— Факультет международных отношений… — кивнула я, чувствуя как впервые за эти гребанные сутки у меня внутри появилось хрупкое чувство успокоения, глядя на едва заметно кивнувшего него. — Но почему Корея?

— Мне нравилась эта культура, язык, традиции. Технологии. Все вместе, — улыбнувшись, пожал плечом и перевел на меня задумчивый взгляд. — Как только я определился, начались курсы языка, репетиторы, подготовка к поступлению. Дедушка и бабушка, конечно, в этом всем меня поддерживали. За два года я бы успел подготовиться, планировал даже пройти по гранту. Все бы получилось, если бы я не похоронил самых дорогих людей, ушедших практически друг за другом и не переехал к родителям. — Мар прокашлялся, на секунду прервавшись и ровно продолжил, — я дал обещание дедушке поступить и закончить университет и той же ночью его не стало. Свое обещание я сдержал несмотря на то, что отец, понявший извращенно заключение экспертизы ДНК, всеми силами пытался принудить меня стать одним из инструментов для воплощения в жизнь его идеи-фикс. Я, мать, братья, мы все должны были работать на благо и процветание его фермы, его стремлению стать крупным предпринимателем, наивной мечте быть монополистом в этой сфере сельского хозяйства. — Прохладная насмешка в голосе и и его лицо стало непроницаемым, а я придвинулась ближе к столу, протянув руку, чтобы коснуться его ладони расслабленно лежащей рядом с его чашкой.

Он, глядя на мои пальцы, только хотел продолжить, но раздался хлопок входной двери, как будто прорвавшей капсулу застывшего времени в которой мы находились и появившийся Стас, сосредоточенно глядящий в планшет, возвестил:

— Мар, пятиминутная готовность. — И так же, не отрывая взгляда от планшета направился обратно, вновь хлопнув за собой дверью.

— Идем, — Мар поднялся со стула, глядя на меня, на секунду прикрывшую глаза и пытающуюся унять воспрявшее внутри напряжение, только было почти усыплённое пониманием, что все это я могу принять и забывшее слово «отмыв», сказанное мне им в лифте.

Сердцебиение ускорилось, когда мы направились на выход. Обуваясь, сжала его руку, под предлогом того, чтобы не шататься, пока застегивала ремешок босоножек. Мар, стоящий рядом в недообутых кросовках, переплел пальцы и я снова поняла, что я трусиха, потому что мне хотелось на этом остановиться. Никуда не идти, остановиться именно здесь.

— Сонь, — тихо позвал он, когда расплела пальцы и выпрямилась, выказывая готовность идти.

Смотрела в черные в полумраке небольшого коридора глаза. Секунды таяли в тишине. Он подался вперед, обоняния коснулся его запах, и я привычно среагировала на него — обняла, когда поцеловал. Иллюзорно казалось что на теплой коже шеи с правой стороны я кончиками пальцев ощущаю контуры набитого крыла. По моему эскизу. И никуда не хотелось идти совсем. Остаться тут в полумраке и тишине, в кольце его рук, прикосновении губ, запахе и тепле, ставших родными и это так не хочется терять.

Отстранилась, отводя взгляд и восстанавливая дыхание, не отстраняя ладонь, когда вновь переплел пальцы. Идти пришлось недалеко, в буквальном смысле. Квартира напротив, через пару десятков метров.

Светлая, видовая, с панорамой на набережную за тонированной стеклянной стеной, внушительная по площади и без комнат, просто объемное жилое пространство, переоборудованное в рабочую зону. У несущей стены напротив окон своеобразная застекленная серверная. На первый взгляд рабочие столы, занятые уже известными мне людьми, стояли хаотично — в разном удалении друг от друга, в разном положении — кто лицом ко входу, кто наискось, кто спиной. Но это только на первый взгляд. Сев на указанный мне Маром диван, расположенный за единственным пустующим столом, недалеко от Тёмы, расположившегося за столом напротив Мара и подперевшего висок пальцами, глядя в экраны перед собой, я поняла, что некий порядок такого расположения все-таки есть — перед каждым, исключая Тёму и Мара, упавшего в свое кресло, были плазмы, в беззвучном режиме транслирующие на экране десятки стримеров. И всё вроде бы так безобидно выглядит…

