– Частично, – уклончиво ответил Федор.

– То есть, на ту часть, от которой нам все равно нет толку?

– Как-то так…

– Это явно сценарий Артура, – вмешался Максим. – Дымов не мог все это уметь. Он запутал наших людей, удалил данные со всех камер. Мы, по большому счету, не знаем уже, какая у него сейчас машина. Мы вычислили, на какой машине он увез Карину Мардис, но…

– Но он эту машину где-то бросил? – осведомился Алексей Сомов, стоявший рядом с Мироновым. – Не знаю насчет сценария Артура, одно могу сказать: это действия профессионала. У нас проблема. Какие теперь варианты?

– Вычислить тех, кто должен был наблюдать за Артуром, и узнать у них, какого черта они за пять лет не разобрались, что этот безногий дурака валяет, – предложил Федор.

Максим нервно сглотнул – он не просто был в этой команде, он руководил ею! Понятно, что Феденьке хочется выслужиться после провала с преследованием Дымова. Но не ценой же чужой шкуры! Хотя чему удивляться? Это вполне в его духе.

К счастью, Миронов эту версию поддерживать не стал:

– Мы все облажались с Мардисом, не будем искать козла отпущения, сейчас не до того. Понятно, что эти двое затаятся где-то. Мы можем их выкурить?

– Будем пытаться, но на первый взгляд это маловероятно, – вздохнул Максим. – Карину Мардис мы сами изолировали от мира. У Ивана Дымова родни не осталось.

– Что ж… следовало ожидать, что своей марионеткой Артур сделает кого-то неуловимого. Тогда будем изучать те данные, что у нас есть, и надеяться, что они сами на чем-то проколются.

Для компании было не принципиально их убийство. Возможно, если бы они вели себя аккуратней с Кариной, они добились бы большего. Но говорить об этом Максим не рискнул, его положение все еще было зыбким.

По сути, сейчас все свелось к ничьей. Компания могла выжить без данных, оставшихся на карте памяти, но теряла при этом огромные деньги. А Дымов и Карина не могли использовать свой неожиданный трофей, так что они тоже ничего от него не получали. По крайней мере, так Максиму хотелось думать.

Но что, если Артур предусмотрел и это, что, если он научил их? Нет, невозможно. У средненького программиста уровня Дымова мозгов не хватит, чтобы разобраться, Карину и вовсе не нужно воспринимать всерьез. Даже Артур Мардис не был настолько гениален, он не смог бы обойти систему!

Или он все-таки смог?

Она промчалась по коридору, неуловимая и явно расстроенная. Артур догадывался, почему, даже до его кабинета доносились отголоски скандала, гремевшего в кабинете Миронова. Теперь Вера ушла оттуда, хлопнув дверью, и ее каблучки гневно застучали по мраморному полу коридора. Миронов, естественно, не собирался ее преследовать, это было просто не в его стиле. Да и Артур не хотел лезть не в свое дело… пока с удивлением не обнаружил, что выходит из кабинета и идет за ней.

Он и сам толком не понимал, зачем ему это. Особого волнения за судьбу Веры он не чувствовал: баба все-таки! Как бы умна она ни была, гормоны все равно берут верх, перебесится. И все же он готов был выслушать ее, понять, почему она сорвалась, ведь такого раньше не было. Все новое привычно манило его.

Он нашел ее на открытом балконе, примыкающем к лестнице. Вера наблюдала за далекой линией горизонта, зябко кутаясь в шаль. Вопреки его ожиданиям, она не плакала.

– Сигареты есть? – коротко поинтересовалась она.

– Но ты же не куришь!

– Да.

– Потому что это вредно, – продолжил Артур.

– Да. Но к черту все.

– Солидно. И чем же тебя обидели, позволь спросить?

– Я ведь не первый год работаю на «Сириус», – задумчиво произнесла Вера. – Я могла бы с легкостью найти другую работу, уж поверь, переманить пытались не раз.

– Охотно верю. Но ты все равно остаешься здесь.

– Остаюсь, потому что верю, что здесь не только деньги и ресурсы, но и идея. Мы создаем продукт, который реально помогает людям. Когда открылся отдел биотехнологий, я была счастлива – я настаивала на этом! Нашей целью тогда и сейчас было изучение влияния техники на состояние человека.

