Вторую руку тоже кладет мне на штаны, разворачивает обе ладонями вверх, без слов призывая меня взяться за руки.

Уступаю и кладу руки на ладони Дамира.

– От наследства тоже отказался, а то бы он решил, что снова можно меня шантажировать теми миллионами. Да бог с ними, с деньгами. Тимур же сумел, думаю, и у меня получится найти работу.

– Конечно, получится, ты же профессионал, – севшим голосом говорю я.

– Но ты не переживай. Для ребенка у меня сбережения есть. Плюс на депозитах деньги лежат, наши, не его, с них проценты приличные капают. Малышка будет обеспеченной. Я ей весь мир подарю.

Я тяжело вздыхаю.

Одно понимаю четко, что моя жизнь без Дамира была спокойной и однообразной, а как только он появился в этом спокойном море поднялся ураган. И я, вопреки всему, рада, что он сейчас появился…

Не знаю, сколько проходит времени, мы с ним сидим, держась за руки, думая, наверное, каждый о своем. Мне хочется верить, что Дамир рад, что он со мной – несмотря на большой путь, который предстоит пройти. Потому что я – рада.

Но пока…

Пока я беру в руки ватку, прижимаю к банке с перекисью, чтобы пропиталась, и приступаю к обработке его ран.

Глава 21

– Карина, наконец-то! – вздыхаю я в трубку. – Я тебе звоню уже раз десятый…

– Что-то случилось?

– Нет, – спешу ее успокоить. – Ничего такого. Ничего ужасного.

– Тогда почему так рано?

Она стонет мне в трубку и – по звуку – плюхается обратно на кровать.

Восьмой час.

Я привыкла вставать рано во время беременности, даже когда на работу не нужно идти. Тревожность периодически выгоняет меня из постели, просто чтобы не лежать, не давать волю беспокойству о малышке… Сегодня я встаю, потому что в соседней комнате спит Дамир и это что-то очень непривычное для меня. Мне нужна подруга, чтобы привести в порядок мысли.

Потому что…

Мой бывший муж спит в соседней комнате.

И я безумно хочу в его объятия.

– Вчера Дамир приехал.

– Я знаю, крошка, – отвечает Карина. – Рассказывай, как все прошло?

– Странно. Очень странно.

Вчерашний день я перевариваю каждую секунду после пробуждения, уже около сорока минут, но по-прежнему почти ничего, кроме тотальной растерянности, не чувствую. «Почти» – потому что есть еще радость. Он сейчас спит, никак со мной не взаимодействует, а мне уже хорошо… Словно кто-то прикладывает к телу грелку, не к коже, сразу к сердцу.

– Мне нужны подробности! – кричит в трубку Карина.

Иногда она ведет себя так, словно моя жизнь – это реалити-шоу. Но если честно, два месяца назад я сама сказала, что чувствую себя, как чертовая героиня из реалити-шоу. Будто меня щипцами забрали из привычной жизни и отправили сюда, мол, давай, беременная, растерянная, напуганная, разбирайся с этим дерьмом.

– Все пошло… не по плану.

– То есть? О нет, не говори мне, что вы, красавцы, переспали?

– Боже, нет, – шиплю я в ответ, делаю вид, что мне неприятна сама мысль. – Ничего не было, ты же знаешь, что мне нельзя… по медицинским показаниям, – добавляю спокойно. И немного прислушиваюсь к шумам в гостиной.

Будет очень неловко, если Дамир услышит наш приватный разговор.

– О, то есть, если бы было можно…

– Карина!

– Молчу, молчу. Рот на замке.

Мы одновременно фыркаем.

– Просто… Просто я думала, что буду чувствовать себя совсем не так, когда он приедет. Знаешь, я все это время верила, что научилась жить без него. А теперь он приехал, – я поворачиваюсь к окну, сталкиваясь с еще одним приступом слезливости, связанным с гормонами, – и мне кажется, что я существовала и все.

– Ты его еще не разлюбила.

– Да, возможно, скорее всего, – сдаюсь я. – И он рассказал о том, что продал дом, и ушел из компании… А его синяки? Ты знаешь, что его избивали?! – голос срывается, слова будто толпятся во рту.

Карина выдерживает паузу.

– Я кое-что знала об этом. Но не собиралась тебе говорить раньше времени.

