Annotation

История о втором шансе. У некоторых он бывает!

Глава 1

Второй шанс

Глава 1

Старуха Егоровна, сильно хромая, грустно ковыляла по улице. Болели руки и колени, ныла спина, а в душе ширилась чёрная пустота. Давили тоска и безысходность. Расцветала жгучая ненависть ко всему миру.

Сегодня Егоровна осталась одна. Совсем одна. Дома её больше никто не ждал. Старую женщину оставили, бросили и предали все. И государство, «отблагодарившее» за долгую рабочую жизнь нищенской пенсией. И муж, умерший молодым от инсульта. И дети, которые так и не родились. И даже любимый старый кот Мурзик, ещё писклявым котёнком отбитый у кучки малолетних живодёров.

Когда это было?

Старушка даже остановилась. Сняла с плеча лопату, тяжело на неё опёрлась и задумалась, вспоминая.

Давно… Двадцать с лишком лет прошло. А помнится, как вчера.

Тем дождливым осенним вечером Алёна Егоровна возвращалась домой после долгой смены на заводе. По дороге зашла в овощной магазинчик, прикупила картошки с буряками.

В соседнем дворе внимание усталой женщины привлёк тоненький жалобный писк и взрывы гыгыкающего дебильноватого смеха. Егоровна не выносила жестокости и любила животных, потому решила подойти, поглядеть, а если нужно – вмешаться.

Увиденное тогда потрясло её до глубины души. Четверо подростков, то ли пьяных, то ли обкуренных, скучковались под обгаженной детской горкой и с деловым видом прижигали спичками лапки крошечному рыжему котёнку. Малыш отчаянно извивался и пищал, умоляя о сострадании, но мучители в ответ лишь довольно ржали.

У Егоровны потемнело в глазах. В неё словно бес вселился. Кипя праведной злостью, женщина молча набросилась на извергов. Выволокла под дождь и принялась от души пинать ногами и молотить тяжёлой авоськой. Отведя душу, сунула несчастного котика за пазуху и ушла, затолкав кряхтящих и стонущих нелюдей обратно под горку. Те от испуга и неожиданности впали в ступор и даже не пытались сопротивляться. Зато потом рассказывали всем, что их, бедных детишек, ни за что, ни про что отделала толпа злобных мужиков с битами. Разумеется, родители уродов подняли крик, накатали заяву в милицию и вынесли весь мозг местному участковому, требуя найти и покарать. В результате следственных действий был пойман один залётный маньяк и два матёрых домушника, но мифических «мужиков с битами» так и не обнаружили. Единственному свидетелю, утверждавшему, что неадекватных «деточек» отлупила одна маленькая женщина с авоськой, не поверил никто. Даже сами «жертвы». Дело закрыли. Но ещё долго потом «мужики-мстители» служили пугалкой для дворовой шпаны, превратившись в популярный элемент районного фольклора.

А Егоровна подлечила котёнку ожоги, назвала Мурзиком и оставила у себя. Вскоре из маленького заморыша вырос громадный пушистый котяра. Спокойный, добрый и нежный, он много лет скрашивал тоскливые серые будни своей хозяйки, даря любовь, уют и радость. А этой ночью заполз под кровать и тихонько умер от старости…

– Эй, бабка! Бабка с лопатой! Поди сюда!

Хриплый оклик заставил старушку очнуться от воспоминаний и недовольно обернуться.

– Сюда иди! – Ей махал рукой бомжеватого вида мужичок неопределённого возраста. Он по-турецки восседал у края тротуара, а на грязной картонке перед ним лежала кучка спелых краснобоких яблок.

– Чего тебе? – Егоровне не хотелось сейчас ни с кем разговаривать, тем более – с этим неприятным типом.

– Купи яблочков. Гляжу, рожа у тебя больно кислая, а они сладкие. Хорошие яблочки, – щербато усмехнулся мужик.

Его наглая грубость оскорбила и разозлила старушку.

– А вот сейчас как двину лопатой, сам кислым станешь!.. – притворно замахнулась она.

Однако неприятный тип не испугался. Даже ухом не повёл.

– Двинь, – лениво согласился он. – А потом купи яблочков. Мне как раз на лекарство хватит. Тута, за углом, и точка аптечная есть.

Сообразив, о какой «точке» идёт речь, старуха хмыкнула.

