Такой вывод напрашивался сам собой из-за крайне скудных сведений о большинстве изучаемых в школе предметов. Более или менее приличными знаниями этот «ученичок» обладал только по географии и истории империи, зачеты же по остальным предметам ему помогал получать единственный друг Пайрус Крин. Да и как — друг? Может, парень и верит в дружбу Тео, но тот банально использует скромного тщедушного отличника из простолюдинов в своих целях. Честно говоря, я бы сам с таким типом, как Теодор, ни за что дружить не стал.

В коридоре послышались шаги и шум голосов, вскоре дверь распахнулась, впуская в комнату вместо обещанного завтрака троих мужчин и женщину. Вернее, не совсем женщину… или правильнее сказать — «странную женщину»… В общем, это была эльфийка!

Мне пришлось на мгновение поморщиться от нового приступа боли, потому что в голове моей опять распахнулись дверцы архивных шкафов памяти Кейлора, заваливая мой мозг информацией о разнообразии населяющих этот мир народов. Проклятье! Эльфы, гномы, орки, гоблины! А я точно не слетел с катушек? Не ударился в детство со всеми его мечтами о мирах Толкиена?

— Добрый день, Теодор! Как твое самочувствие? — участливо поинтересовался директор школы Питер Тирлих — высокий крепкий старик с аккуратно остриженной седой бородой-лопатой.

— Во все глаза пялится на Теану, значит, уже на пути к выздоровлению! — едко усмехнулся холеный темноволосый молодой мужчина среднего роста — преподаватель теории заклинаний Миерин Тахо.

Внимание мое действительно было приковано к эльфийке Теане Шуль, преподававшей предмет под простым названием «вычисления», как не трудно догадаться, на самом деле являвшийся привычной мне математикой. И мой интерес был вполне объясним, потому что, во-первых, не каждый день — вот так, «вживую» — видишь настоящего эльфа. Во-вторых, посмотреть реально было на что: завораживающие своей плавностью движения, точеная фигурка, подчеркнутая обтягивающим длинным платьем, правильные черты лица, миндалевидные глаза, ниспадающие на плечи темные прямые волосы и аккуратно выглядывающие из-под них остроконечные кончики ушей. Одним словом, профессор Шуль была очень привлекательной особой и прекрасно это осознавала.

— Заглядываться на нашу уважаемую коллегу — не преступление, скорее наоборот, — миролюбиво ответил директор.

— Я не имел в виду… — вспыхнул было Тахо.

— Я прекрасно понял, что вы имели в виду, Миерин. Просто хочу напомнить, что мы здесь находимся по делу, потому прошу не отвлекаться и не давать волю эмоциям, — вот тут уже в голосе Тирлиха прозвучали стальные нотки, заставившие подчиненного насупившись отвернуться в сторону.

По всему выходит, что «заклинатель» неровно дышит к эльфийке, ревниво отслеживая каждый брошенный на нее посторонний взгляд. Только вот сама Теана во время этой сцены сохраняла бесстрастное выражение лица, лишь на одно только мгновение нарушенное нервным движением уголков губ. Не любит она этого щеголя, ох, не любит.

— Плохо выглядит, — выбираясь из-за спин других преподавателей, подал голос Нуро Аредис — седовласый, коротко стриженный мужчина лет пятидесяти с едва приметным шрамом под левым глазом, преподающий предмет «магические потоки». — Вы уверены, что ученик уже способен адекватно отвечать на вопросы?

— О какой адекватности вы говорите, Нуро? — фыркнула эльфийка. — Человек, на третьем году обучения делающий глупые ошибки в простейших вычислениях, в принципе не может быть адекватен!

— Ну-ну, профессор, не нужно колкостей, — укоризненно покачал головой директор, — не всем дано так же блестяще справляться с вычислениями, как вам. Да и не за тем мы сюда пришли, чтобы говорить о его успеваемости. У нас тут, так сказать, дисциплинарное расследование.

Теана Шуль снова фыркнула, но промолчала. Авторитет профессора Тирлиха в школе был на недосягаемой высоте. А вот мнение о Теодоре Кейлоре среди преподавателей сложилось как об ученике глупом, ленивом и заносчивом. Плохо. Как плохо и то, что я все еще думаю о Тео как о постороннем человеке.