– Но почему?

– Ты сказала, что не хочешь ничего о нем знать, так?

– Да, но… – я накрываю ноги одеялом, борясь с дрожью.

– Я помнила твое лицо на следующий день после того, как ты почти потеряла ребенка, Вит. И мне кажется, что это даже… Извини, что я так скажу, но это правильно, что каждый из вас прошел свое чистилище сам, – эффектно завершает она.

– Чистилище?

– Именно. Дамир остался сам и, честно тебе скажу, – тянет Карина, – я не рассчитывала, что ему хватит мужества сделать все правильно. Разорвать связи.

– Поэтому ты и дала ему шанс?

Пазлы в моей голове выстраиваются в целостную картинку – в какой-то момент она прекратила злиться, говоря о Дамире. Видимо, тогда он чем-то доказал ей, что не будет повторять прежних ошибок. Карина сменила тон и начала толкать меня в сторону встречи с бывшим мужем.

Надо же. Даже Карина ему поверила.

А я сомневаюсь.

– Вит, мое мнение не должно влиять на твои будущие решения.

– Знаю. Но если бы я спросила?

Я задерживаю дыхание, ожидая ее ответа. Она прошла со мной весь путь предательства Дамира, видела, как я плакала, едва вставала на ноги, преодолевала себя. Конечно, ее мнение важно для меня – важнее, чем мнение отца и мамы, например. Оно всегда честное.

– Если бы ты спросила, – начинает она, – я бы посоветовала тебе не рубить сгоряча. Дамир подсуетился и многое сделал, чтобы не дать своему отцу-психопату украсть ребенка. Протестируй его. Поговори о будущем, об условиях.

– Да, поговорить точно нужно…

Теперь я отчетливо слышу скрип дивана – Дамир проснулся. Сегодня утром я чувствую себя хорошо и в руках почти зудит желание сделать ему кофе – как раньше. Простой ритуал, которого мы с Дамиром были лишены уже столько месяцев.

– Спасибо, что уделила время, Карин…

– Да ладно, ты чего? На тебя у меня всегда время будет, – отмахивается она.

– Я позвоню попозже.

– Договорились!

Мы прощаемся, не забывая сказать в конце, как сильно скучаем друг по дружке. Расстояние никак не повлияло на наши с Кариной отношения, и я первое время не могла нарадоваться этому, сохранившейся связи с очень близким человеком, который ни разу не предавал.

Итак, она свое мнение высказала.

Осталось примириться со своим цунами в голове. И – для начала – приготовить нам с Дамиром завтрак с привкусом дома.

***

Закончив разговор с Кариной, я, преисполненная утреннего энтузиазма, выхожу за дверь. Дамир в моей гостиной – зрелище по-прежнему завораживающее. Глядя на него, я тихонько смеюсь, вижу, что сменную одежду он с собой не взял, и всю ночь провел в джинсах и свитере. Теперь потягивается, стараясь справиться с затекшей спиной. Все привычки моего мужа мне хорошо известны, и они умиляют меня. Так продолжается несколько секунд, которые по моим ощущениям, растягиваются на минуты, а потом Дамир замечает меня.

От его взгляда, который сразу же спускается к голым ногам, внизу живота теплеет. Я привыкла ходить по дому в коротком халате, привыкла не завязывать пояс, чтобы не делать фигуру комичной, и не давить на живот. Привычки оказались сильнее меня даже сегодня утром… Я запахиваюсь, хотя под халатом непрозрачная ночнушка, но с голыми ногами сделать ничего не могу. Наверное, глупо будет идти и натягивать штаны…

– Доброе утро.

– Привет.

– Спалось не очень? – между делом спрашиваю я, идя на кухню.

Снова скрип дивана. Дамир натягивает носки на пятки, наверное, осознавая, что мужских домашних тапочек – к его счастью, на самом деле – у меня нет. И поднимается, чтобы пойти вслед за мной.

– Да нормально все…

После всего пережитого, я вчера мгновенно уснула.

– Кофе? У меня есть блинчики, уже готовые, могу разогреть на сковороде…

– Микроволновкой не обзавелась?

– Пока нет.

– Внесу ее в список, – говорит Дамир.

– В какой список?

Я достаю сковороду, ставлю на плиту, а Дамир садится позади, за столом.