Хастред прикрыл ворота, замкнул их засовом и отметил себе, что на всякий случай можно бы их подпереть какой-нибудь мебелью из каверны, чтоб уж совсем обезопасить. Не обрушивать же и здесь потолок? Рано или поздно придется как-то выбираться, и учитывая, в какой прозаичной истории приходится обретать, вряд ли за той неисследованной дверью окажется пивной погреб и дюжина на все готовых маговых пленниц. А стало быть, никакого смысла тут застревать не предвидится. Даже если Чумп явится в лучшем виде с подмогой, а не потирая отбитую пинком задницу, извлечение застрявших Вольный Корпус едва ли сочтет своей задачей.
В каверне Напукон тряс и раскачивал указанную ему дверь, она ходила ходуном, но пока что держалась. Ничего, рыцарь крепкий и упорный, а надоест зря тратить силы — догадается поискать по карманам безвременно почившего мага ключ. Альций стенал от счастья возле оружейной пирамиды — извлек из нее простецкого вида посох с резным орнаментом в верхней части и обнимал его, как внезапно отыскавшегося родственника.
- Вон тот возьми, - посоветовал Хастред, кивком обозначив роскошный посох толстого мага. - Это явно мастерская штука, там вон одних нарезанных секций не менее полудюжины. Скажешь учителю, что подрос за время странствий.
- Да я б с радостью, - откликнулся мажонок, только что слюной не закапал. - Только ведь такие посохи на дороге не валяются. Начнет учитель выяснять, откуда взялся, прознает, во что мы тут ввязались и кого вон укокошили... вдруг это какой видный член магического сообщества?
- Это уж к гадалке не ходи, тот еще член, безвольно обмякший от неразумных маневров, - Хастред легкомысленно наподдал трупу сапогом. - Все равно ж придется докладывать. Ну, дело твое, я пойду вход проверю.
И заодно не пропустил ли где-либо по пути поворот на продовольственные склады, а то в горле начинало першить — верный признак того, что уровень пива в крови упал ниже всяких допустимых норм. Случись необходимость снова геройствовать — выйдет это вяло, без энтузиазма, того гляди и вовсе не выйдет. Где-то же должно воинство из двадцати (а если вспомнить вчерашние события, то и тридцати) вояк держать свои продовольственные запасы, чтоб ни свои не растаскивали, ни страшные лесные хищники — волки, белки, медведи и друиды — не могли подобраться. Логичнее всего именно магом их и стеречь, маги не зря внушают простым смертным оторопь. Здесь, в каверне, на дальнем столе лежали половина хлебного каравая, уголок дырчатого сыра и кувшин, видимо, с водой, но пищей, на которую согласится маг с таким калиберным посохом, этот натюрморт не выглядел.
Никаких новых поворотов Хастреду не встретилось. Зато прислушавшись у завала к голосу, распекающему безруких работников, не способных два бревна растащить, гоблин с неудовольствием установил, что Иохим после битья рыцарем не просто выжил, но и оклемался и принял командование.
- Эй, кнежий муж, - окликнул Хастред его не то чтобы по делу, просто... каков же ты будешь гоблин, если пройдешь мимо набитой морды, над ней не насмеявшись. - Почудилось мне, что без игрушечной своей сабельки ты против рыцаря не выстоял.
Иохим осекся посреди команды, книжник буквально всем нутром воспринял, как он там безотчетно щупает раскроенную физиономию и кривится от бессильной ярости.
- Я ш этим шопляком ешо не жаконшил, - донеслось из-за завала. Ой-вей, как говорят гномы, зубов-то у дружинника явно поубавилось! Но крепкий малый, крепкий, отделаться такой малостью, когда разъяренный рыцарь гвоздит тебя своими стальными перчатками — это не каждому удастся. - И ш тобой еше потолкуем, дай время только.
- Все время мира к твоим услугам, - милостиво объявил гоблин. - Кстати, а зачем вы нас в этот рейд волокли, вместо того чтобы на месте аккуратно прирезать?
- Так вы ж наших лешных товарищей шильно обидели давеша, - неохотно отозвался Иохим. - Я кнежу предлагал — поштрелять ваш прямо во дворе и головы отошлать шуда, но он вот решил, што надо ваш передать живыми, в шелях укрепления шотруднишештва.
- Вона как. А я-то уж думал, что мы кнезу понравились.