Однако же в данный момент меня обеспокоили слова директора. О каком-таком расследовании идет речь? Я спешно покопался в теперь уже общей — моей и Теодора — памяти, но какого-то проступка, способного вызвать разбирательство целой комиссии из профессоров школы, не нашел. Да, Шуль грозилась нас… тьфу, меня отчислить, коли не сдам ей зачет, но это другое. Тирлих же ясно сказал, что речь идет не об успеваемости.

— Итак, Теодор, расскажите же нам, что с вами произошло? — директор чуть наклонился вперед, словно чтобы лучше слышать мой ответ.

— Произошло? — тупо повторил я, пытаясь разобраться в воспоминаниях о событиях, случившихся непосредственно перед приведшим на больничную койку приступом.

И вспомнил: солнечный день, задний двор школы, азартные крики жаждущей зрелища части собравшихся там учеников, вытянутые от беспокойства лица другой части и драка. Моя драка с Анхелем Моларом, однокурсником, который выше меня на полголовы и чуть не вдвое шире в плечах. Кулачный бой складывался для меня неудачно. Оппонент уверенно выигрывал, что неудивительно при такой-то разнице в физических данных, но никак не мог добиться от меня признания поражения и принесения извинений перед его подругой — светловолосой красавицей Кайей Анлон. Я в очередной раз пытался к ней «подкатить», а получив отказ, еще и нагрубил в ответ. То есть справедливость была явно не на моей стороне.

Анхель начинал терять терпение и бил все сильнее, однако я тоже не стоял на месте деревянным истуканом, и в какой-то момент он промахнулся, а я от души врезал в оказавшуюся в пределах моей досягаемости его левую скулу.

Двор взревел, но тут же умолк от ужаса, потому что рассвирепевший Молар, скороговоркой выкрикнув заклинание, запустил в меня огненный шар. Размером он был с теннисный мячик, да и не раскаленный докрасна, как положено, а лишь нагретый до бледно-оранжевого цвета, но с такого расстояния прижег бы мне лицо как пить дать. Но я каким-то чудом увернулся, получив только ожог левой щеки. Однако в тот же миг меня накрыла волна жуткой боли — и дальше я ничего уже не помнил. Вернее, память Теодора заканчивалась именно в этот самый миг, дальше была пустота и пробуждение со своеобразным «раздвоением личности».

Так вот в чем дело — драка! За нее, конечно, накажут обоих, но главное тут — применение Анхелем боевой магии против соученика, что строжайше запрещено! Выходит, директор с компанией пришли сюда снять с меня показания, чтобы наказать моего противника. А что, кстати, за наказание? Да отчисление из школы со штрафом, возмещающим императорской казне затраты на обучение. Это очень серьезно, потому как учат в школе бесплатно — империи нужны маги, но в таких случаях выставляется весьма внушительный счет. Понятное дело, что такому богатею плевать на штрафные санкции, да и магический дар он из-за отчисления не потеряет, но вот доступа к библиотекам и архиву Магического приказа потеряет навсегда, как и возможность официально работать где-либо по специальности. Плюс ко всему — это серьезный удар по репутации всей семьи, а поскольку за Моларом стоит могущественный клан Горного Хрусталя — то и всего клана.

Вот тут-то и возникает вопрос: а оно мне нужно? Что-то подсказывало, что прежний Теодор не упустил бы такую возможность разделаться с обидчиком, невзирая на возможные последствия, но то прежний. А вот нынешний, получивший неведомым образом «наполнение» в лице Романа Иванова, к этому совсем не стремится. Тем более что, как ни крути, а вина Тео сомнению не подлежала. Анхель, конечно же, заносчивый самовлюбленный тип, и магию в драке применил, едва не нанеся мне увечья, но в данном конкретном случае правда была на его стороне.

— Кейлор! Ты еще здесь? — резко оборвал мои размышления Миерин Тахо.

— Да. Но я ничего не помню. Кажется, я был на заднем дворе, когда начался приступ. И все, дальше пустота и эта комната, — я беспомощно развел руками, но, вспомнив о разбитых костяшках пальцев, поспешил спрятать их под одеялом.