Как ни странно, проводить меня пришел и капитан. Ноги немного подводили тера Ювена, но голос его был твердым, а речь — такой связной, будто и не пил он всю ночь.

— Теодор! Я не очень понял, какой ты колдун, но мечник ты отменный! Если задумаешь поступить на службу в пограничную стражу — милости просим. Словечко за тебя замолвлю. Ну и про помощь твою доложу начальству, не сомневайся.

— Благодарю вас, капитан! — искренне ответил я.

— Да! Держи! — он снял с шеи и протянул мне простую на вид, местами потемневшую цепочку. — Будет трудно — продай. Она золотая. Ну, бывай, ученик!

Не дожидаясь моих дальнейших благодарностей, капитан Ювен развернулся и зашагал прочь.

— А жизнь-то налаживается, — прошептал я, пришпоривая коня.

Как я ни пытался подгадать время прибытия на светлое время суток, все одно у ворот школы оказался глубокой ночью. Естественно, они были заперты, и мне битый час пришлось колотить руками и ногами в попытках привлечь внимание привратника. Как назло, еще и дежурил нынче Толстый Эрли — мужчина еще молодой, но чрезвычайно тучный и неряшливый. И как раз его внешний вид вводил несведущих людей в заблуждение, ибо Эрли вовсе не был обычным неуклюжим толстяком. Охранникам вменялось в обязанности следить за порядком на территории школы, в том числе после отбоя, однако в основном они предпочитали ночью спать. Все, но только не Эрли. Имея над нами небольшую власть, он никогда не упускал возможности ее показать. Поэтому по ночам он с особенным рвением обходил территорию школы в надежде поймать с поличным нарушителей режима. А поскольку таковыми чаще всего являлись влюбленные парочки, устраивавшие под покровом ночи себе романтические свидания, среди учеников бытовало мнение, что толстяк является извращенцем, получающим удовольствие от самого процесса ловли. Мзду с пойманных он никогда не брал, и ни уговоры, ни угрозы не могли заставить его отказаться от удовольствия сдать нарушителей руководству. Прибавьте к этому его поистине невероятную способность бесшумно подкрадываться и, несмотря на внушительные габариты, весьма ловко и быстро передвигаться — и станет ясно, что дежурства Толстого Эрли были настоящим бедствием для любителей прогуляться под луной. Впрочем, желающих от этого меньше не становилось.

Так вот, охранник в сей поздний час не спешил открыть ворота по причине банального отсутствия в сторожке. Он был занят ночной охотой и производимого мною шума попросту не слышал. Лишь когда я уже отчаялся привлечь его внимание и всерьез подумывал перелезть через стену и открыть ворота изнутри, со стороны внутреннего двора послышались быстрые шаги.

— Это кого там носит по ночам в обители волшебников? — грозно вопросил Толстый Эрли.

— Свои! — отозвался я, прекрасно понимая, что такой ответ его не устроит.

— Какие-такие свои? Свои все спят давно!

— Все, да не все! Кое-кто слегка потерялся.

Загремел запор, скрипнула открываемая воротная створка, являя моему взору невозмутимую физиономию привратника.

— А, Кейлор! Наш герой из Золотого леса пожаловал! — удивил меня таким приветствием толстяк, запуская меня в школьный двор. — Молодец, поддержал престиж родной школы!

— Не понял, — недоуменно воззрился я на него.

— Да наслышаны мы уже, как ты помог нападение орков отбить, — добродушно улыбнулся Эрли, чем озадачил меня еще больше. Мало того, что таким приветливым я его никогда не видел, я даже предположить не мог, что он способен вот так по-доброму улыбаться кому-то из учеников.

— Так я ведь только что оттуда, — продолжал я недоумевать, не понимая, как новости о моих приключениях прибыли в школу раньше меня.

— Как и от кого получает известия директор Тирлих, он мне не докладывает. Но от него узнали учителя, а потом уже и все остальные. В общем, парень, вряд ли теперь тебя отчислят. Но с госпожой Шуль все одно общий язык лучше найти.

— Со всеми нужно общий язык находить, — буркнул я, — да не всегда получается.

— Все, некогда мне с тобой болтать, — снова посуровел Толстый Эрли и, уже запирая ворота, добавил: — Кое-кого проучить нужно.

