Как только все это произошло, ко мне тут же кинулся второй охранник, а из дверного проема выбежало еще несколько человек. Я боялся, что они заденут девочку и обхватил её, защищая от ударов. Долгое время на меня опускалось множество ударов дубинок и кулаков по голове и спине. Как бы они не старались, я все равно не отпускал её. Понимая, что у них ничего не получится, они попытались растащить нас. Множество рук вцепились в меня, тогда я был еще маленьким, а их было слишком много и в конце концов только руки у нас были сжаты, но и то ненадолго. Я как мог крепко держал её руки, но множество ударов по нашим рукам вынудили меня отпустить её. Я не мог видеть, как она страдает, но отпускать её я не хотел. Последнее, что я видел, это то как её уносили двое и двери за ними закрылись. Повалив меня на пол, трое сели на меня, после чего меня обкололи успокоительным, и я уснул.

Больше я никогда не видел ту маленькую девочку. После того случая меня поселили в маленькой комнатке, где я находился всегда абсолютно один в кромешной темноте. Забирали меня теперь только в энергетических наручниках в сопровождении трех-четырех человек.

Я догадываюсь, что случилось с девочкой, и, хотя с того времени слишком много воды утекло, я никогда её не забывал. Множество ночей я в ужасе вскакивал во сне от тех воспоминаний.

************

Прошло довольно много времени после тех событий, прежде чем я смог сбежать оттуда. Огромное количество опытов, которые ставили на мне, сделали меня живучим, практически полностью невосприимчивым к боли, выносливым и сильным. Тогда я ещё не умел ни читать, ни писать, но я полностью понимал, что говорят люди вокруг меня, однако сам я за все время нахождения там не произнес ни слова. То, что со мной делали, воспитывало меня жестоким и ненавистным.

Но несмотря на то, что кроме опытов и тренировок, которые в основном заключались в изменении моего тела и многочасовых избиениях, я быстро учился. Стоило мне несколько раз увидеть тот или иной приём, как я мог в точности его повторить. Избиения закончились после одного инцидента на очередном опыте, который на мне ставили.

Меня завели в специально оборудованную комнату. Стены и потолки были бледно-серого цвета, большую часть комнаты занимала огромная специальная машина, она занимала всю стену и почти весь потолок, по середине комнаты стояла встроенная в машину кушетка. С потолка свисали огромные щупальца, подобные железным механизмам.

Меня провели к кушетке и уложили на неё. Обслуживали машину двое медиков или ученых, я точно не знал. Одеты они были в синие медицинские халаты, на лицах у них были надеты маски, так что лиц их я никогда не видел. Перед началом опытов всегда один из них обращался ко мне.

— Не бойся — говорил он мне, даже не зная понимаю ли я или нет. Скорее всего, он делал это с некоторой долей иронии и садистскими мыслями, которые приносили ему удовольствие. Хоть это были не первые опыты, поставленные на мне, меня всё равно било в ознобе. — Больно не будет, только чуть-чуть, но ты этого даже не заметишь.

После чего меня закрепляли фиксаторами, и машина начинала гудеть. Как обычно, несколько металлических стержней впились в мое тело. Спину обожгла нестерпимая боль, пронизывающая всё тело и парализуя его. Я стиснул от боли зубы и через некоторое время мое сознание покинуло меня.

Очнулся я, когда штыри были уже вытащены, а меня освобождали из металлических оков. Как только последний фиксатор был снят, один из конвоиров решил меня поторопить ударом по спине.

Это привело меня в безумие и ярость. Я не контролировал себя, все, что окружало меня, все, кто стоял рядом, оказались объектами моей ненависти.

Я впервые понял на что способен и ощутил ту силу и способности, которые были заложенные во мне. Обеими руками я вырвал одну из игл, прикреплённых к машине. В длину она была сантиметров сорок и имела форму вытянутого конуса. Долго не думая, я воткнул её в голову конвоира стоявшего ближе всего ко мне. Удар был такой силы, что игла насквозь прошила ему голову. Его тело дергалось в судорогах, а руки машинально поднялись к голове, но было уже поздно. Выдернув стержень из головы, тело как мешок рухнуло на пол.

