигается к центру поселения, он подумал о том, что сейчас бы им пригодился еще один отряд «Голиафов». Однако «Атланты» мгновенно сгинули вместе пятью тысячами человек, когда неизвестное орудие открыло огонь по угодившей в засаду экспедиционной колонне. Он считал отряд Атлантов, и в особенности их командира, Почетного гражданина, столичными неженками, получившими право пилотировать «Голиафы» только за счет личных связей и высокого социального положения, а не боевых навыков, но, без сомнения, никто из них не заслуживал столь бесславной смерти.

Уже через две минуты Рыцари прибыли в сектор W1. Канал, проходивший через западную часть города, подобно рву неприступного замка, служил серьезным препятствием для остеррианцев. Войска экспедиции вели перестрелку с врагом по ту сторону водной преграды.

На головы бойцам сквозь облака бетонной крошки обрушивался град каменных осколков, разя плоть, точно шрапнель. Всюду слышался безудержный стрекот крупнокалиберных пулеметов, мерцающая заря взрывов вспыхивала среди опаленных войной кварталов.

Оскар Эрхарт подключился к камерам с разведывательных дронов, чтобы проанализировать обстановку в секторе. На его северном участке, где водный канал был доверху заполнен завалами, образовался широкий «мост», на котором и сфокусировалось острие атаки противника, а эллиадские силы, не выдерживая беспрестанного натиска, отступали или же отдавали души вечной пустоте.

Защитными укреплениями, из которых выглядывали станковые пулеметы и ракетные установки, служили развалины домов, расположенных по обеим сторонам от дороги. Путь для вражеской техники преграждали три обездвиженные «Гончие», но лишь одна продолжала вести огонь из всех орудий. Оставшись без топлива, танки выполняли роль опорных пунктов обороны.