Ясненько, наш толстячок снова в процессе охоты. Интересно, кого он сегодня наметил себе в жертву? Впрочем, я сейчас так устал, что нет никаких сил думать о тех неосторожных соучениках, что сподобились устраивать свидание в ночь дежурства Эрли.

Определив отлично послужившую мне во время путешествия лошадку в конюшню, я осторожно, стараясь не сильно шуметь, пробрался в общежитие нашего курса. В шкафчик не полез, просто бросил свои вещи на него сверху и устало присел на кровать. По идее бы, сейчас сбросить одежду да завалиться спать, но пусть тело у меня теперь местного жителя, но привычки большей частью остались мои собственные, а ложиться дома в постель потным и грязным я не приучен. С облегчением стянув с себя сапоги, минуту посидел с вытянутыми ногами, после чего нашарил под кроватью гораздо более легкие ученические башмаки и направился в умывальную. Но в коридоре вспомнил, что свежую воду обычно заливают в выходные, а сегодня четвертый день недели, погода на улице стоит жаркая, следовательно, вода в умывальниках теплая и затхлая.

— А пойду-ка я к роднику, — переменил я на ходу решение и снова вышел во двор. Обогнул длинное здание общежития, пересек небольшой, обрамленный аккуратно подстриженными кустами сквер и с наслаждением вдохнул свежий воздух, идущий от небольшого каменного бассейна, куда прямо из небольшой скалы стекала родниковая вода. Далее она из противоположной стенки бассейна по деревянному желобу убегала в сторону сада.

Но едва я приготовился скинуть с себя всю одежду и с наслаждением окунуться нагишом в прохладную воду, как из-за кустов у скалы послышались чьи-то голоса и приглушенный смех. Проклятье! Кажется, те, кого ищет Эрли, устроили свидание прямо тут, у бассейна. И как только я начну плескаться, они обязательно поинтересуются причиной шума и увидят меня в чем мать родила! Эх, видимо, не суждено мне сегодня нормально искупаться.

Раздевшись до пояса, я стал обмываться с бортика, назло полуночным гулякам производя как можно больше шума. Пусть поволнуются.

Голоса мигом умолкли, и я злорадно усмехнулся, представив себе растерянные лица влюбленной парочки, осторожно пробирающейся через кусты к бассейну. Сейчас узнаем, кто тут милуется ночной порой. Я набрал в пригоршню воды, готовясь плеснуть ее в зеленые заросли, как только услышу оттуда хоть малейший звук. Однако моему развлечению-мести помешал невесть откуда вынырнувший охранник.

— А ну стоять! Кто здесь у нас шляется по ночам?

— Это я, фер Эрли! — ответил я, громко отфыркиваясь.

— Кейлор! Чего тебе не спится?

— Да вот, решил смыть с себя дорожную грязь.

— Для этого есть купальня, Кейлор!

— Да, но вода там теплая и вонючая.

— Давай уже домывайся — и спать! — сурово сдвинув брови, велел Эрли, подозрительно оглядываясь вокруг. — А ты здесь один?

— Так ведь все спят давно, господин привратник!

— Все, да не все, — усмехнулся толстяк, направляясь в сторону школьного сада, — чтоб через две минуты тебя здесь не было!

— Слушаюсь и повинуюсь! — буркнул я себе под нос, внимательно прислушиваясь к удаляющимся шагам. Толстый Эрли явно задержался на минутку за поворотом, рассчитывая подловить того, кого я успел спрятать при его приближении. Не дождавшись ничего интересного, он продолжил свой обход — вскоре его фигура мелькнула на пригорке и исчезла в густой тени садовых деревьев.

— На вашем месте я бы не гневил Единого, — обратился я в сторону кустов, — и, пока Эрли пошел в сад, поспешил бы вернуться в общежитие.

Ветви кустарника раздвинулись, выпуская на открытое пространство Анхеля и Кайю. Ну конечно, кто же еще. Бедный Пайрус! Почему он не влюбился в Лию или Клеро? Против этого красавчика-мажора из могущественного имперского клана шансов у него лишь самую малость больше, чем ноль.

— Кейлор! Никогда еще не был так рад тебя видеть! — мне показалось или в голосе Молара прозвучали дружелюбные нотки?