Остальные охранники не успели опомниться, когда стержень полетел в того, что стоял у стены. Пробив тело в области солнечного сплетения, охранник сполз по стене на пол, оставив на стене кровавую полосу.

— Тревога! — Закричал последний и бросился к выходу. Но не успел он добежать до дверного проема, как ещё один стержень нашел свою цель. Вскинув руки и пробежав еще пару шагов, он упал.

Те двое, что остались, уже достали пистолеты из кобур и целились в меня. Они были шокированы и держались неуверенно.

— Стреляй! — Приказал один другому.

Тогда я ещё не знал боли от впивающейся в тело свинцовой пули, или ожога от плазмы или лазера. Поэтому я в лоб кинулся к ним.

Раздались выстрелы и пули начали свистеть вокруг меня, впиваясь в стены и рикошетя. Перед тем, как первая пуля попала в меня, я успел со всех сил ударить корпусом того, кто стоял справа. Двигался я быстро, но, когда мы стали с ним бороться, тот, что стоял левее два раза попал в меня. Одна пуля впилась мне в предплечье, другая в бок.

Это сильно меня отвлекло и дало время второму вытащить нож. Придя в себя, я резко отскочил в сторону и зашел за спину охраннику с ножом. Маневр был настолько быстрым, что одна из летевших пуль попала в охранника. Он взвыл. Я, не теряя времени, выхватил его нож и ударил ему в шею. Он ещё захлебывался и хрипел, а нож уже летел в стреляющего.

Я понимал, что у меня мало времени и взял близлежащий пистолет, как оказалось, пользоваться им совсем не сложно. Из себя он представлял прямоугольный блок, рука ложилась в специальную выемку, вместо курка была спусковая кнопка. Веса его я не ощущал, либо из-за его реальных маленьких весовых характеристик, либо из-за моего сильно взведенного состояния, импульсы адреналина не давали мне ослабнуть.

Через несколько минут в проходе стали слышны голоса, двое вооруженных людей появилось в дверном проеме, раздались новые выстрелы, долго привыкать к оружию мне не пришлось. Так или иначе, один свалился сразу, пуля попала ему в голову, другому досталась пуля в грудь, и он, захрипев, упал.

Опять снаружи стали что-то кричать, после чего из труб в стенах поплыл густой оранжевый дым, всю комнату заволокло им. Газ начал действовать, и я почувствовал усталость, но не уснул. В глазах все плыло, поэтому попасть в новую двойку бойцов в противогазах я не смог. Они, в свою очередь, двинулись дальше, выпустив пару очередей из неизвестного мне оружия. Несколько игл попали в меня. Это в конечном счете и заставило меня провалиться в сон.

Проснулся я связанный, всё тело ныло и болело. Места, куда попали пули, жутко чесались и зудели. Глаза заплыли и нехотя открылись, веки были тяжелыми. Кое-как открыв глаза, я оказался в кромешной тьме. Я лежал на спине, крепко связанный, пошевелить мог только руками и совсем немного головой.

Так я лежал, то проваливаясь в сон, то просыпаясь, пока за мной не пришли. Свет резко включился, лампы над потолком горели на всю мощность, свет был такой яркий, что я не смог открыть глаза. Снаружи на всю мощь орали динамики, что-то приказывая охранникам. Огромные металлические двери открылись, и несколько человек вошли внутрь, окружая меня.

Две пары рук крепко подхватили меня и куда-то понесли. Несли меня неаккуратно, постоянно задевая мной углы и проемы. Несли меня не долго, но по моим ощущениям, витиеватым и запутанным путем.

В конце пути меня поставили на ноги, и я кое-как смог открыть глаза. Я находился в помещении, похожем на кабинет. Тогда я ещё не знал этого слова, но разницу между этим помещением и другими чувствовалась сразу. Стены были не обычного серого, белого или стального цвета, а темно-коричневого, на стенах висели картины, портреты каких-то людей. В конце комнаты стоял большой стол с компьютером и ещё какой-то техникой.