– В смысле – влияния техники? – уточнил Артур. – Всех этих микроволновых облучений?

– О, нет, этим и без нас займутся! Я говорю о функциях техники. Звуки, которые она способна издавать. Свет. Цвет. Шумы. Ты не представляешь, насколько это бескрайняя тема! Она изучалась еще много веков назад, а до этого использовалась подсознательно – в некоторых формах шаманизма и оккультных ритуалах. То есть, еще до нас было доказано, что на состояние здоровья человека можно повлиять через психику. Нашей задачей стала связь такого влияния и инновационных технологий. И «Сириус» помог мне в этом! Мне дали лучшие лаборатории, позволили нанять классных специалистов из разных областей медицины… короче, полная свобода во всем!

– Ты ведь понимаешь, что смысл твоих слов и твой возмущенный тон сейчас противоречат друг другу? – отметил Артур.

– А это потому что сейчас мы начинаем расходиться в целях! С руководством, я имею в виду.

– Об этом ты говорила с Мироновым?

– Да, и я все меньше понимаю этого человека!

Миронов – это еще не все начальство. Это, скорее, центр связи с тем подразделением «Сириуса», о котором Вере знать не полагается. Так что говорить об этом Артур не стал, он продолжил сочувствующе кивать.

– Миронов хочет, чтобы мы изучали деструктивное влияние на психику! – бушевала Вера. – Когда все начиналось, я сразу сказала, что речь должна идти о реабилитации, о помощи, о возвращении инвалидов к нормальной жизни. Я двигаюсь в этом направлении, я знаю, что смогу! А он отвлекает меня!

Она всерьез думала, что кто-то может разделить ее благородные устремления и забыть о прибыли… Это было так наивно, что даже умиляло.

Объяснить Вере, что такое бизнес, было невозможно, при всем своем уме она все равно продолжала верить в какие-то сомнительные идеалы, порой не сочетающиеся с объективной логикой. Но она была им нужна – и Артуру предстояло успокоить ее, раз Миронов с этим не справился.

– Думаю, ты бьешь тревогу раньше срока, – сказал он.

– В смысле?

– Посуди сама… Чтобы защититься от оружия, нужно понять, как оно работает. Чтобы изобрести лекарства, нужно изучить процесс заражения. Понимаешь, о чем я? Миронов и остальные не собираются никому вредить. Они хотят, чтобы ты симулировала негативное воздействие, потому что стремятся защитить от него людей.

– Ты правда так думаешь?

Нет, конечно.

– Я не сомневаюсь в этом! – заявил Артур. – Я знаю Миронова не один год, он может показаться черствым, но в душе он – добрейший человек. К нему просто нужно привыкнуть. Он не будет использовать твои исследования так, как ты боишься.

– Я даже не рассматривала такой вариант, – смутилась Вера. – Как неловко… А я накричала на него… Но почему он сам не объяснил мне это?

– Не всегда находятся нужные слова, иногда побеждают эмоции. Я уверен, он все понимает. Хочешь, я поговорю с ним?

– Буду признательна. Хотя, если честно, мне все равно тревожно.

И не зря.

– От чего же? Причин нет.

– Я знаю, вижу, но… Мне кажется, что кто-то может воспользоваться этими данными, – призналась она. – Я ведь не только теоретические исследования веду, я создаю приложения, которые мы продаем пользователям. Что, если информация будет украдена? Речь идет о здоровье!

Речь всегда, в любом приложении, идет лишь о той информации, которую пользователи сами доверили интернету. Из-за лени, жадности, глупости – вариантов много. Артур никогда не забывал об этом, потому и не сомневался в своей правоте.

Работа с любой компьютерной программой чем-то похожа на русскую рулетку. Патрон всего один, и вероятность того, что он тебе выпадет, не так уж велика. Поэтому приложения работают как надо, ничего не происходит, и это расслабляет.

Но если тебе попадается тот самый единственный патрон – все, конец. Правила игры для всех одни, и это честно. Однако такие люди, как Вера, никогда этого не поймут.