- Может, и понравилишь. Но кнеж шеловек деловой, не пожволит шимпатиям штать допрежь деловых интерешов.
А может, и стоило бы, подумал Хастред рассудительно. Пренебрег бы деловыми интересами, глядишь, и отделался бы одной ненужной каменной хреновиной, не становясь объектом страшной мсти. Впрочем, понимать бы чего в деловых-то интересах — может, от них и впрямь больше выгоды.
- Сударь гоблин, сударь гоблин!
В коридор вывалился с выпученными глазками Альций. Видок у него был словно мешком стукнутый, даже драгоценным своим посохом взмахивал словно обычной никчемной палкой.
- Идемте, сударь гоблин, там такое нашлось, ну такое!
- Интерееесно, - по своему обыкновению сообщил себе Хастред, постучал кулаком по торчащему из завала торцу бревна. - Извини, Иохим, неотложные дела призывают меня, там нашлось что-то невозможное. Вы копайте, копайте, может клад какой отыщете.
- Вшех ваш приконшу! Нишего там трогать не шмейте!
Судя по энтузиазму, прорезавшемуся в голосе кнежьего мужа, пресловутые деловые интересы работодателя, ценимые всего превыше, как раз водились где-то в досягаемости загребущих гоблинских рук. И с Иохима за то, что их не уберег, спрос ожидался высочайший. Тем больше поводов пойти и порушить, чтоб на всю жизнь зареклись козни строить. В этом их цивилизованном мире слишком уж многое творится с опорой на то, что ощутимого воздаяния не последует, высокий титул обеспечит неподсудность, толпа прихвостней — защиту, секретность отвратит пристальное внимание...
Как бы не так. Не в гоблинскую смену.
Хастред вразвалочку прошествовал за Альцием. Рука оживала, пальцы сжимались в почти боеспособный кулак, но в бой пока не годилась. Дотянуться до обломка болта, торчащего сзади в правом боку, левой не получалось. Множество ушибов набухало болью. Случалось, честно говоря, чувствовать себя и получше. Так что хотелось бы верить, что свеженайденное «ну такое» не являлось воинственным кланом дуподрюков-каннибалов, дожидавшихся своего часа за дверью, оказавшейся путем в чужое измерение.
Рыцарь стоял столбом в дверном проеме, отвалив выломанное полотно в сторону. В руке у него был меч, и меч этот подрагивал, чего Хастред раньше не замечал за отважным воином. Подойдя, гоблин глянул ему через плечо и недоуменно шмыгнул носом. Перед Напуконом была небольшая квадратная камера, а в ней, прижавшись стеной к стенке, обретался боярин Феодул — более не ухоженный, а напротив всклокоченный, вызывающе голый, словно тут ему баня, а не холодная пещера в марте месяце, с одним подбитым глазом, но в целом совершенно непонятно, почему вызвавший такой ажиотаж.
- Че стряслось-то? - вопросил Хастред раздраженно. - Вы меня оторвали от важных переговоров. Я собирался побесить Иохима, вдруг бы он еще каких секретов нам выдал. Здрав будь, боярин.
- И вам, сударь драматург, наше с кисточкой, - откликнулся Феодул вежливо.
- Не мерзнешь?
- Оделся б с радостью, да Напукон не пущает.
Хастред осторожно постучал рыцаря пальцем по плечу (даже полный гоблин рано или поздно принимает за данность, что людей, в чьих руках трясется меч в три локтя длиной, беспокоить надо крайне деликатно).
- Дружище, я как никто понимаю, каково оно — увлечение обнаженной натурой, но, не в обиду боярину, может лучше все же за девками на речке подсматривать?
Боярин сконфуженно прикрылся ладошками. Смотреть там и правда было не на что — бледный, клочковато-волосатый, худой, но с возрастным дряблым пузцом навыкате.
Вместо ответа Напукон резко указал мечом в дальний угол камеры. Хастред переступил, чтобы глянуть из-за другого его плеча, и хмыкнул озадаченно. В указанном углу обнаружился еще один боярин Феодул — ровно такой же, вплоть до синяка под глазом, тоже голый и тоже, кажется, напуганный.
- И вам, товарищ, здрассте, - вымолвил Хастред в его адрес.
- Приветствую, сударь драматург, - отозвался второй боярин точно тем же голосом.