Литмир - Электронная Библиотека
A
A

С этими словами Рейнеке удалился. Но на этот раз он убежал не ради одного воровства. Разгульную жизнь, убийство, разбой и измену он считал позволительным делом для себя. Теперь он задумал совершить нечто в этом роде.

Он направился навестить волчицу Гиремунду, к которой питал дружеские чувства и от которой ждал узнать: в чем именно обвиняет его супруг ее – волк. Случай был удобный, так как волк Изегрим находился в это время при дворе. Лис прямо прошел на женскую половину, но оказалось, что Гиремунды не было дома. Ласково поздоровавшись с детьми волчицы, но сказав им, однако, несколько дерзостей, лис побежал дальше. Возвратившись домой с утренней зарею, Гиремунда спросила:

– Не приходил ли кто ко мне?

– Рейнеке-лис заходил к нам, – ответили дети и добавили при этом, что он оскорбил их бранными словами.

– Он мне заплатит за это! – с раздражением сказала Гиремунда и пустилась в погоню за Рейнеке, чтобы отомстить за нанесенное оскорбление.

Она знала, где бывал лис. Быстро нагнав его, гневно обратилась к нему:

– Что за оскорбительные слова вы, бессовестный варвар, сказали моим детям? О, вы раскаетесь в этом! – говорила она, яростно оскалив на лиса белые зубы и вцепившись ему в бороду.

Рейнеке пустился бежать от боли, но волчица догнала его. И чего только не произошло тут!..

Поблизости был развалившийся замок. Оба они побежали туда. Там, в одной из башен, была небольшая щель. Лис, хоть и с трудом, проскользнул через нее. Следом за ним и грузная, сильная волчица с размаху всадила голову в щель: рассчитывая тоже пролезть, она, как ни напрягала усилия, как ни билась, как ни ерзала, но только глубже входила в щель, завязла в ней так, что и вылезть, наконец, не могла. Заметив это, Рейнеке забежал стороною – и издевался над нею, как хотел. Ну и ругалась же волчица!

– Ты, – говорила она, – поступаешь как разбойник и вор!

Но хитрый Рейнеке-лис не знал ничего святого… Кое-как, однако, волчица высвободилась из трещины; злой же и увертливый плут лис был уже далеко.

Так-то хотела волчица Гиремунда сердце сорвать на злодее – но только увеличила тяжесть нанесенного ей оскорбления.

Обратимся, однако, к коту и посмотрим, что делал он, бедный.

Видя, что попался в петлю, он, по обычаю кошек, стал немилосердно кричать. Услышав это, попович Мартын вскочил с постели:

– Слава богу, недаром я устроил в лазейке живую петлю. Вот и попался вор! Так я же научу его честности…

Рассуждая таким образом, Мартын торопливо зажег свечу (в доме давно уже все спали) и разбудил отца и всю домашнюю прислугу криком:

– Лисица попалась! Пойдемте и убьем ее!

Вот и повалили гурьбою все, большие и малые, в том числе и патер, поднявшийся с постели и накинувший на плечи подрясник. Бежали со свечами, и впереди всех неслась кухарка. Схватив палку, Мартын напал на несчастного Гинце и начал бить его по спине, голове и лапам, причем вышиб ему, несчастному, глаз. Затем и остальные набросились на кота. Не отставал от других и сам патер – словно ночью забралась к нему в амбар шайка разбойников.

Кот собрался уже умирать. В страшном бешенстве прыгнул он, вцепился в ноги патера, больно кусая и царапая их, и причинил при этом ему увечье, отомстив таким образом за свой глаз. Вскрикнул патер от боли – и упал в обморок.

Кухарка по глупости завыла, что, видно, дьявол тут вмешался назло ей, бедной женщине. Она клялась и божилась, что готова отдать все свое имущество, лишь бы только не было такого несчастья с патером. Она отдала бы даже и клад, если бы он ей достался, – лишь бы патер ее был здоров, как прежде.

Так горевала она о приключившемся несчастье и увечье. С воем и плачем патера понесли в дом, все побросав и забыв Гинце в петле.

Рейнеке-лис. Ренар-лис - i_018.jpg

В страшном бешенстве прыгнул он и вцепился в ноги патера

Оставшись один, злополучный кот, избитый, едва живой и вот-вот готовый испустить дух, тотчас же принялся за шнурок и стал грызть его изо всей силы. «Уж не спастись мне от этой беды», – думал он. Но шнурок ему удалось перегрызть. О, как он был счастлив, убегая от места, где столько выстрадал… Моментально вышмыгнул он из лазейки и быстро пустился по дороге прямо ко дворцу, куда и прибыл рано утром.

