Он утер лоб клетчатым носовым платком.

— Даже заключаем с вами, помимо прочего, договоры, предусматривающие выплату страховой премии, если что-то пойдет не так! Но уверяю вас — все оборудование надежное, технология безопасна по своей сути! Сейчас весь мир играет в виртуальные игры — вот и вам предстоит то же самое! У нас очень хорошие индийские капсулы: Хир… Хе…

— “Хираньягарбха”, — подсказал Всеволод.

— Да-да! Одни из лучших на мировым рынке! Наши сканеры без проблем к ним подключаются. Капсула будет следить за состоянием вашего организма, делать массаж, менять гель, вводить питание по индивидуальной программе! Да вы оттуда выйдете здоровее, чем ляжете! — директор напоролся восторженным взглядом на инвалида и неловко закашлялся. — В общем, очень хорошие капсулы! А датчики эти казанские — они на самом деле уже широко известны! Продажи крупные развертываются прямо сейчас!

Я открыл папку с “общедоступной документацией”, которую, не читая, сунул мне Климов. Какие-то рекламные буклеты… Ага, вот упоминается лаборатория "Сверхчувствительные сенсоры магнитного поля", город Иннополис… А вот другая — из новосибирского Академгородка… Похоже, проект и впрямь крупный. Уф.

— На ваш вопрос я тоже отвечу, — вещал тем временем господин директор, повернувшись к Виктору. — Насчет загруженного сознания. Но лишь в меру нашего понимания, существующего на данном этапе… Видите ли, если — когда! — наш эксперимент завершится успехом, это будет такой юридический казус… прецедент своего рода… В общем, наши юристы прямо сейчас над этим работают, но уже с уверенностью можно сказать, что мы, конечно же, предоставим этим самым цифровым гражданам все, что потребуется, не бросим их на произвол судьбы и обижать не дадим! Скорее всего, предложим принять участие в дальнейших исследованиях… Но вас это не должно беспокоить!

Он пощелкал пальцами.

— Это, поймите, будете вовсе не вы. Как бы вы, но не вы. Ваша личность останется неизменной и привязанной к вашему телу. Мы ведь, так сказать, делаем copy, а не cut! — Роман Аркадьевич хихикнул, но никто из нас его не поддержал.

Тогда он тоже посерьезнел.

— И наконец, самое сладкое — гонорар. Конечно, конечно, друзья, мы готовы выделить очень хорошие, достойные награды для наших героев! У нас вот уже составлены договорчики юротделом, — он потряс четырьмя папками, — и, как и было указано, вы получаете около двухсот пятидесяти — ну чуть меньше! — тысяч за… — он выдержал паузу, — всего две недели эксперимента! Сроки могут чуть-чуть поплыть, есть некоторые коэффициентики, сможете ознакомится, но отталкиваться я вам предлагаю от такого вот порядка чисел. Налоги уже включены! У нас, как я говорил, большой государственный грант! Ис-то-ри-чес-кий, не побоюсь этого слова!

— А еще, — усач опять лег на стол, чтобы заглянуть в глаза мне и всем остальным, — есть аванс! В размере восьмидесяти тысяч рублей! Он поступит на ваш счет сразу же, как вы подпишете договор.

Я покосился на остальных. На лице Виктора отражалась явная внутренняя борьба, он весь пошел пятнами. Поэтесса Марианна кусала губы. Программист Рыба был спокоен.

— Насчет сроков, — проскрипел Петр Эдуардович, снова подняв глаза. — Мы рассчитываем на пару недель максимум, но… Во-первых, это эксперимент. И вы действительно первопроходцы. Во-вторых, все будет зависеть от вас. Нам потребуются реакции вашего мозга на определенные ситуации. Вам нужно будет пройти через спектр таких ситуаций. Все помнят, что это игра? Разработчики создали специально для вас цепочку квестов. Вы будете их выполнять, и… в определенный момент процесс сканирования закончится и игра тоже.

— С большой степенью вероятности сроки, наоборот, сократятся! — опять встрял директор. — Быть может, значительно! А вот сумма гонорара фиксированная! Она-то, хе-хе, может лишь увеличиться!

— Что за квесты? — спросил я.

Роман Аркадьевич развел руками:

— А вот этого уже не могу вам сказать до начала игры. Но — ничего особенного, ничего сверх тех возможностей и вариантов, которые предполагает формат “Фан-Терры”. Ну? Согласны?

