Мечи молодой пары встретили все до единого снаряды, брошенные Дин Чуньцю, скоропостижно прервав их хищный полет. Старик Синсю, словно не веря в постигшую его неудачу, продолжал метать свое необычное тайное оружие, снова и снова. Безуспешно: клинки юных супругов прикрывали юношу и девушку не хуже тяжелых осадных щитов. Истекающие отравой стальные жала бессильно звенели, встречаясь со сталью же, и разлетаясь куда угодно, но не в сторону Шэчи и Ваньцин.

Отправив в сторону молодой пары последнюю горсть метательных игл, Дин Чуньцю расплылся в гнусной улыбочке, и вскинул ладони в направлении противников. В этот раз, его меридианы породили не рукопашную технику, и не сине-зеленое пламя, но нечто совершенно новое. Едва заметная дымка вспухла вокруг рук старца туманным облаком, надвигаясь на юных воинов.

— Назад! — не своим голосом закричал Инь Шэчи.

Ухватив жену за талию, он прыгнул спиной вперед, напрягая меридианы в исполнении техники шагов. Его свободная рука посылала в сторону зыбкой пелены одну технику Ладони Сяояо за другой. Шэчи узнал странный прием Старика Синсю, некогда описанный ему Су Синхэ. По всей видимости, наряду с применением тайного оружия, Дин Чуньцю готовил атаку самым коварным и жестоким стилем из его арсенала — Ядовитой Ладонью. Отравой, порожденной ци, и не имеющей противоядия.

Поспешное отступление Инь Шэчи возымело действие, как и непрерывный обстрел техниками ци — ядовитый дым остановил свое неспешное продвижение, замерев между молодой парой и их врагом стеной зыбкого марева. Старик Синсю, видя замешательство своих противников, издал надтреснутый хохоток.

— Вы — не ровня мне, гадкие детишки, — ехидно протянул он. — Истинный уровень моих умений вам даже и не осознать толком. Но ничего, — он вновь поднял ладони, на что Шэчи невольно напрягся. — Сегодня, я открою вам глаза…

Внезапно, Дин Чуньцю резко осекся, и недовольно поглядел за спины юноши и девушки. Бросив быстрый взгляд через плечо, Инь Шэчи заметил спешащих на помощь старших Дуаней — как юноша с облегчением отметил, целых и невредимых.

Дребезжащий смех Старого Чудака с Озера Синсю вновь раскатился над садом царского дворца. Миг спустя, Дин Чуньцю вознесся ввысь резким прыжком, и в считанные мгновения исчез вдали.

— Стой, трусливая тварь! — заорал Инь Шэчи, вскинув меч. — Не смей убегать! Стой, жалкое ничтожество! — он дернулся было следом, но легшая на его плечо рука жены остановила юношу.

— Не нужно, Шэчи, — утомленно промолвила Му Ваньцин. — Я же вижу, ты устал не меньше меня. Даже если мы и догоним мерзкого старикашку, то не сможем дать ему бой — сил не останется, — юноша раздосадованно ругнулся, и сплюнул на землю.

— Вы в порядке, дети? — обеспокоенно спросил подбежавший ближе Дуань Чжэнмин. Его брат, тяжело дыша, согнулся пополам — силы Дуань Чжэнчуня явно были на исходе. Государь Да Ли также выглядел бледным и утомленным.

— Старик Синсю не успел вам навредить? — продолжил взволнованные расспросы Чжэнмин.

— Мы целы, дядюшка, — отозвалась Ваньцин. — И даже смогли ранить злодея…

— Мы смогли слишком мало! — ожесточенно прокричал Инь Шэчи. — Трусливый выродок ушел живым и почти невредимым! — отбросив в сторону меч, он вцепился в волосы, с отчаянием глядя в небесную высь.

— Живьем бы съел проклятого предателя! — прорычал-простонал юноша. — Почему, почему я так слаб и неумел⁈ Я держал жизнь врага в моих руках, и она ускользнула сквозь пальцы!..

— Шэчи! Очнись! — звонко и требовательно воскликнула Му Ваньцин, и, крепко сжав плечи мужа, встряхнула его так, что челюсти юноши сомкнулись с глухим стуком.

— Мы победили врага, и заставили его бежать без оглядки, — не терпящим прекословия тоном продолжала девушка, — А еще, мы узнали многое о его навыках. В следующую нашу встречу, мы будем готовы ко всем подлым трюкам этого мерзавца. Его жизнь висит на волоске, который вот-вот оборвется. Даже и не думай корить себя за его побег, слышишь? — Ваньцин вновь с силой встряхнула юношу. Мутные глаза Шэчи прояснились, и он тяжело вздохнул.

