Он выглянул из окна.

– Вы мне сообщите, как только она вам позвонит?

– Хорошо. Где вы остановились?

– Я еще нигде не поселился, – ответил он. – Я только что приехал.

– Тогда поедем ко мне ужинать, а потом придумаем, где вас устроить.

Он кивнул.

– Спасибо, сеньор.

Я повернул на север, на бульвар Сансет, а потом на восток, к воротам Бель-Эйр.

– За вами что, едут телохранители? – спросил Гонсалес.

– Нет.

– С того самого момента, как вы выехали из гаража, за нами едут двое на черном «форде».

Я посмотрел в зеркало заднего вида, но никого не заметил.

Гонсалес расстегнул пиджак и достал пистолет.

– Так, на всякий случай, – заметил он.

– Что происходит, я ничего не понимаю, – спросил я. Я миновал вход в отель и подъехал прямо к своему бунгало.

Мы вылезли из машины, но я так никого и не заметил.

Когда мы вошли, Анжела сначала увидела меня, а потом Гонсалеса.

Она улыбнулась и заговорила по-испански:

– Добрый вечер, дядя.

Он наклонился и поцеловал ее.

– Анжела, – сказал он по-английски, – ты стала совсем большая.

Она повернулась ко мне.

– Я хочу на ужин «Биг Мак», как в «Макдональдсе». В это время из другой комнаты вышла Ким.

– Няня говорит, что она целый день ела гамбургеры и жареную картошку в Диснейленде.

– Ну и что? Если она хочет «Биг Мак», дайте ей. Дети есть дети.

Я представил Ким генералу, сказав, что он приехал из Перу по моей просьбе.

– Я думаю, что нам лучше ужинать дома, – сказал я. – Мне кажется, что сегодня вечером кто-нибудь даст о себе знать – или Альма, или мой дядя.

– Я все равно хочу «Биг Мак», – продолжала канючить Анжела.

– Ладно, ладно. Ким, скажи няне, пусть она возьмет Анжелу и сходит с ней за гамбургером.

Потом я обернулся к Гонсалесу.

– Вы с нами поужинаете, а потом я позвоню портье и закажу вам номер здесь же, в гостинице.

Мы сделали заказ по телефону. Пока мы сидели у бара и пили, позвонил Джимми Синие Глаза.

– Ну как? Есть новости от дяди? – спросил он.

– Пока нет.

– Я приставил к тебе двух телохранителей, – добавил Джимми. – Надеюсь, ты не возражаешь.

– Я был несколько обескуражен, когда заметил, что двое следуют за мной от самого офиса.

– Это мои люди, – подтвердил он. – Я приказал им быть рядом на тот случай, если у тебя возникнут проблемы.

– А почему у меня могут возникнуть проблемы?

– Да Винчи хочет тебя пришить.

– Как же он меня пришьет? Он всего лишь жалкий курьеришка.

– Он не только курьер. Он боевик.

– За кем же он охотится? Меня он не трогал.

– Он охотится за твоим дядей, – ответил Джимми. – Я думаю, что именно поэтому он вернулся в Европу. У меня такое чувство, что твой дядя отправился на Сицилию, чтобы переговорить с комиссией.

Джимми помолчал, а потом добавил как бы невзначай:

– А Да Винчи ничего у тебя не оставлял?

– Да, – ответил я. – Он оставил два чемодана, которые, по его словам, принадлежат Альме.

– Хорошо, – тут же откликнулся Джимми Синие Глаза. – Никуда не уходи, я сейчас приеду.

Где-то в середине ужина позвонил портье и сообщил, что ко мне пришел посетитель, какой-то мистер Пелледжи.

– Пусть пройдет.

Когда я открыл дверь, Джимми Синие Глаза уставился на Гонсалеса.

– А это кто такой? – спросил он.

– Это знакомый Альмы из Перу. Джимми посмотрел на меня.

– Он свой? – спросил он.

– Он с нами.

– Отлично.

Джимми открыл входную дверь и позвал двух своих телохранителей, потом снова повернулся ко мне.

– Где чемоданы, которые оставил Да Винчи? Я посмотрел на Ким.

– Куда ты поставила чемоданы?

– В кладовку для гостевого багажа.

Я открыл дверцу и достал алюминиевые чемоданы. Джимми сделал знак одному из своих людей.

– Открой!

Тот вынул большой складной нож, вставил лезвие ножа в замок и ударил. Замок открылся. Он откинул крышку чемодана.

Мы все заглянули внутрь. Чемодан был набит целлофановыми пакетами с белым порошком. Джимми приказал одному из своих подручных вскрыть пакет. Громила сунул палец в порошок и облизнул его.

– Это героин.

Ким повернулась ко мне.

– Как ты можешь? Окажешься в тюрьме!

– Послушай, это мое дело, – ответил я.

– Как мы поступим? – спросил я у Джимми.

– Это часть сделки. Да Винчи должен был привезти героин с Сицилии в обмен на кокаин из Колумбии, – объяснил он.

– Какое отношение все это имеет к дяде Рокко? – продолжал я задавать вопросы.

– Твой дядя уже давно отошел от этих дел. Но есть люди, которые хотят, чтобы он вернулся.

Он приказал закрыть чемоданы.

– Как вы думаете, сколько здесь героина?

– Я думаю, что в каждом чемодане примерно по сорок килограммов, – ответил он.

– И сколько это стоит?

– Если продавать оптом, то семь миллионов долларов, ну а по уличной цене, в розницу, – все сто пятьдесят миллионов.

– Что теперь со всем этим делать? – спросил я. Джимми улыбнулся.

– Я обо всем позабочусь. Можно от тебя позвонить?

– Пожалуйста.

Он набрал номер и через несколько секунд уже беседовал с кем-то по-итальянски. Он говорил так быстро, что я ничего не успел понять. Повесив трубку, он повернулся ко мне.

– Да Винчи уже на Сицилии, – сказал он. – Я считаю, что, как только твой дядя позвонит, нужно непременно обо всем проинформировать его.

Потом он сделал знак своим людям, чтобы они взяли чемоданы.

Джимми Синие Глаза протянул мне руку:

– Буду тебе звонить и на всякий случай оставлю здесь своих людей, вдруг понадобится помощь, – пояснил он. – Никогда не знаешь, что эти идиоты еще придумают. – Он покачал головой. – Особенно теперь, когда еще один громкий процесс закончился и на свободе оказалась целая группа сорвиголов. Я думаю, это они нападают на стариков. Единственное, что их может удержать, это твердая рука сицилийских лордов.

Когда они уходили, я смотрел им вслед. Потом снова сел у бара и посмотрел на Гонсалеса.

– Что вы обо всем этом думаете?

– Все они проходимцы и обманщики, – тихо сказал перуанский генерал.

Было одиннадцать часов. Мы уже закончили ужин и теперь пили кофе. Анжела ушла к себе и легла спать. Генерал посмотрел на меня.