– Виски со льдом.

Он поставил стакан на стойку бара передо мной и вышел. Я поднял свой стакан и чокнулся с ней.

– Твое здоровье.

– Salud.

Она отпила из своего стакана.

– Мой муж был абсолютным дерьмом. Я помолчал немного, потом заметил:

– Но ты же вышла за него замуж. Почему?

– На это были три причины. Во-первых, он был богат. Во-вторых, у него был такой великолепный член, ни с кем не сравнить. И в-третьих, он предложил мне выйти за него замуж. – Она рассмеялась. – Он был без ума от перуанской кошечки и часто говорил, что мой клитор почти такой же большой и крепкий, как его член.

– Звучит очень романтично.

– Да, для него это была почти любовь. Но он же ненормальный, на самом деле он ненавидел женщин. Он и меня хотел уничтожить. А когда понял, что у него это не получается, решил со мной развестись.

Я молча слушал.

– Я подписала брачный контракт. Мне полагалось по миллиону долларов за каждый год совместной жизни, но в конце концов он захотел лишить меня и этого.

– Теперь все это не имеет никакого значения. Ты его вдова и получишь все.

– Не так все просто. У него два сына от первого брака. Одному тридцать два, а другому тридцать. Они оба занимают посты в его корпорации и являются единственными наследниками его состояния.

– Как ты об этом узнала? Ведь Шерман Сиддели сказал мне, что ты единственная наследница.

– Значит, Сиддели ошибался. Я все узнала от его канадских адвокатов. Он оформил завещание семь лет назад. Они сказали, что если я пойду им навстречу, то они позаботятся о том, чтобы и мне что-нибудь досталось из наследства.

– Ну и как ты решила? Будешь им помогать?

– Дам им под зад коленом, – сердито ответила она. – Я получу свою долю. – Она вздохнула. – Все было бы гораздо лучше, если бы его не убили.

– Здесь что-то не так. Я думал, что это ты его прикончила.

Нескрываемое удивление отразилось на ее лице.

– С чего бы это вдруг я стала его убивать? Я заранее знала, что его сыновья унаследуют все. Мне было проще иметь дело с ним, чем с его наследниками.

– Тогда кто же его убил?

– А ты не знаешь?

Я отрицательно покачал головой.

– Твой дядя, – тихо произнесла она. – Когда твой дядя обнаружил, что Джарвис собирается его надуть, он пришел в ярость.

Она помолчала.

– Крестные отцы не прощают.

Дядя Рокко обычно ужинал в семь часов. В этот раз стол был сервирован на четыре персоны. Он был великолепен. Я никогда не думал, что старик обращает внимание на такие вещи. Свечи. Бокалы на высоких ножках. Особая английская посуда и чудесное столовое серебро из Франции.

Он кивнул, когда вошел в комнату, и посмотрел в сторону Альмы.

– Где ребенок?

– Она сейчас придет.

– Я устроил ей особое развлечение, – пояснил он, – гамбургеры от Макдональдса.

Потом он повернулся ко мне.

– А ты еще не видел ее? Альма рассмеялась.

– Она уже не ребенок. Ей одиннадцать лет.

– Все равно она еще ребенок.

Он обернулся к двери, потому что в этот момент вошла девочка.

– Анжела!

Он наклонился и поцеловал се.

– Дедушка, – она засмеялась, – твои усы щекочутся.

– Это чтобы удобнее было тебя скушать.

– Но ты же не большой страшный волк. Она посмотрела на меня.

– А ты мой дядя?

У нее были зеленые глаза и светло-каштановые волосы, как у моей матери. Она была довольно рослой для своих лет, и меня несколько озадачил се акцент: она говорила с английским акцентом.

– Не совсем. Скорее я твой двоюродный дядя.

– Разве дедушка не твой папа?

– Нет. Он мой дядя. А твой папа был его сыном. Она повернулась к матери.

– А ты говорила, что он мой дядя, – сказала она с упреком.

– Ну, в некотором смысле я была права, – пояснила Альма, – твой отец и Джед были как братья.

Она подумала немного, а потом спросила меня:

– Можно я буду звать тебя просто дядя?

– Ну конечно.

– У тебя смешное имя. Джед. Ни у одного мальчика в школе нет такого имени. Это твое настоящее имя?

– Джед – это сокращение, а полное имя – Джедедиах.

– Оно похоже на библейское. Пастор в воскресной школе говорил нам о таких именах, когда читал Старый Завет.

– Анжела учится в Англии, – пояснила Альма, – и в Америке ее удивляют многие вещи.

Но девочка была упрямой.

– Я видела фотографию моего папы. У него черные волосы, как у мамы. – Она посмотрела на мать. – Дядя Джед больше похож на меня, чем ты или папа.

Она помолчала, а потом повернулась ко мне.

– Ты спал с мамой?

Никто из нас не мог найти подходящего ответа. Ее голосок звучал нежно и невинно.

– Мама спала со многими дядями, – сказала она, посмотрев на меня. – Иногда она даже спала с дедушкой.

Я посмотрел в сторону дяди Рокко. Он покраснел. Я расхохотался и протянул руку девочке.

– Забудь об этой ерунде и пошли обедать.

Обед был великолепным. Малышка ела гамбургер из Макдональдса, а мы спагетти с помидорами, жареное филе а-ля Синатра – с зеленым и красным перцем и луком.

Дядя Рокко все время посматривал на меня, пока мы поднимались по лестнице в гостиную после обеда. Альма пошла укладывать ребенка спать.

– Как тебе девочка?

– Она очень симпатичная и умница.

– Она – Ди Стефано.

– Ну конечно.

– Я учредил фонд на ее имя на миллион долларов.

– Правильно. В конце концов, она твоя внучка.

– Возможно. Но это не имеет принципиального значения. Она тоже Ди Стефано. Я знаю. Анжело бы это понравилось.

Когда мы поднялись наверх, он снова внимательно посмотрел на меня. Я взглянул ему в глаза.

– Дядя Рокко, – сказал я, – ты все сделал правильно, Анжело это заслужил.

– У меня от него ничего не осталось. Я мягко пожал ему руку.

– Теперь у тебя есть внучка.

Я проводил его в гостиную, и мы сели за квадратный стеклянный столик для игры в карты. Рядом с его креслом стоял небольшой шкафчик с тремя ящиками, украшенными ручной росписью. Он достал ключ из кармана и открыл верхний ящик. Осторожно достал черную шкатулку, отделанную эмалью, поставил ее перед собой на столик и открыл крышку.

– Что это?

– Одну минутку.

Он извлек несколько пакетиков из особой бумаги и разложил их передо мной.