— Ты права, жена моя, — тусклым голосом протянул он. — Терпение — величайшая из добродетелей. Просто…

— Я понимаю, — прервала мужа Му Ваньцин, отпуская его плечи. — Я все понимаю. Не растравляй себя, ладно? Мы обязательно отыщем старого труса, и отрежем его седую башку, обещаю, — Инь Шэчи с вымученной улыбкой потер лицо ладонями.

— Все ли живы, государь? — спросил он. — Есть ли раненые?

— Ранены все, кроме меня, брата, Юй-эра, и Лин-эр, — с тенью недовольства в голосе ответил Дуань Чжэнмин. — Сегодня, семья Дуань прошла по лезвию меча. Хорошо, что вы с Цин-эр взяли на себя Старика Синсю — помогай он своим ученикам, и победу праздновали бы враги, а не мы.

— Все? — озабоченно нахмурился Инь Шэчи. — Сестрица Юйянь тоже? — Дуань Чжэнчунь, успевший чуть отдышаться, мрачно кивнул.

— Янь-эр чудом выжила, — устало промолвил он. — Техника Дуань Яньцина разминулась с ее сердцем на какие-то несколько фэней[4]. Хвала великому небу за его милость — не знаю, как бы я пережил смерть еще одной дочери, — Шэчи поглядел на тестя с искренним сочувствием.

— Нужно позаботиться о родне, — твердо промолвил он. — И о господине Гу с братьями. Моя целительская техника может помочь, — он решительно развернулся в сторону дворца.

— Подбери меч, дурень, — раздраженно бросила ему Ваньцин. — Ты же не хочешь, чтобы твое драгоценное оружие стащил какой-нибудь вороватый служка? — Инь Шэчи, смущенно улыбнувшись, поспешно вернулся за брошенным клинком.

* * *

«Мы проиграли,» голос Дуань Яньцина звучал погребальным набатом. «Твои ученики, Дин Чуньцю, оказались неспособны справиться даже с девками Дуань Чжэнчуня. Я и не представляю, чем был занят ты сам, бесполезное ничтожество.»

— Уж кто бы говорил, — сварливость тона Старика Синсю была изрядно подточена усталостью — бой с Инь Шэчи и Му Ваньцин стоил ему многих сил. — Проиграть Дуань Юю, тому самому «неопытному мальчишке», которого ты с такой легкостью взял в плен! — Дин Чуньцю с показным раздражением сплюнул под ноги.

«Тебя и вовсе одолели двое жалких юнцов,» злобно рыкнул старший из Четырех Злодеев. «Каково это — проиграть безвестным недоучкам?»

— Да будет тебе известно, я, в отличие от тебя, не проиграл своего поединка, — недовольно отозвался Старик Синсю. — Проиграли все остальные. Я не могу сражаться один против всех твоих врагов! Если ты рассчитывал именно на это, я серьезно ошибся с нашим союзом, — Дуань Яньцин ответил угрюмым молчанием.

«Прихвостни Дуаней оказались слишком сильны и умелы,» наконец, заговорил он, без былого обвиняющего тона. «Нужно собрать побольше сил, и попытаться снова. Книги о военных искусствах говорят — нападай, когда враг не ждет. Вся проклятая семейка выплодков Дуань Ляньи ранена и истощена, как и их прихлебатели. Напади мы сейчас, и нам будет сопутствовать успех.»

— Мы — это кто? — устало спросил глава секты Синсю. — Все мои лучшие ученики — мертвы. Никто из тех, что остались, не продержится против того же Дуань Чжэнчуня и пары мгновений. Мы оба ранены и утомлены, да как бы не сильнее Дуаней и их присных. Мне некого больше вести на смерть ради твоей мести, — Дуань Яньцин недовольно сжал губы, но ничего не ответил.

— Я согласился с твоим требованием начать наши совместные дела с убийства царской семьи Да Ли, — холодно продолжил Дин Чуньцю. — Из-за этого, самые умелые и талантливые из моих учеников лишились жизни. Я не желаю и дальше лить кровь секты Синсю на мечи Дуаней. Нам и моим младшим нужно стать сильнее, прежде чем задумываться о мести.

«Хранилища знаний,» в гулком голосе первого из Четырех Злодеев прозвучала задумчивость. «Пожалуй, ты прав, Старик Синсю — будет разумным усилиться с помощью тайных техник и стилей.»

— Я рад, что вы, наконец, увидели разумность моих скромных просьб, господин Дуань, — устало съязвил Дин Чуньцю. — Нам лучше отправиться немедленно, и исцелить свои раны в пути. Я захватил с собой немного лекарств, а недостающее нам предоставят аптеки и лавки, — на морщинистом лице старца промелькнула недобрая улыбка.