«Черт тебя сунул поддаться хитростям Рейнеке-лиса, козням этого злого обманщика! – бранил себя Гинце-кот. – Вот и со срамом возвращаешься назад, с выбитым глазом и синяками на теле. Ну, и чего же достиг? Признаться – один стыд…

Гневом воспылал король, узнавши об исходе посольства Гинце. Он страшною смертью грозил лису. Опять собрал он всех своих старейшин. Сошлись к нему все бароны, все мудрецы – и он спросил их:

– Как укротить нам злодея?

Опять на Рейнеке-лиса обрушились обвинения, на которые Гримбарт-барсук отвечал:

– В этом судилище может быть много господ, не желающих добра лису, но едва ли кто-либо пожелает нарушить дворянское право. Нужно в третий раз пригласить на суд Рейнеке-лиса. Если он и тогда не явится, – суд будет иметь основание сильно обвинить его.

– Я уверен, – сказал король, – что из присутствующих здесь никто не решится отправиться к злодею третьим послом. Кто о двух головах здесь? Кто отправится еще раз рискнуть жизнью ради злодея, быть может, погубить честь и здоровье, а лиса все же не представить сюда? Боюсь, что никто не решится на это…

– Если государь позволит мне, – ответил барсук, – я сейчас же готов в посольство – что бы ни случилось потом. Угодно ли вам, чтобы я отправился от вашего имени, или же я явлюсь к Рейнеке-лису будто бы сам от себя, – я на все заранее согласен.

– Так отправляйся с Богом! – дал король свое соизволение. – Ты слышал теперь все обвинения – так смотри же, будь осторожен, он преопасный мошенник!

– Уж рискну я и навещу лиса, – ответил Гримбарт. – Авось и приведу его к вам.

Барсук отправился в путь, прямо в замок Малепартус. Там он застал лиса с женою и детьми.

– Здравствуйте, Рейнеке-дядя! – приветствовал его Гримбарт. – Муж вы ученый и мудрый. Всех нас удивляет, как вы королевскую волю презираете. Скажу прямо: насмеялись вы над нею. Но не пора ли перестать? Отовсюду только и слышатся одни обвинения против вас. Как родственник говорю я вам: пойдемте ко двору! Дальнейшие проволочки не помогут. Много жалоб накопилось на вас при дворе. Король в третий раз уже приглашает вас, дядя, к себе. Если же вы не явитесь, он к смерти приговорит вас. Подступит к вашему замку король с громадным войском вассалов и осадит вас здесь – только даром погибнете вместе с женой, детьми и всем вашим состоянием. Не уйдете вы от короля, и, поверьте, будет лучше, если вместе со мною отправитесь ко двору! Там уж как-нибудь – хитростью, искусной речью – вы можете поправить свое дело и избавиться от петли. И не при таких ведь обвинениях вы оправданными выходили из судилища и посрамляли своих врагов!

– Вы добрый совет подаете мне, – ответил лис, – самому идти ко двору и приняться за свое дело. Я крепко надеюсь на милость короля. Он ведь знает, как я полезен ему; знает он и то, что я всем прочим так ненавистен; двор без меня не может обойтись. И будь я в десять раз преступнее, я знаю, что, как только мне удастся заглянуть в очи королю и перемолвить с ним слова два, – тотчас укротится гнев его. Положим, много слуг и вассалов окружает его, много их входит в его совет, – но никто не близок его сердцу: все они там так себе, только числятся – и не умеют подать совета. За мною же, где бы я ни был, всегда остается последнее слово. И когда бы только король и все его мудрецы ни сошлись, чтобы решить какой-нибудь спорный пункт или обсудить щекотливый вопрос, – Рейнеке тут им необходим, без Рейнеке дело не ладится. Многих, конечно, зависть тревожит, – и вот их-то я и боюсь. Все они поклялись погубить меня, – и самые злейшие из них теперь при дворе! Это меня беспокоит. Больше десятка набралось их там, притом самых сильных; как же один я буду бороться со всеми ими? Вот почему я до сих пор не решался идти туда. Но, по-видимому, лучше мне с вами отправиться на суд и защищать себя. Этак мне и чести будет больше, чем в том случае, когда третьим отказом подвергну жену и детей страшной опасности, так что все мы можем погибнуть. Король – слишком большая сила в сравнении со мною, и все, что он ни прикажет, я должен исполнить. Посмотрю, нельзя ли мне будет как-нибудь примириться с врагами или вступить в какую-либо сделку…

6
{"b":"887056","o":1}