— Нет, ты бы хотел идти к цели напрямую, но так её невозможно достичь, это тот бой, в котором прямая атака будет провальной тактикой, — наставительно возразила девушка-андроид. — Но раз уж ты заговорил. — Ксю подарила выразительный взгляд, — Теперь у тебя есть карты решалы, в них заложен любопытный техин.

Вокруг каждого человека техины расставляют метки, которые помогают другим техинам лучше взаимодействовать с ним, можно сказать, для каждого человека рассчитана виртуальная траектория событий по которой он идёт, но чтобы не создавать у человека иллюзии, что его принуждают к каким-то решениям, эта траектория скрыта от него, ею пользуются только техины, — девушка с извиняющейся улыбкой указала на себя руками, — исключительно чтобы повысить свою эффективность.

Естественно, эти данные строго конфиденциальны, доступны лишь техинам встроенным в импланты, которые делятся этой информацией лишь по мере необходимости, но для колоды решалы эти сведения открыты, она может читать любого человека и как-бы «предсказывать» его будущее, в ходе процесса, который можно назвать как-бы «гаданием» на картах Таро. Я не могу напрямую открывать тебе, что нас ждёт, но могу оставлять метки для колоды, а она иносказательно будет давать тебе подсказки.

— Не кажется ли тебе, что это замысловато, — усомнился агент-адмирал.

— Зато безопасно, — цитово ответила девушка, — таким образом твой энтузиазм не сможет повредить предназначению, — добавила она улыбнувшись.

Сделав пару шагов к выходу с площадки, Ник вдруг развернулся и спросил:

— У тебя так много полномочий и возможностей, кто ты такая?

— Я совесть нашей эпохи, — обречённо ответила девушка.

* * *

Довольно скоро капитан и его спутница вернулись на свой корабль. Когда Ник проходил сканирующие порталы терминалов, он чувствовал себя неуверенно, ожидая, что его задержут с пистолетом в кейсе, но всё обошлось. Только в этот момент парень полностью осознал себя агент-адмиралом, постепенно понимая, что не только Бык назвал его агентом на словах, но и весь Пояс признал его на деле, позволяя расхаживать с оружием в демилитаризованной зоне.

За створками рубочного шлюза их ждала встревоженная Ли:

— Ты почему мне не писал? — набросилась она на Ника, — я же волнуюсь, мог бы хотя бы кинуть: «Всё нормально, скоро буду», ты же был в логове тавров!

Обняв девушку, капитан успокоил её:

— Всё нормально, я уже здесь. Встреча оказалось на удивление теплой, тавры оказались очень культурными людьми, То·Ро, так вообще тонкий человек, вынужденный изображать грубияна.

За спиною компаньонки маячил сервисный бот с протянутым манипулятором. Спохватившись, капитан выпустил девушку из объятий, извлёк из кейса бутылочку и передал её боту, чтобы кровь не свернулась, её нужно было как можно скорее поместить в стазис-камеру.

— Что это за бутылочка? — поинтересовалась Ли.

— Кровь То·Ро, — ответил Ник, затем, заметив округлившиеся глаза девушки, добавил, — долго объяснять. Главное знай, сегодня ты наша героиня, твоя помощь была неоценима, но сейчас мне нужно поговорить с Эйфелем. Наедине. В твоём присутствии он часто отвлекается, а времени на это у нас нет.

— Вот уж не знаю, — кокетливо заметила Ли, — воспринимать, это как комплимент или как критику? Буду реалисткой, буду считать это комплиментом, — заключила она, затем добавила, — Эф в кают-кампании, весь на нервах, иди, успокой его, я вас не потревожу. Уверена, Ксю всё мне расскажет не хуже тебя! Так, что там за дела с кровью? — компаньонка утянула андроида за собою.

Беседа с архитектором прошла легко, Эйфель сразу согласился со всеми требованиями диарха, меньше чем через час художник в сопровождении Ксю покинул корабль, а через три делегация благополучно вернулась обратно. Сейчас титуляр и капитан сидели в командной рубке друг напротив друга, Нику было непривычно видеть истинное лицо Эйфеля, без искажений лицевого импланта лик архитектора лишился несуразностей, сейчас он выглядел грациозно, аристократично и подавлено.