– Знаем мы ваши лекарства. Мутные и за версту дрожжами смердят. А яблоки, небось, ворованные?

– А то! – обрадовался мужичок. – Я ж тебе не юный мичуринец. Садовник из меня так себе. Зато, вон, продавец хороший! Купи яблочков!

Егоровна сдалась. Честно пошарила по карманам в поисках кошелька… И огорчённо развела руками.

– Звыняй, сынок. Нет денег. Не в магазин шла. Я это… кота своего хоронила.

Дядька сразу прекратил зубоскалить.

– Сочувствую, бабуля, – негромко сказал он. – Жалко котейку… Долго прожил?

– Долго, – буркнула старушка, отворачиваясь.

Взвалив лопату на плечо, она похромала дальше.

– Постой!

Егоровна недоумённо оглянулась.

Мужичок, кряхтя, вскочил с земли, подхватил с картонки самое большое яблоко и, подбежав, сунул ей в руку.

– Вот. Покушай. Сладкое, – выдохнул он, неловко погладил старушку по спине и неспешно вернулся на своё место.

Благодарно кивнув, Егоровна поспешила домой. Подальше от странного типа.

Она уже подходила к своему подъезду, когда из густых кустов сирени ей прямо под ноги выкатился маленький пищащий комочек.

Котёнок. Испуганный и грязный. Обычный серый полосатик. Казалось бы, ничего общего с её рыжим Мурзиком, но сердце у старушки сжалось от боли. Вытерев набежавшие слёзы, она осторожно обошла малыша и скрылась в подъезде. Поднялась на третий этаж, в свою пустую неуютную квартиру, упала на диван и дала волю своему горю. Оплакала и бедного Мурзика, и свою нескладную жизнь, и утраченную молодость…

Только к вечеру, наглотавшись успокоительных капель, немного пришла в себя. Вышла на кухню, поставила на огонь чайник, и тут вдруг вспомнила о подаренном яблоке.

Оно лежало на столе и манило своим румяным красным бочком. Попробовать, что ли? Человек вроде от чистого сердца угостил, не выбрасывать же?

Фрукт был тщательно вымыт, почищен, порезан на дольки и благополучно съеден под вечерний сериал. Мужик не обманул: яблоко и впрямь оказалось очень сладким и сочным.

От лекарств и пережитого стресса клонило в сон. Сделав телевизор потише, Егоровна с оханьем забралась в постель, закуталась в одеяло и скоро задремала.

Проснулась поздним утром. За окном сияло солнце, пели птички, в приоткрытое окошко врывался ароматный весенний ветерок. Егоровна лежала в кровати, глядела в потолок и сама себя не узнавала. Обычно она поднималась с рассветом, завтракала, и сразу спешила найти себе занятие. Готовила, мыла, убирала, ездила на рынок… Одним словом, делала всё, чтобы не думать о загубленной жизни и старческих болезнях. А сейчас… Сейчас вставать совершенно не хотелось. Хотелось просто лежать, бездельничать и наслаждаться отсутствием боли. В последнее время такие моменты случались ох как редко…

Только когда радио на кухне пропиликало одиннадцать часов, Егоровна нашла в себе силы выбраться из постели. По привычке кряхтя и постанывая, села в кровати, потянулась, хотела поправить волосы… И испуганно ахнула: вместо узловатой, покрученной артритом руки, перед глазами мелькнула аккуратная девичья ладошка. Аханье, кстати, тоже прозвучало не по-старчески звонко. Беглый осмотр показал, что остальные видимые части тела тоже сильно помолодели. Вскочив на ноги, Алёна подбежала к большому зеркалу и замерла, поражённо уставившись на отражение хорошенькой темноволосой девушки с огромными карими глазами. Да, именно так она и выглядела когда-то, почти шестьдесят лет назад, пока возраст, стрессы и заботы не превратили её в жалкую сгорбленную развалину.

На тумбочке под зеркалом вместо древнего бумажного паспорта обнаружился аккуратный пластиковый документ на имя семнадцатилетней Иващенко Алёны Егоровны. Стряхнув с себя оцепенение и сообразив, что всё это не сон и не наваждение, девушка радостно запрыгала по комнате. Она наслаждалась забытыми ощущениями гибкости, лёгкости и отсутствием постоянной боли. С души словно свалился груз прожитых лет, теперь её переполняло счастье. Хотелось петь, кричать и танцевать.