Мы снова переглянулись с “коллегами”, и я тут же досадливо отвернулся от них. Что смотреть-то? Незнакомые мне люди ведь. Самому решать надо.

Все молчали.

— Давайте так, дорогие мои, — постановил усач. — Я так понимаю, вам нужно подумать, переварить, так сказать, это все! У нас тут есть небольшой буфет для сотрудников — прошу туда, у вас есть полчасика. Далее каждый из вас мне скажет: да или нет. Увы, времени долго думать нет! Сегодня… хм… последний день отбора кандидатов.

Он прокашлялся.

— И вы у нас тоже… последние. А главный у нас тут — компьютер! И сегодня буквально через… час и двадцать минут, мы должны его запустить. То есть времени съездить домой у вас нет! Если согласны — медкомиссия, договорчик, аванс!.. И через полтора часика — здравствуй, вольный фэнтези-мир! Ну а мы будем все готовить. Да?

Поднимаясь в буфет, я задержался было опять поболтать с Алиной, но та сделала мне страшные глаза и погнала дальше.

Буфет и вправду был очень маленьким — три пластмассовых столика. Исполненная достоинства женщина средних лет в фартуке выставила передо мной поднос: суп, салат, котлета с пюрешкой, кусок хлеба и три столовых прибора в бумажной салфетке. Как оказалось, обед был уже оплачен “Трезубцем”. Ну надо же!

Климов, Мария и Рыба заняли каждый свой столик, я крутнулся с подносом и подсел к Рыбе. Программист показался мне самым близким по духу.

— Я извиняюсь, но я люблю принимать пищу в одиночестве, — сказал Рыба, неестественно улыбнувшись. — Вас не затруднит отсесть? Спасибо.

Я еще не успел ничего сунуть в рот, так что не поперхнулся. Молча встал, поднял поднос. Поэтесса тоже злобно зыркнула на меня.

Климов расположил свой поднос в центре столика, так что, чтобы поставить мой, его мне пришлось бы подвинуть.

— Разреши?

Он кивнул и сам загремел тарелками, освобождая на столе место.

Еда была вкусная, но в молчании в тесной комнатке есть мне было совсем некомфортно. Марии, видимо, тоже: не притронувшись ни к пюре, ни к супу, она коротко поблагодарила буфетчицу и вышла в холл. Вскоре до нас донеслись обрывки телефонного разговора:

— Тут погружение в виртуальность… Говорят, недели на две… Короче, все нормально, две-три недели меня не ждите…

Мы с Климовым переглянулись.

— Слушай, — спросил он, — а ты играл ваще в эти игры все?

— Ну немного, — ответил я.

— А там… ну вот если я инвалид, там же нога опять работать начнет? Ну или вот если я камээс, например, — я эти навыки сохраню?

— Нога начнет, — кивнул я. — Насчет навыков: сложно сказать, зависит от персонажа и от ситуации. Если у тебя навыка “плавание” нет, к примеру, а ты камээс по плаванию, сначала навык разблокировать надо, а то один фиг утонешь. Но когда разблокируешь, реальные навыки помогать будут, мозг же помнит, что и как делается, и программа на это откликнется. До определенной степени.

— Не, — сказал Виктор и сжал кулак, — у меня не плавание… — и, замолчав, начал шумно поедать суп.

— …Слушай, — еще раз спросил он перед самым концом обеда, — а вот как там такие ребята называются: ну зеленые, с клыками еще?

— Орки.

— Точно. Спасибо большое, — пробормотал Климов. Но не мне, а буфетчице.

…Индивидуально нас собеседовать не стали.

— Чтобы вы не подумали, что мы вас там обрабатываем как-то! — пояснил Роман Аркадьевич. — Нам нужны мотивированные сотрудники! Все честно, все на виду.

А когда мы вернулись в тот же конференц-зал, раздали папки с договорами одинаковой формы.

Рыба небрежно пролистывал лист за листом, как будто сканируя их. Мария и Виктор зависли на первой странице, Виктор притом шевелил губами. Я вздохнул и попытался прочесть договор целиком, “по диагонали”.

От мозголомных юридических формулировок и обилия мелких сносок зарябило в глазах. Бюрократические тонкости никогда не были понятной для меня сферой. Я проверил реквизиты фирм: ООО “Вектор”, на основании доверенности от ООО “Трезубец”… Вроде все четко.