Ладони немного вспотели, когда переводила взгляд с одного сосредоточенного лица на другое. Молчание, шелест клавиш, изредка вибрации мобильных, тоже едва не десятками лежащих на столешницах. Зацепившись взглядом за Тараса, который был в нескольких метрах от меня и мне был прекрасно виден его стол и экран телека перед ним, я проверила догадку. Не ошиблась — количество мобильных на его столе равнялось количеству окон со стримами в плазме перед ним. Хотя, может, это что-то другое значит… Глубоко вздохнула, отключая эмоции расшатывающие и без того покоцанные нервы, откинулась на спинку дивана, глядя в профиль Мара, чуть нахмуренно переводящего взгляд с одного монитора перед собой на другой. Он кратко посмотрел на Тёму и произнес:

— Распределил?

— Да, — через секунду отозвался Шахнес и, бросив взгляд на остальных, произнес — тайминг у всех есть?

Нестройный подтверждающий хор голосов и негромкое, ровное Мара:

— Начали.

Не знаю, чего именно я ожидала, может, какой-то дичи вроде громких перекликиваний, накала страстей и эмоций, но не произошло ничего, кроме того, что шелест клавиш урезался. Мар, заложив руки за голову перестал отводить взгляд от экранов пред собой. Как и Тёма, поставивший локти на стол и положивший подбородок на сцепленные пальцы.

И вроде бы ничего не происходило, абсолютная тишина, легкий гул машин, изредка вибрации гаджетов на столах, но обстановка давила. Неслышно протяжно выдохнула, переводя взгляд с одного сосредоточенного лица на другое, пытаясь устаканить параноидальные мысли, ибо если дичь и творилась, то явно только у меня в голове. Недавно боялась знать, теперь пыталась понять происходящее, задвинув в недра души опасение, скорее всего, вызванное словами Рэма. Я себя в этом почти убедила, когда Мар неожиданно резко подался к столу и очень громко, заставив вздрогнуть от неожиданности, рявкнул:

— Рома, стоп!

Я инстинктивно перевела взгляд на Рому, тоже выдавшему явно рефлекторную реакцию — он тотчас отстранил руки от клавиатуры, поднял их и лишь затем посмотрел на Мара, на мгновение с силой прикусившего губу, глядя в экран и щелкая мышкой, хмуро пояснившего:

— ВПН отвалился.

— Давно? — Рома со все так же поднятыми руками сошел с лица, глядя на Мара. Как и остальные.

— Три секунды назад. — Качнул головой Мар, не глядя, жестом велев остальным остановиться.

— Отвалился или отвалили? — Тёма подал голос с далеким эхом зачинающейся нервозности, явно полностью обуявшей Рому, забывшего опустить руки и коснувшейся остальных. И меня. Видимо, до кучи.

Мар молчал вроде бы всего несколько мгновений, но сгустившаяся тишина и напряжение в переглядывающихся лицах, будто растянуло это на часы, прежде чем Мар ответил:

— Отвалился, — хмыкнул он, — Ром, скинул новый акк, активируй. Продолжаем.

Они продолжили, а у меня, усилием подавившей напряжение, в памяти всплыл вечер перед сливом Ульки. Тихий спокойный вечер в моем неведении, когда Мар при мне переписывался с каким-то Майей. Тащер… как же там было?.. Майя спросил что-то вроде гамают ли ребята тащера завтра в стрим. Мар тогда пояснил, что это игровой сленг и употреблено было в двойственном смысле. Они гамают, он тащит их… гамают, видимо, тоже в двойном смысле, потому что они наблюдали за теми, кто играет, а он следил за ними. Тёма сказал о цифрах. Майя спрашивал о профите за мес, где «мес», видимо, месяц. Мар сказал, что профит это не только выгода, но и прибыль. Отмыв…

Логическая цепь почти сложилась, но тишина снова была нарушена, на этот раз Тарасом:

— Мар, вторая группа, чекни меня. Стример шестой, залет передо мной жир слишком и ник донатера странный.

— Принял, — кивнул Мар и через пару секунд нехорошо усмехнулся, — ник Копп, это с намеком что ли?.. Стоил дабл ВПН, отвалить нереально. — Поднял взгляд на Тёму и спросил, — сколько утекло на этот трек?

— Вторая группа, шестой… — Тёма, глядя в монитор, прицокнул языком и произнес, — работа по плану, на данную минуту по херне, тридцать один. Планируемая сумма сто два.