— Вы не представляете Ник, какой я её увидел, — увещевал разбитым голосом титуляр, — белый мрамор, полный достоинства и скорби, эта девушка чистый альбинос, кристально чистая, словно аллегория невинности, сложно поверить, что она была канониром на боевом корабле! Да, я признал свою вину, извинился! Но это пустое! Я не достоин даже её презрения!

— Она была одна из уцелевшей команды? — уточнил Ник.

— Нет, там было ещё два других офицера, они спокойно приняли мои извинения, не дрогнув, — вспоминал Эйфель, — она тоже не дрогнула, сдержанность, достоинство, холод, этот образ не выходит у меня из головы, я хочу его написать! Нет! Лучше высечь из мрамора или даже из того нового минерала, который нашли на одном из спутников Сатурна, он как бы светится изнутри.

Тем временем к Нику пришёл титр от диарха: «Дело улажено, ваш главный механик принёс извинения, искренне, даже я поверил ему. По поводу линеек мы с ним достигли соглашения, подробности пусть он сам расскажет». Глянув краем глаза на схему тактического окружения, капитан видел, как таврический флагман уходит от терминала на той стороне станции.

— Они называли её Арта, — всё продолжал Эйфель, — они полагают, что она создана для артиллерии, но нет, она создана для искусства, быть музой её призвание! Она как…

— Вы ещё должны были договориться по поводу ваших проектов с пушками, — прервал Ник архитектора, капитан по опыту знал, что инженер может ещё долго восхвалять женщин, хотя сам офицер не совсем понимал, зачем заниматься этим в их отсутствии.

Эйфель замолк, затем заметил:

— Я понимаю Ник, вы думаете я снова ударился в комплименты, — титуляр серьёзно посмотрел на капитана, — не в этот раз, сейчас не мужчина увидел женщину, а художник заметил образ, хотя… и мужчина тоже, — всё же признал Эйфель и задумался. — Знаю, вы не любите этого в рубке, — продолжил он, — но может, по чашке кофе? Нам есть что обсудить.

— Не возражаю, — капитан признал текущий случай особенным, достойным послабления.

Воспользовавшись паузой Ник активировал в рубке внешний обзор, как раз в этот момент красная туша «Тельца» величаво выплывала из-за обводов станции.

— Всё же, в подобной брутальный фигуративности есть своя соль, — заметил Эйфель, — конечно корабль, прямо скажем, не шедевр, но то, как он ложиться на своего владельца, как раскрывает его суть, характер, это шедеврально, достойно восхищения, мне даже стало интересно, кто его строил, я как-то упустил этот момент.

Мужчины молча наблюдали за проходом флагмана, каждый подмечал что-то своё, архитектор — игру формы и конструкции, капитан — лихой вираж, который никто другой не отважился бы проделать на таком огромном корабле.

Проводив взглядом быстро удаляющегося быка, художник визуализировал перед Ником две виртуальные папки почти равного размера.

— Вот это, — указал Эф на меньшую папку, — мои удачные эскизы за этот год, а это — указал он на большую, — эскизы, которые я сделал пока был с вами, за без малого две недели. Этот корабль, его экипаж вдохновляют меня на новые образы, я давно не ощущал себя частью чего-то, кроме себя-самого.

В этот момент в рубку вкатил сервисный бот с двумя чашками, в одной потрескивал лёдяной сахар, другая незатейливо источала аромат лунного купажа. Появление бота на время прервало разговор.

— Кажется я не с того начал, — отпив из чашки, Эйфель завязал беседу снова, — когда ещё там на Луне я обратился к вам, я лишь хотел скрыться от проблем, но вы разглядели суть моих затруднений, которая крылась во мне, вы в титуляре увидели запутавшегося человека и смогли блестяще помочь ему. Я пришёл к вам, пытаясь смягчить симптомы, а вы вылечили саму болезнь, именно это отличает профи от любителя. Я уже закрыл наш контракт в Наёмном Флоте, оставил лестный отзыв и добавил к нему премию за неформальный подход к делу. Браво! Как клиент я счастлив, что обратился к вам, но как человек… — инженер замолк.